– Правильно. – Пол обвел кончиком языка контур ее губ, и она задрожала. – Мы оба знаем, что если бы я настоял, то мы до утра не смогли бы оторваться друг от друга.

Джулия хотела возразить, но его губы уже впились в ее губы. Он прав. Он абсолютно прав.

– Я хочу тебя, Джулия, и добьюсь тебя любыми средствами, честными или бесчестными. Я предпочел бы честные.

Она судорожно дышала, не в силах подавить вспыхнувшее желание, однако умудрилась прошептать:

– И неважно, что предпочла бы я?

– Я не могу понять свои чувства к тебе, только понимаю, что они взрывоопасны. Один бог знает, что случится, когда я отпущу узду.

– Тебе неинтересно, что чувствую я?

– Последние недели я много об этом думал, может, слишком много.

Джулия вскочила и была рада, что он не стал удерживать ее.

– Я тоже много думала. Мне нравится, как я живу, Пол. Я упорно работала, чтобы создать правильную жизнь для своего сына, и не стану рисковать.

– Не понимаю, как наши отношения могут повредить Брэндону.

– Может, и не повредят, но я должна быть в этом уверена. Я всегда все очень тщательно рассчитывала. Случайный секс не входит в мое расписание.

Пол так быстро вскочил и притянул ее к себе, что она не успела отпрянуть и задрожала.

– Это кажется тебе случайным, Джулия? – Он встряхнул ее за плечи. – Ты можешь согласовать это со своим расписанием?

Пол в ярости отпустил ее и схватил свой бокал. Не так он собирался провести этот вечер с ней. Раньше он легко и просто сохранял самообладание, но теперь начинал бояться, что с Джулией не будет ни простоты, ни легкости.

– Ты не заставишь меня силой спать с тобой.

– Ты абсолютно права. На этот раз, но только на этот раз я прошу прощения. – Чуть успокоившись, Пол улыбнулся. – А ведь мне удалось встряхнуть тебя, Джил. Неожиданное обезоруживает тебя. – Он провел пальцем по ее побледневшей щеке. – Я не хотел тебя пугать.

– Ты меня не напугал.

– Я напугал тебя до смерти, чего я обычно никогда не делаю с женщинами. Ты другая. Может, с этим я и пытаюсь справиться. – Он ласково поцеловал ее пальцы. – По меньшей мере, я уйду домой уверенный, что сегодня ночью ты будешь думать обо мне.

– Боюсь, что нет. Я собираюсь еще поработать.

– О, ты будешь думать обо мне. И ты будешь по мне скучать.

Когда Пол закрыл за собой парадную дверь, Джулия уже улыбалась. Черт побери, он был абсолютно прав.

Ева наслаждалась царящей вокруг суетой, самой атмосферой съемочной площадки. Даже подготовительная работа казалась ей особым родом любовной игры. Она с удовольствием узнавала некоторые лица: костюмеров, осветителей, реквизиторов, звукооператоров. Команда. Они были одной командой. Ева любила их как партнеров, как соучастников, и они отвечали ей взаимностью – она была неизменно вежлива и терпелива с самыми незначительными ассистентами ассистентов, если только они не были некомпетентными или ленивыми.

Ева гордилась тем, что без единой жалобы выносила долгие часы под руками парикмахеров и гримеров, никогда не опаздывала ни на примерки, ни на репетиции. Когда было необходимо – а это случалось часто, – она терпеливо ожидала под палящим солнцем или проливным дождем, пока готовили сцену к очередному дублю.

Некоторые режиссеры считали ее капризной, ибо она не была послушной марионеткой. Она спорила, оскорбляла, требовала и, по ее собственным подсчетам, ошибалась так же часто, как бывала права. И никто не мог упрекнуть ее в непрофессионализме. Она первая отбрасывала сценарий, выучив назубок роль, и мгновенно перевоплощалась в свою героиню, когда включались прожекторы и камеры..

Ева молча курила, пока ей поправляли парик. Сегодня первая репетиция сцены бала, на котором Мэрил знакомится с Робертом, а Ева Бенедикт – с Питером Джексоном, ибо, согласно контракту, вся подготовительная работа велась с дублером. Ева знала, что актер в студии, некоторые женщины на площадке уже возбужденно шептались. И когда Джексон вошел, она поняла – почему. Сексуальность была его такой же неотъемлемой чертой, как светло-карие глаза с золотистыми искрами. Смокинг подчеркивал великолепные плечи и грудь, которым большую часть фильма предстояло оставаться обнаженными.

– Мисс Бенедикт. – Безупречные манеры, вкрадчивый голос. – Счастлив познакомиться. Для меня огромная честь работать с вами.

Ева протянула руку, и Питер галантно поднес ее пальцы к губам. Прохвост! Пожалуй, несколько недель в Джорджии не будут очень уж тяжелым испытанием.

– Я с удовольствием смотрела некоторые ваши фильмы, мистер Джексон.

– Благодарю вас. – Он ухмыльнулся. О да, прохвост! Из тех, в ком нуждается каждая женщина хотя бы раз в жизни. – Должен признаться, мисс Бенедикт, когда я узнал, что вы согласились на роль Мэрил, то разрывался между восторгом и ужасом. И сейчас разрываюсь.

– Приятно слышать. Скажите, мистер Джексон… – Ева вынула из пачки еще одну сигарету и забарабанила ею по туалетному столику. – Сможете ли вы убедить зрителей, что молодой честолюбивый мужчина способен без памяти полюбить женщину в два раза старше его?

Глядя ей прямо в глаза, Питер достал коробок, чиркнул спичкой, поднес крохотный огонек к кончику ее сигареты.

– Без всяких усилий, мисс Бенедикт. Ева мгновенно почувствовала почти первобытное волнение.

– Вы работаете по системе Станиславского?

– Естественно.