– Ну, с гильзой я тебе рассказал. С корой дерева я утром на карачки грохнулся и об асфальт руки оцарапал. С люком ты знаешь.

– Понятно. По времени как?

– Ну, окурок угодил мне за шиворот примерно через час после пробуждения. Руки я ободрал через такой же промежуток времени. А вот между люком и ударом в челюсть прошел целый день.

– Хорошо. Теперь расскажи, в каких из этих снов ты побеждал, а в каких проигрывал.

– Там, где корой ободрал руки, – явное поражение. Где гильза попала за шиворот – тоже. А вот после того, как о край люка ударился, я два рейдера завалил из винтовки.

– Ага! Я же говорила, что должна быть связь! – обрадовалась Катя. – Если сфера взаимодействует с реальностью, значит, взаимодействие должно проявляться во всем. И на всех уровнях. Потому что мир во все стороны одинаково устроен. В сегодняшнем сне вы ведь взорвали Мост? Это крупная победа!

– Да.

– Отлично. Тогда одевайся быстрее!

– Что ты придумала?

– Денег у тебя сколько осталось? – спросила она вместо ответа.

Я вынул из кармана все и показал ей. Она вырвала купюры у меня из руки и принялась одеваться.

– Мы едем куда-то? – решил все же выяснить я.

– Да.

– И ты мне не скажешь куда?

– Пока не скажу. Не обижайся, просто я сама еще не уверена в своей теории.

В подъезде она набрала номер на мобильнике.

– Фимоза? – спросила она в трубку. – Это Катя. Затариться у тебя надо. Слушай, какая тебе разница, рань, не рань? Может, мне приспичило? Ну? Через полчаса буду.

– Кто это? – спросил я, когда она закончила разговор.

– Так… Знакомая, пойдем машину ловить, нам у нее надо взять кое-что.

– Затариться?

– Да пойдем же! Каждая минута дорога, а он пристал с расспросами!

Мне ничего не оставалось, как следовать за ней, несмотря на то что меня всерьез задело ее поведение. Я тут из кожи вон лезу, стараясь говорить ей правду, и только правду, даже про сферу взаимодействия рассказал… А она? Нет, характер у нее точно не сахар. И все же было в ней нечто, заставившее меня не разводить дебаты по этому поводу, конечно, мне не хотелось чувствовать себя сумкой или чемоданом, который волокут неизвестно куда, но в то же время, если у Кати возник план по спасению Ирины, она имела право требовать любую плату за его воплощение. В том числе и плату моим неудовлетворенным любопытством. Только зачем ей надо так надо мной издеваться?

На улице мы поймали такси. Точнее, Катя поймала, голосуя одной из моих сотенных бумажек. Водитель побитой ржавой «жигульки» только вырвался, видать, из горного аула, по-русски объяснялся с большим трудом, но Москву успел изучить неплохо. Если бы он еще и ездить нормально умел, мы бы добрались до места практически без потерь, а так за полчаса поездки у меня нервов израсходовалось на полгода жизни. Понятно, в аулах ведь нет ни светофоров, ни встречных полос движения…

– Жди здесь, – сказала Катя, когда мы выбрались из машины лихача, – Я минут через пятнадцать вернусь,

Возражений данное распоряжение явно не подразумевало. Я вздохнул, глядя вслед уходящей девушке. Сколько, интересно, другие люди выдерживали общение с ней? А сколько я сам сумею выдержать? Нет, в постели с ней безусловно замечательно. Лучше не было. Но это ведь не все! Хотя и поговорить с ней интереснее, чем с любым из моих теперешних знакомых. Так что мне не нравится? То, что она – женщина командует мной – мужчиной? Атавизм, конечно… Но до чего же глубоко въелся, зараза!

Улица переставала быть пустынной. Небо вяло светлело, на тротуарах появлялось все больше прохожих, а на дороге образовалась обычная для Москвы утренняя сутолока на грани пробки. Наверное, в этой суматохе я бы и не заметил черный джип, припарковавшийся у соседнего дома, но он обратил на себя мое внимание тем, что из него никто не вышел. Для раннего утра странно. Если кто-то вернулся из ночного клуба, то чего ему сидеть в машине? Если шофер приехал за хозяином, то тот должен был спуститься. Или шофер бы поднялся за ним. Да и рано, если честно, шоферу за хозяином. Кто из хозяев нынче встает до зари? Может, просто приехал заранее?

Как бы там ни было, но я уже не мог не думать о джипе. Прямой угрозы от него не исходило, поскольку прямую угрозу от подъехавшей машины жертва, как правило, даже заметить не успевает. Она, эта угроза, выражается в виде пули, пущенной из бокового окна прямо в голову, либо, реже, в ударе бампером. Убийцам ждать нечего и нечего примериваться – им чем быстрее выполнил работу, тем лучше во всех смыслах. А этот ждал чего-то. Или кого-то?

Последние сомнения в том, что в машине киллер, у меня развеивались быстро, как туман над рекой с восходом солнца. Я только не мог понять, где сейчас находится жертва. Теоретически можно было предположить, что жертвой являюсь я, а в машине человек Венички-Ирокеза. Тогда почему он не действует?

И тут до меня дошло. Вот до чего доводит навязанная обществом привычка не воспринимать женщин всерьез! Так и под раздачу не ровен час попасть. Если в машине посланец Ирокеза, то ждет он не удобного момента напасть на меня, а возвращения Кати. И не убивать он ее собирается. Это меня бы он, возможно, убил с удовольствием, если ему приходится родственником или другом кто-то из вчерашних ребят. А Катю он убивать не будет, Ирокезу ведь какие-то бумаги нужны.

Мне пришлось быстро, по-военному, оценить обстановку. Первое – надо делать вид, что никакого джипа я не заметил. Это главное. Второе – надо прикинуть, что человек может видеть из этой машины, а что нет. Кусты палисадника гарантированно закрывают от него дверь подъезда плюс, наверное, метра два от порога.