того места, куда нужно будет попасть?
— Неважно, — сказал Дамблдор, — я могу снова помочь тебе.
Они миновали ворота и свернули на пустынную в сумерках дорогу в Хогсмид. Пока они шли, быстро темнело, и когда они достигли Главной улицы, уже наступила ночь. Огни мерцали в окнах магазинов, а когда они приблизились к «Трём Мётлам», стали слышны истошные вопли.
— …и канай отсюда! — кричала мадам Розмерта, выталкивая вон неопрятного волшебника. — О, привет, Альбус… что-то вы поздно…
— Добрый вечер, Розмерта, добрый вечер… извини меня, я в «Кабанью Голову'… не обижайтесь, но сегодня вечерком мне хочется где потише…
Минутой позже они свернули за угол в переулок, где, хотя не было ни ветерка, поскрипывала вывеска «Кабаньей Головы». Кабачок, в противоположность «Трём Мётлам», казался совершенно пустым.
— Нам входить не обязательно, — пробормотал Дамблдор, оглядываясь вокруг. — Пока нас никто не заметил… возьми-ка меня за руку, Гарри. Незачем сжимать так сильно, я просто поведу тебя. На счёт три — один… два… три…
Гарри обернулся. Мгновение — и ужасное чувство, словно его зажало в толстой резиновой трубе; он не мог дышать, каждая дюйм его тела был сжат до невозможности, и когда он уже подумал, что сейчас задохнется, невидимые путы распались, и он стоял в прохладной темноте, вдыхая полными лёгкими свежий, солёный воздух.
Глава двадцать шестая Пещера
Г арри почувствовал запах соли и услышал звук набегающих волн; он смотрел на залитое лунным светом море и усеянное звёздами небо, и лёгкий прохладный ветерок ерошил его волосы. Он стоял на высоком камне, отделившемся от тёмной скалы, а внизу пенилась и крутилась вода. Гарри посмотрел через плечо. Сзади поднимался высокий утёс, отвесная стена, тёмная и безликая. Несколько огромных камней — на одном стояли Гарри и Дамблдор — выглядели так, словно они когда-то, давным-давно, отломились от утёса. Унылый, грубый вид, однообразие моря и скалы не прерывалось ни деревом, ни пучком травы, ни полосой песка.
— И как тебе это нравится? — спросил Дамблдор, словно интересовался мнением Гарри, годится ли это места для пикника
— Это сюда привозили детей из приюта? — Гарри не мог представить менее уютного места для дневной экскурсии.
— Если точно, не совсем сюда, — сказал Дамблдор. — Там за утесами есть что-то вроде деревни. Я думаю, сирот туда привозили, подышать морским воздухом и посмотреть на волны. А здесь, я думаю, побывали только Том Ребус и его юные жертвы. Никакому магглу, если он, конечно, не очень опытный скалолаз, не добраться до этой скалы, и лодки к утёсам не подходят, тут воды очень опасные. Мне кажется, что Ребус спустился сверху, магия может помочь лучше, чем верёвки. А двоих малышей он привёл с собой, наверное, ради удовольствия видеть их испуг. Полагаю, что такой путь сам по себе мог их перепугать, как ты думаешь?
Гарри ещё раз посмотрел на утес, и у него мурашки побежали по коже.
— Но настоящее место, к которому он стремился — и мы тоже — лежит дальше. Идём.
Дамблдор жестом пригласил Гарри к самому краю скалы, где ряды выщербленных уступов создавали что-то вроде лестницы, спускавшейся к валунам, лежавшим, наполовину в воде, у подножия утеса. Это был коварный спуск, и Дамблдор, которому немножко мешала его высохшая рука, двигался медленно. Камни внизу были скользкими из-за морской воды. Гарри чувствовал, как ему в лицо попадают холодные солёные брызги. Когда они добрались до ближайшего к утёсу валуна, Дамблдор сказал: —
— Видишь? — негромко сказал Дамблдор, поднимая палочку, и Гарри увидел в скале трещину, в которой бурлила тёмная вода. — Ты не возражаешь, чтобы немного промокнуть?
— Нет, — ответил Гарри.
