ужасе, почему все бойцы не сложили оружия? Гаррины мысли скакали, кружились совершенно неуправляемо, он был не в силах осознать невозможное, потому что Фред Уизли не мог умереть, все его чувства лгали ему…

А затем чье-то тело, падая, пронеслось мимо дыры, пробитой в стене школы, и из темноты влетело несколько проклятий, ударившихся в стену у них над головами.

— Всем лечь! — крикнул Гарри, когда новые проклятья пролетели в ночи; он и Рон вдвоем вцепились в Гермиону и стянули ее на пол, но Перси лег поперек тела Фреда, защищая его от дальнейшего вреда, и когда Гарри прокричал: — Перси, пошли, мы должны идти! — тот покачал головой.

— Перси! — Гарри увидел дорожки слез, проходящие через покрывающую лицо Рона сажу, когда тот схватил старшего брата за плечи и потянул, но Перси не поддавался. — Перси, ты для него уже ничего не сделаешь! Мы хотим…

Гермиона вскрикнула, и Гарри, повернувшись, понял, что ему не нужно спрашивать, почему. Монструозный паук размером с небольшой автомобиль пытался пролезть через огромную дыру в стене: один из потомков Арагога присоединился к сражению.

Рон и Гарри закричали одновременно; их заклинания столкнулись, и паука вынесло наружу; страшно дергая ногами, он исчез в темноте.

— Он привел друзей! — крикнул Гарри остальным, глядя на подножие замка через дыру в стене, пробитую проклятьями: новые гигантские пауки, выпущенные из Запретного леса, куда проникли Упивающиеся Смертью, взбирались по стене здания. Гарри сверху вниз послал в них несколько оглушающих заклинаний, скинув первого монстра прямо на его приятелей, так что все они покатились по стене вниз и прочь из виду. Затем новые проклятья пролетели у Гарри над головой, да так близко, что он почувствовал их дуновение на своих волосах.

— Пошли отсюда, БЫСТРО!

Толкнув Гермиону и Рона вперед, Гарри нагнулся, чтобы подхватить тело Фреда под мышками. Перси, осознав, что Гарри пытается сделать, перестал цепляться за тело и стал помогать; вдвоем, пригибаясь, чтобы избежать попадания проклятий, летящих из парка, они отволокли Фреда от дыры.

— Сюда, — сказал Гарри, и они положили его в нишу, где раньше стояли доспехи. Он был не в силах смотреть на Фреда хоть секундой дольше, чем это было необходимо, и, удостоверившись, что тело было надежно укрыто, он припустил за Роном и Гермионой. Малфой и Гойл исчезли, но в конце коридора, наполненном теперь пылью и падающими камнями (в окнах давно уже не осталось ни единого стекла), он увидел множество бегающих взад-вперед людей, друзей или врагов — непонятно. Свернув за угол, Перси взревел, как бык: «РУКВУД!» — и рванул вперед в направлении высокого человека, преследующего пару студентов.

— Гарри, сюда! — крикнула Гермиона.

Она затащила Рона за гобелен. Они, казалось, боролись друг с другом, и какую-то безумную секунду Гарри казалось, что они опять обнимаются; затем он понял, что Гермиона пытается удержать Рона, не дать ему побежать вслед за Перси.

— Послушай меня — ПОСЛУШАЙ, РОН!

— Я хочу помогать… я хочу убивать Упивающихся Смертью…

Его лицо было искажено, покрыто пылью и сажей от дыма, и его трясло от ярости и горя.

— Рон, мы единственные, кто может это прекратить! Пожалуйста… Рон… нам нужна змея, мы должны убить змею! — говорила Гермиона.

Но Гарри знал, что чувствовал Рон: погоня за очередным Хоркруксом не могла удовлетворить жажду мщения; он и сам хотел драться, хотел наказать их, людей, убивших Фреда, и он хотел найти остальных Уизли, а в первую очередь удостовериться, полностью удостовериться, что Джинни была не… — но он не мог позволить этой мысли сформироваться у себя в голове…

— Мы будем драться! — воскликнула Гермиона. — Нам придется, чтобы добраться до змеи! Но сейчас давай не забывать про то, что мы должны сд-делать! Мы одни можем это кончить!

