– Как вы смеете?! – вскричала Джульетта. – Это мой сундучок!

Прижимая к груди ящик, сын герцога отступил назад и соскользнул в яму.

Джульетта скатилась по склону. Олден поймал ее как раз в тот момент, когда подоспели бежавшие за ними мужчины во главе с пожилым человеком – несомненно, пэром – в белом парике и дорогом зеленом камзоле.

Джульетта подняла голову и встретила суровый взгляд мужчины. В первую минуту они молча смотрели друг на друга.

– Глазам своим не верю! – произнесла она наконец. – Отец?

– Да, мадам. – Лицо лорда Фелтона напоминало бумагу, подхваченную ураганом. – Прошло много времени, но я, как видишь, еще жив, дочка. – Он протянул к ней руки.

Олден наблюдал, как Джульетта шагнула прямо в отцовские объятия.

Слава Богу!

– Может, кто-нибудь поможет лорду Эдварду выбраться из грязи? – спросил Олден слуг, стоявших с разинутыми ртами.

Несколько человек немедленно спустились в яму, и лорд Эдвард, весь в жидкой грязи, был вытащен на траву. Когда он встал, его парик упал, обнажив бритую голову с жесткой щетиной.

– Черт побери, лорд Эдвард! – воскликнул граф. – Что вы делаете на моей земле? Какого дьявола ваши люди выкопали эту огромную яму?

– Лорд Фелтон. – Сын герцога поклонился, по-прежнему сжимая в руках ящик. – Покорнейше прошу вашего снисхождения, сэр. – Оставшийся без парика лорд Эдвард в раннем свете зари блестел, как осколок льда – жесткий, твердый, сверкающий. – Мы с вашей дочерью, – сказал он, не роняя достоинства, – однажды были помолвлены…

– Я знаю, сэр, – сказал граф.

Лорд Эдвард вновь поклонился и сказал:

– Согласитесь, сэр, я был очень терпим. Даже перед лицом осмеяния и скандала. Я проявил постоянство. Даже перед лицом неверности. – Он бросил на Олдена многозначительный взгляд. – И даже сейчас, когда я еще раз застаю вашу дочь в такой неблаговидной компании…

Граф Фелтон, казалось, смутился. У него опустились руки, но потом он замахал своим слугам, чтобы те отошли подальше и не слышали этого разговора.

– Я не спорю с вами на сей счет, сэр. Моя дочь за многое в ответе, я этого не отрицаю.

Напудренное лицо лорда Эдварда заулыбалось.

– Тем не менее, – продолжал он, – я хочу только одного – снова завоевать ее расположение. Поиски сокровищ – это не что иное, как первый шаг к…

– Стало быть, вы признаете, – прервала его Джульетта, выступая вперед, – что это мой ящик?

– Мэм, мое сердце принадлежит вам. – Лорд Эдвард, блеснув глазами, повернул к ней свое лицо с дергающейся мышцей. Однако тон его оставался вежливым. – Но этот ящик… Может, вы забыли, что произошло в Мэрион-Холле?

В течение затянувшейся минуты Джульетта стояла ни жива ни мертва.

Розовые полы камзола вздулись колоколом, когда сын герцога опять повернулся к графу.

– В загородной резиденции сэра Реджинальда Денби…

Джульетта стояла с побелевшим лицом.

– Возможно, вы слышали об этом, сэр? – услужливо вмешался Олден. – Место, известное своей занятной архитектурной планировкой.

Граф недоуменно нахмурился и посмотрел на сына герцога. Затем прервал молчание, нарушив тишину подобно разбившемуся стеклу:

– Черт побери, о чем вы говорите, сэр? Моя дочь была в Мэрион-Холле?

– Увы, – сказал лорд Эдвард. – И при ней был Грейсчерч, чья репутация хорошо известна.

– Но несмотря на сей прискорбный факт, – сказал Олден, – лорд Эдвард вновь предложил вашей дочери руку и сердце. Вряд ли он сделал бы это предложение, если бы я каким-то образом скомпрометировал ее непостоянством моей персоны…

– Ваша дочь отказала мне, – зычным голосом произнес лорд Эдвард. – Но она передала мне медальон и права на этот ящик, если я сумею его найти.

Джульетта выглядела ошеломленной.

– Это правда? – спросил граф.

– Грейсчерч, несомненно, подтвердит мои слова, – с торжествующим видом сказал сын герцога, – если только ему не изменила память. Вы хорошо помните тот вечер, Грейсчерч? Вы не забыли, что леди Элизабет Джульетта Эмберли сказала и сделала в ту ночь? Мне не надо утомлять ее отца пересказом подробностей?

– Я уверен в этом совсем нет надобности, – угодливо, в тон ему сказал Олден. Безумный приступ смеха едва не испортил все дело.

– Тогда кто из присутствующих здесь будет оспаривать, что этот ящик действительно принадлежит мне?

– Никто, лорд Эдвард, – сказала Джульетта. – Во всяком случае, поскольку я, оказывается, уступила его