— Я сожалею, — холодно произнес Волдеморт.

Он отвернулся. В нем не было ни печали, ни раскаяния. Пришло время покинуть хибару и возглавить остальных, теперь, когда его палочка будет в полной мере выполнять его приказы. Он указал на сверкающую клетку со змеей, и та поплыла вперед, оторвавшись от лежащего на боку Снейпа, из шеи которого лилась потоком кровь. Волдеморт стремительно вышел из комнаты, не оглянувшись назад, и гигантская змея в своей огромной защитной сфере полетела вслед за ним.

В тоннеле, вернувшись в собственную голову, Гарри открыл глаза; он прокусил себе руку до крови, когда впивался зубами в костяшки пальцев, чтобы сдержать крик. Теперь он смотрел в крохотную щелку между стеной и ящиком, глядя на ногу в черном ботинке, слабо шевелящуюся на полу.

— Гарри! — выдохнула Гермиона за его спиной, но он уже навел волшебную палочку на ящик, загораживающий путь. Ящик бесшумно поднялся в воздух примерно на дюйм и отплыл в сторону. Как можно тише Гарри втянул себя в комнату.

Он не знал, зачем он это делает, зачем он подходит к умирающему; он не знал, что он чувствовал при виде белого лица Снейпа и его пальцев, пытающихся зажать кровавую рану на шее. Гарри снял плащ- невидимку и посмотрел на лежащего у своих ног человека, которого он ненавидел. Взгляд расширившихся глаз Снейпа нашел Гарри, и он попытался заговорить. Гарри склонился над ним; тогда Снейп вцепился в мантию на его груди и притянул его к себе.

Страшный, хриплый, булькающий звук исходил из горла Снейпа.

— Возьми… это… возьми… это…

Нечто большее, чем кровь, истекало из Снейпа. Синевато-серебристое, не газ и не жидкость, оно струилось из его рта, из ушей и из глаз, и Гарри знал, что это было, но не знал, что ему делать…

Гермиона призвала из воздуха флакон и впихнула его в дрожащие руки Гарри. Тот с помощью волшебной палочки поместил серебристую субстанцию внутрь. Когда флакон наполнился до краев, а в Снейпе, судя по его виду, не осталось крови вообще, рука, держащая гаррину мантию, ослабла.

— Смотри… на… ме… ня… — прошептал он.

Зеленые глаза встретились с черными, но через секунду что-то в глубине черных глаз пропало, оставив их неподвижными, пустыми и невидящими. Рука, державшая Гарри, свалилась на пол, и больше Снейп не шевелился.

Гарри оставался коленопреклоненным возле тела Снейпа, просто глядя на него, пока внезапно поблизости не раздался высокий холодный голос — настолько близко, что Гарри с зажатым в руке флаконом вскочил на ноги, решив, что Волдеморт снова вошел в комнату.

Голос Волдеморта отражался от стен и от пола, и Гарри понял, что он обращается к Хогвартсу и ко всем его окрестностям, что обитатели Хогсмида и все те, кто все еще сражался в замке, должны были слышать его так же отчетливо, как если бы он стоял рядом с ними, дыша им в затылок, на расстоянии смертельного удара.

— Вы сражались, — произнес высокий холодный голос, — отважно. Лорд Волдеморт умеет уважать храбрость.

Вы понесли тяжелые потери. Если вы продолжите сопротивляться мне, вы все погибнете, один за другим. Я не желаю, чтобы это произошло. Каждая пролитая капля магической крови — это потеря, пустая трата.

Лорд Волдеморт милосерден. Я приказываю моим силам отступить, немедленно.

У вас один час. Попрощайтесь с вашими умершими достойно. Позаботьтесь о раненых.

Теперь, Гарри Поттер, я обращаюсь непосредственно к тебе. Ты позволил своим друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лично. Я буду ждать в Запретном лесу в течение одного часа. Если, когда этот час минует, ты не придешь ко мне, не сдашься, то сражение продолжится. На этот раз я вступлю в битву сам, Гарри Поттер, и я найду тебя, и я покараю каждого мужчину, женщину и ребенка, кто пытался укрыть тебя от меня. Один час.