Она тоже плакала, и пока говорила, вытирала лицо своим порванным и обожженным рукавом. Делая глубокие вдохи, чтобы успокоиться, и по-прежнему крепко держа Рона, она повернулась к Гарри.

— Тебе надо выяснить, где сейчас Волдеморт, потому что змея вместе с ним, правильно? Давай, Гарри — загляни в него!

Почему это было так просто? Возможно, потому, что его шрам горел уже многие часы, стремясь показать ему мысли Волдеморта? Он закрыл глаза, подчинившись приказу своей боли, и тотчас все крики, и удары, и прочий разнобой сражения — все приглушилось, словно он был далеко, далеко отсюда…

Он стоял в центре заброшенной, но странно знакомой комнаты, с отстающими от стен обоями и заколоченными, кроме одного, окнами. Звуки сражения за замок были приглушенными и отдаленными. Через единственное незагороженное окно были видны далекие вспышки света там, где стоял замок, но внутри комнаты все было темно — свет давала лишь одна-единственная масляная лампа.

Он катал волшебную палочку между пальцами, глядя на нее, но все его мысли были о Комнате в замке, о скрытой Комнате, которую лишь он единственный нашел, о Комнате, для нахождения которой, так же как и для нахождения Тайной Комнаты, нужно было быть умным, и хитрым, и любознательным… он был уверен, что мальчишка не сможет найти диадему… хотя эта дамблдорова кукла зашла много дальше, чем он когда-либо ожидал… слишком далеко…

— Мой Лорд, — произнес надтреснутый, полный отчаяния голос. Он повернулся: в самом темном углу сидел Люциус Малфой, одетый в рванье, все еще сохранивший следы наказания, полученного им после последнего побега мальчишки. Один его глаз заплыл и был закрыт. — Мой Лорд… пожалуйста… мой сын…

— Если твой сын мертв, Люциус, это не моя вина. Он не пришел и не присоединился ко мне, как остальные слизерины. Может быть, он решил подружиться с Гарри Поттером?

— Нет… никогда, — прошептал Малфой.

— Ты должен надеяться, что нет.

— Не… не боитесь ли вы, мой Лорд, что Поттер может погибнуть от чьей-то еще руки, не от вашей? — дрожащим голосом спросил Малфой. — Не будет ли… простите меня… более разумным вам прекратить сражение, войти в замок и искать его с-самому?

— Не притворяйся, Люциус. Ты желаешь остановки сражения, чтобы ты мог выяснить, что стало с твоим сыном. И мне не нужно искать Поттера. До окончания этой ночи Поттер сам придет, чтобы найти меня.

Волдеморт еще раз кинул взгляд на волшебную палочку в своих пальцах. Она его беспокоила… а с теми вещами, которые беспокоили Лорда Волдеморта, следовало разобраться.

— Иди приведи Снейпа.

— Снейпа, м-мой Лорд?

— Снейпа. Сейчас же. Он мне нужен. Есть одно… дело… которое он должен выполнить. Иди.

Испуганный, Люциус покинул мрачную комнату, едва не споткнувшись по пути. Волдеморт продолжал стоять неподвижно, крутя между пальцами волшебную палочку и не сводя с нее взгляда.

— Есть лишь один путь, Нагини, — прошептал он и оглянулся, и там была большая, толстая змея. Она была подвешена в воздухе, извиваясь грациозно внутри зачарованной защитной сферы, которую он создал для нее, мерцающей, прозрачной сферы — нечто среднее между сверкающей клеткой и баком.

Ахнув, Гарри дернулся назад и открыл глаза; в тот же момент на его уши обрушились скрежет и вопли, удары и грохот битвы.

— Он в Воющей Хижине. Змея с ним, вокруг нее какая-то магическая защита. Он только что послал Люциуса Малфоя, чтобы тот нашел Снейпа.

— Волдеморт сидит в Воющей Хижине? — вне себя от ярости повторила Гермиона. — Он даже… он даже не сражается?

— Он не думает, что ему нужно сражаться, — ответил Гарри. — Он думает, что я скоро приду к нему.

— Но почему?

— Он знает, что мне нужны Хоркруксы — он держит Нагини при себе — естественно, мне придется