— Он убил Джека прежде, чем я успел достать оружие. И я застыл. На мгновение, но застыл. И он в меня выстрелил.

Она вспомнила шрамы на его груди, и у нее перехватило дыхание. Видеть, как убивают твоего напарника! И в этот же момент видеть приближение собственной смерти! Ее тело содрогнулось от острой боли.

— Не надо! Что толку возвращаться в прошлое и вспоминать? Ты не мог спасти Джека, как бы быстро ты ни действовал, что бы ты ни делал, ты не смог бы его спасти.

Он посмотрел на нее:

— Да, тогда не мог. В ту ночь я умер.

От того, как он это произнес, от его ровного, бесстрастного тона у нее застыла кровь.

— Ты жив!

— Смерть в наше время почти технический термин. В техническом смысле слова я умер. Отчасти. — (Она бледнела, слушая его, но ей надо было знать. А ему надо было выговориться.) — Я наблюдал, как они трудились надо мной там, на причале. А потом в операционной. Я почти… почти свободно парил в облаках. А затем… я попался в ловушку.

— Не понимаю.

— Вернулся в свое тело, но не совсем. — Он развел руками. Гейдж никогда не пытался это объяснить и не был уверен, что ему это удастся. — Иногда я слышал… голоса, классическую музыку, голос медсестры, хлопочущей у постели, плач. Или чувствовал аромат цветов. Я не мог говорить, не мог видеть. Но самое главное — я ничего не чувствовал. — Он снова уронил руки. — Я не хотел. Затем я вернулся… и почувствовал слишком много.

Это невозможно было представить, но она ощутила боль и отчаяние собственным сердцем.

— Не скажу, что я понимаю, через что ты прошел. Этого никому не дано понять. Но мне больно думать об этом, а также обо всем, что ты переживаешь до сих пор.

Он посмотрел на нее и увидел, как по ее щеке стекает слезинка.

— Когда я увидел тебя в ту ночь в переулке, моя жизнь снова изменилась. Я был так же не в силах изменить ситуацию, как и в первый раз. — Он перевел взгляд на маску, которую она держала. — Теперь моя жизнь в твоих руках.

— Как бы мне хотелось знать, как правильно поступить!

Он снова вернулся к ней и поднес руки к ее лицу.

— Дай мне время! Еще несколько дней!

— Ты не понимаешь, о чем меня просишь!

— Понимаю, — возразил он, держа ее и мешая ей отвернуться. — Но у меня нет выбора, Дебора! Если я не закончу то, что начал, я умру, как умер бы четыре года назад!

Дебора раскрыла рот, чтобы поспорить, запротестовать, но по глазам увидела, что он говорит искренне.

— Неужели нет другого способа?

— Для меня нет. Еще несколько дней! — повторил он. — А потом, если ты почувствуешь, что должна сообщить то, что знаешь, своему начальству, я это приму. И понимаю все последствия.

Дебора закрыла глаза. Но она знала то, чего он не мог знать. Будь ее воля, она бы дала ему все!

— Митчелл предоставил мне всего две недели, — монотонно промолвила она. — Я не могу обещать тебе большего.

Он понял, чего ей это стоит, и взмолился, чтобы ему удалось уложиться в это время.

— Я тебя люблю!

Она открыла глаза и посмотрела на него.

— Я знаю, — проговорила она и положила голову ему на грудь. Маска выпала у нее из пальцев. — Я знаю.

Дебора почувствовала, как он ее обнял, ощутила твердое прикосновение его рук. Она снова подняла голову, чтобы их губы встретились, чтобы поцелуй оказался как можно более долгим, теплым и обещающим, даже когда ее совесть ведет безмолвную борьбу.

Что с ними будет? Снедаемая страхом, она крепко прижалась к нему.

— Почему у нас все так непросто? — прошептала она. — Почему нам приходится преодолевать эти трудности?

Он бесчисленное количество раз сам задавал себе подобные вопросы.

— Мне очень жаль!

— Нет. — Покачав головой, она отступила. — Это мне жаль. Что толку стоять здесь и ныть! — Она смахнула слезы. — Конечно, я не знаю, что получится, но знаю, что надо делать! Я должна вновь приняться за работу! Может быть, мне удастся найти выход из ситуации? — Она подняла бровь. — Почему ты улыбаешься?

— Потому что ты неподражаема! Абсолютно неподражаема! — Как и в прошлую ночь, он засунул руку за пояс ее халата. — Пойдем в постель. Я покажу тебе, что имею в виду.

— Уже почти полдень, — сказала Дебора, когда он наклонил голову, чтобы поцеловать ее за ухом. — Меня ждет работа.

— Ты уверена?

У нее закрылись глаза. Тело потянулось к его телу.

— Ах… Да! — Она отодвинулась, вытянув обе ладони. — Да, правда. У меня не так много времени. У нас обоих.

— Хорошо! — Он снова улыбнулся, увидев, что она надула губы, когда он так легко согласился. Вероятно, если повезет, он сможет предложить ей что-нибудь самое обычное. — При одном условии.

— Каком же?

— У меня сегодня вечером благотворительное мероприятие. Обед, пара артистов, танцы. В «Парксайде».

— «Парксайд». — Дебора вспомнила старинный, престижный и изысканный отель, выходящий окнами на городской парк. — Ты говоришь о летнем бале?

— Да, о нем. Я подумывал о том, чтобы смыться с него, но передумал. Ты составишь мне компанию?

— Ты спрашиваешь меня в полдень, пойду ли я с тобой на самое крупное и роскошное мероприятие в городе, которое начнется через восемь часов? И приглашаешь именно тогда, когда у меня полно работы и нет абсолютно никаких планов посетить парикмахера и купить подходящее платье.

— Это почти оправдание, — немного помолчав согласился он.

Дебора глубоко вздохнула:

— Когда ты за мной заедешь?