Рон и Гермиона лихорадочно трясли головами, глядя на Гарри.

— Не слушай его, — сказал Рон.

— Все будет хорошо, — дрожащим голосом проговорила Гермиона. — Давай… давай вернемся в замок — если он пошел в Запретный лес, нам нужно будет придумать новый план…

Она глянула на тело Снейпа, после чего поспешила обратно к входу в тоннель. Рон последовал за ней. Гарри подобрал плащ-невидимку и посмотрел сверху вниз на Снейпа. Он не знал, что ему чувствовать, кроме шока от того, каким образом Снейп был убит, и по какой причине это произошло…

Они пролезли обратно по тоннелю, не произнося ни слова, и Гарри дивился про себя, слышат ли до сих пор Рон и Гермиона у себя в голове слова Волдеморта, как слышал их он. Ты позволил своим друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лично. Я буду ждать в Запретном лесу в течение одного часа… одного часа…

Словно маленькие свертки валялись во множестве на газоне перед замком. До рассвета, вероятно, оставался час или около того, но все по-прежнему было угольно-черным. Троица поспешила вверх по каменным ступеням. Перед ними лежал одинокий ботинок размером с небольшую лодку. Других следов Гроупа и атаковавшего его великана видно не было.

Замок был неестественно тих. Теперь в нем не видно было вспышек света, не слышно ударов, вскриков и воплей. На плитках, которыми был выложен холл, виднелись пятна крови. Изумруды по-прежнему валялись по всему полу, смешавшись с кусочками мрамора и деревянными щепками. Часть перил отсутствовала.

— Где все? — прошептала Гермиона.

Рон первым двинулся в Большой Зал, остальные за ним. В дверях Гарри остановился.

Факультетские столы пропали, и комната была набита народом. Выжившие стояли группами, обняв друг друга за плечи. Раненые лежали на учительском помосте, за ними ухаживали мадам Помфри и еще несколько человек. Флоренций тоже был в числе раненых: из его бока текла кровь, и он дрожал, не в силах встать.

Погибшие лежали в ряд в центре зала. Гарри не видел тела Фреда, поскольку оно было окружено семьей. Джордж стоял на коленях возле его головы; миссис Уизли лежала у него на груди, и ее тело сотрясалось; мистер Уизли гладил ее волосы, в то время как слезы текли по его собственным щекам.

Не сказав Гарри ни слова, Рон и Гермиона отошли. Гарри увидел, как Гермиона подошла к Джинни, лицо которой распухло и было все покрыто какими-то пятнами, и обняла ее. Рон присоединился к Биллу, Флер и Перси, который тут же обнял Рона за плечи. Когда Джинни и Гермиона подошли поближе к остальным членам семьи, Гарри смог разглядеть тела, лежащие рядом с Фредом: Ремус и Тонкс, бледные, неподвижные, мирно лежащие, словно спящие под темным зачарованным потолком.

Большой Зал словно отлетал прочь, съеживался, становился меньше, когда Гарри, шатаясь, отступал от дверного проема. Он не мог дышать. Он не мог решиться посмотреть на другие тела, чтобы узнать, кто еще умер за него. Он не мог решиться присоединиться к семье Уизли, не мог смотреть в их глаза — если бы он не сдался тогда, сразу, Фред мог бы не умереть…

Он отвернулся и побежал вверх по мраморной лестнице. Люпин, Тонкс… больше всего он хотел уметь не чувствовать… он хотел вырвать свое сердце, свои внутренности, все, что кричало внутри него…

Замок был абсолютно пуст; даже призраки, похоже, присоединились к оплакиванию в Большом Зале. Гарри бежал не останавливаясь, сжимая в руке хрустальный флакон с последним воспоминанием Снейпа, и замедлился лишь добравшись до каменной гаргульи, охраняющей кабинет директора.

— Пароль?

— Дамблдор! — не думая, ответил Гарри, потому что именно его он стремился увидеть. К его удивлению, гаргулья скользнула в сторону, открыв винтовую лестницу за своей спиной.

Но когда Гарри ворвался в круглый кабинет, он заметил изменения. Портреты, висевшие повсюду на стенах, были пусты. Ни один директор или директриса не остался, чтобы увидеть его; похоже, они все