– В некоторых отношениях – да. Вы делаете мне больно, мистер Слейтер.

– Рик, крошка. Зови меня Рик. Или попросту папочкой. Ведь мы скоро станем родственниками. – При мысли об этом Рик расхохотался так, что на глазах его выступили слезы. – Мы породнимся и заживем одной большой и дружной семьей. Клянусь чем угодно, эта старая сосулька закипит от злости при одной мысли об этом! Я имею в виду твою бабку Милисент. Разве я не упоминал, что мы с ней хорошо знакомы? Да у нее пена из ушей пойдет, когда она узнает, что ее любимая внучка решила поиграть в любовь с сыночком старины Рика. Она, как ты знаешь, ненавидела твою мать. Ненавидела и продолжает ненавидеть.

– Я знаю.

– А знаешь, что я думаю? – Он ущипнул Келси за щеку так, что она снова невольно вскрикнула от боли. – Я думаю, ты должна налить нам обоим по порции виски. А потом мы начнем знакомиться по- настоящему.

– О'кей… Рик.

Он отступил в сторону, и Келси соскользнула с кресла. Ее взгляд метнулся сначала к французским окнам, ведущим на веранду, потом на дверь, выходящую в прихожую. Она была уверена, что сумеет оторваться от него, если ей удастся выбраться из комнаты.

– Даже не пытайся, куколка, – пробормотал Рик, внимательно за ней наблюдавший. С этими словами он ухватил Келси за руку, и его пальцы больно сжали ее. – Ведь ты не хочешь, чтобы я сделал тебе еще больней?

– Здесь в шкафчике есть коньяк «Наполеон».

– Сойдет. – Рик подтащил Келси к буфету. – Налей-ка нам обоим пальца на четыре.

Он уже пьян, с отчаянием подумала Келси. Если она нальет ему большую порцию, он закосеет сильнее, и тогда ей, возможно, удастся обмануть его бдительность.

– Гейб как-то говорил, что вам пришлось много путешествовать.

– Да, побывал кое-где.

– Я очень люблю новые места. – Келси улыбнулась и протянула ему бокал. – Ваше здоровье.

Она подняла свой и негромко звякнула хрусталем о хрусталь.

– Да ты, оказывается, умеешь владеть собой. – Рик залпом выпил коньяк и с удовольствием выдохнул воздух. – Эта черта нравилась мне в Наоми больше всего остального. Она – как большой глоток холодной воды, эта Наоми. Впрочем, кому-кому, а мне-то она ни за что не дала бы напиться. Пусть другие хлебают эту ее прохладу, но только не старина Рик – вот как она всегда себя вела. Может быть, теперь она позволит мне сделать хотя бы маленький глоточек? А нет – так я сам… Спорю на что угодно, я сумею заставить Наоми изменить свое поведение. Она наверху?

– Ее нет дома.

Келси еще не договорила, как новый удар в лицо заставил ее пошатнуться. Из глаз посыпались искры, а затылок отозвался тупой болью. В первое мгновение Келси даже не поняла, что упала и стукнулась головой о пол возле буфета.

– Лживая сучка! – Похабно улыбнувшись, Рик налил себе еще коньяку. – Такая же, как и твоя мать. Пожалуй, я все-таки начну с тебя. Интересно, какова ты на вкус, крошка.

На этот раз Рик хохотал до тех пор, пока у него не заныли бока, – таким забавным показалось ему выражение животного ужаса на лице Келси.

– Нет, не бойся – мне не пристало подбирать объедки за моим щенком. Кроме того, я предпочитаю.., более зрелых женщин. Твоя мать часто бывала на ипподроме.., и тогда, и теперь. Если бы твоя бабка в свое время наняла меня, а не этого слабака Бредли, который без понюшки кокаина шагу ступить не мог, все могло бы быть по-другому. Пойдем спросим у Наоми – может быть, она даст старине Рику шанс попробовать еще раз?

– Держись от нее подальше. – Келси вскочила на ноги, хотя голова у нее кружилась, а перед глазами все плыло после удара в переносицу. – Я убью тебя, если ты тронешь ее хоть пальцем!

– Пальцем? Ха-ха-ха! – Рик снова заржал. – Как ты похожа на свою мать – готова убить человека только за то, что он следует велениям природы.

– Мне все про тебя известно. – Стараясь сохранить равновесие, Келси схватилась за полочку буфета. Ей нужна одна минута, уговаривала она себя. Всего одна минуточка, чтобы прийти в себя, чтобы справиться с болью в голове и удостовериться, что ноги перестали подгибаться. – Гейб поехал за полицией. Они вернутся с минуты на минуту.

Рик снова замахнулся, и Келси невольно попятилась, едва не упав при этом.

– Ну-ка, говори правду, крошка, иначе я изуродую тебя так, что мать родная не узнает.

– Но это правда! Сегодня вечером мы встречались с Чарльзом Руни, и он все нам рассказал. – Келси стала пересказывать детали, надеясь выиграть время.

И Рик верил ей, она видела это по выражению его лица. И выражение его лица подсказало ей, что он может сделать кое-что похуже, чем ударить ее еще раз.

– Они застанут тебя здесь и упрячут в тюрьму, если только ты останешься, – продолжала она. – Точно так же, как когда-то копы засадили за решетку мою мать. Может быть, тебе еще удастся скрыться. Если уйдешь сейчас, они, возможно, тебя не найдут.

– У них ничего нет против меня. Ничего. – Рик взял с буфета ее стакан с коньяком и выпил. – Все это слова. Кроме того, ты позабыла про свою бабку.

– Нет, не забыла. Мою мать осудили потому, что ее оболгали. Чтобы отправить за решетку тебя, достаточно будет правды.

– Он сдаст меня! – Рик в ярости швырнул опустевший бокал в черное жерло камина. – Мой собственный сын, моя плоть и кровь сдаст меня полиции! Ну что же, я заставлю его об этом пожалеть. Очень пожалеть!