Как увидим впоследствии, Савинков показал, что он «от имени министра-председателя никаких политических комбинаций не предлагал».
260
Речь шла о «Корниловской программе».
261
Главнокомандующие другими фронтами отправили Временному правительству 28 августа вполне лояльные телеграммы, сущность которых выражается в следующих выдержках:
Клембовский: «…Считаю перемену Верховнаго командования крайне опасной, когда угроза внешняго врага целости родины и свободы повелительно требует скорейшаго проведения мер для поднятия дисциплины и боеспособности армии».
Западного фронта, генерал Балуев: «Нынешнее положение России требует безотлагательного принятия исключительных мер, и оставление генерала Корнилова во главе армий является настоятельно необходимым, не взирая ни на какия политическая осложнения…»
Румынского фронта, генерал Щербачев: «Смена ген. Корнилова неминуемо гибельно отразится на армии и защите Родины. Обращаюсь к вашему патриотизму во имя спасения родины».
Все главнокомандующие упоминали о необходимости введения потребованных Корниловым мероприятий.
262
Телеграмма эта в штабе не была получена. Керенский эпизод со Львовым формулирует так: «26 августа ген. Корнилов прислал ко мне члена Государственной Думы В. Н. Львова с требованием передачи Вр. правительством всей полноты военной и гражданской власти, с тем что им по личному усмотрению будет составлено новое правительство для управления страной».
263
29 утром случайно попала еще телеграмма генерал-квартирмейстера Ставки, в которой опять высказывалась надежда на мирный исход.
264
Проделал с Добровольческой армией кубанские походы и служил ей до самой смерти — от сыпного тифа в 1920 г.
265
Официальное сообщение.
266
Возможно, что находятся в Советской России, поэтому имен не называю.
267
Члены комиссии: военные юристы, полковники Раупах и Украинцев, судебный следователь Колоколов и представители центрального исполнительного комитета Совета р. и с. д. Либер и Крохмаль.
268
Шабловский, Колоколов, Раупах и Украинцев.
269
Интервью Шабловского в «Речи».
270
В тот же день утром нас водили без караула при одном сопровождающем в баню, за версту от гауптвахты, и это не привлекло ничьего внимания.
271
Этот доблестный офицер потом один из первых добровольцев — в первом корниловском кубанском походе в 1918 году — был вновь изранен и весною 1919 года умер от сыпного тифа.
272
«Дело Корнилова».