— Тогда сними Плащ-невидимку — в нём сейчас нет нужды — и давай окунёмся. — И с неожиданной, скорее подходящей юноше, ловкостью Дамблдор соскользнул с валуна, погрузился в воду и поплыл безупречным брассом прямо к тёмному провалу в скальной стене. Палочку, светившую ему, он держал в зубах. Гарри стянул плащ, затолкал его в карман, и последовал за ним. Вода была ледяной, напитавшаяся ею одежда путалась вокруг Гарри и тянула его вниз. Стараясь дышать поглубже, чувствуя резкий вкус соли и морских водорослей, Гарри упорно плыл к мерцающему огоньку, уходившему всё глубже в скалу. Провал скоро превратился в тёмный туннель, который — Гарри был уверен — вода во время прилива заполняет доверху. Скользкие стены, всего футах в трёх одна от другой, блестели в свете Дамблдоровой палочки, как смола. Скоро туннель повернул влево, и Гарри увидел, что он тянется далеко вглубь утеса. Гарри плыл и плыл вслед за Дамблдором, задевая кончиками онемевших пальцев мокрую неровную скалу.
Потом он увидел, как Дамблдор выходит из воды, его седые волосы и тёмная мантия блестят в свете палочки. Когда Гарри подплыл к нему, то увидел ступеньки, ведущие в большую пещеру. Он вскарабкался по ним (вода ручьями стекала с его промокшей одежды), и, дрожа всем телом, вышел на неподвижный и холодный воздух.
Дамблдор стоял посередине пещеры, высоко подняв палочку, и медленно поворачивался вокруг себя, рассматривая стены и потолок.
— Да, именно это место, — наконец сказал он.
— Как вы узнали? — спросил Гарри шёпотом.
— Здесь колдовали, — просто ответил Дамблдор. Гарри не смог бы сказать, пробирает его дрожь от того, что он промёрз до костей, или от сознания, что кругом наложены заклятия. Он наблюдал, как Дамблдор продолжает осмотр, явно прослеживая что-то, невидимое для Гарри.
— Это просто передняя, вестибюль, — через некоторое время сказал Дамблдор. — Нам надо проникнуть дальше… И препятствия на нашем пути будут работы Лорда Волдеморта, а не природные, как те, что мы только что преодолели…
Дамблдор подошёл к стене пещеры и стал ощупывать её своими почёрневшими пальцами, бормоча под нос слова на странном языке, которого Гарри не понимал. Дамблдор дважды обошёл пещеру, прикасаясь ко всем камням, к каким только мог, иногда останавливаясь, ощупывая пальцами какое-то определённое место, и, наконец, остановился и прижал к камню ладонь.
— Здесь, — сказал он. — Мы пройдём здесь. Через потайной ход.
Гарри не спросил, откуда Дамблдор это знает. Он никогда не видел, чтобы маг работал вот так, просто осматривая и ощупывая; впрочем, Гарри уже давно постиг, что всякий там гром и дым — признаки чаще неумелости, чем мастерства. Дамблдор отошел на шаг от стены пещеры и направил палочку на скалу. Сразу стали видны очертания арки, сияющие белым светом, словно сквозь щели светила мощная лампа.
— У в-вас п-п-получ-чилось! — застучал зубами Гарри, но не успели слова слететь с его губ, как контур исчез, оставив камень таким же гладким и монолитным, как и до этого. Дамблдор оглянулся.
— Извини, Гарри, я забыл, — сказал он, направил палочку на Гарри, и тут же одежда Гарри стала тёплой и сухой, словно повисела перед жарким огнём.
— Спасибо, — сказал Гарри с благодарностью, но Дамблдор уже вновь занялся стеной пещеры. Он, похоже, уже не пробовал никакой магии, а просто стоял и внимательно смотрел на стену, словно на ней было написано что-то очень интересное. Гарри тоже не двигался, он не хотел нарушить сосредоточенности Дамблдора. Потом, через пару минут, не меньше, Дамблдор сказал:
— Ой, только не это. Как грубо…
— Что такое, профессор?
— Мне кажется, — Дамблдор засунул здоровую руку за отворот мантии и достал короткий серебряный ножик, вроде того, которым Гарри крошил ингредиенты для зелий, — что от нас требуется плата за вход.
