Книги были расставлены на полках, доспехи отполированы доблеска. Карты сражений и чертежи украшали стены. Лишь койка Аннабет была в беспорядке. Она была покрыта бумагами, и ее серебряный ноутбук бесшумно работал.

- Vlacas, - пробормотала Аннабет, что, в принципе, означало, что она называет себя идиоткой по- гречески.

Ее заместитель, Малкольм, подавил улыбку.

- Ага, хм... мы прибрались везде, кроме твоей койки. Не знали, будет ли безопасно трогать твои заметки.

Это было весьма умно. У Аннабет был бронзовый нож, который она держала для монстров и людей, которые производили беспорядок в ее барахле.

Малкольм усмехнулся мне.

- Мы будем ждать снаружи, пока вы не закончите проверку. Жители дома Афины вышли за дверь, пока Аннабет прибирала свою койку.

Я тревожно засопел и приторвился, что пытаюсь изучить больше донесений. Технически, даже на проверке было против правил лагеря, чтобы два человека были... одни в домике.

Правило ужесточилось, когда Силена и Бекендорф стали встречаться. Знаю, некоторые из вас подумали: 'Не все ли полубоги являются родственниками со стороны богов, и не делает ли это отношения между ними непристойными?'. Все дело в том, что божественная ветвь вашей семьи не считается, ввиду того, что, говоря языком генетики, у богов нет генов. Полубоги никогда не задумаются о том, чтобы завести отношения с кем-то, кто имеет общего с ними божественного родителя. Два ребенка Афродиты? Ни за что. Но дочь Афродиты и сын Гефеста? Они не связаны родством. Так что это не проблема.

Как бы то ни было, по какой-то непонятной причине я думал об этом, пока не заметил, что Аннабет выпрямилась. Она закрыла свой ноутбук, который получила от изобретателя Дедалуса прошлым летом.

Я откашлялся.

-Так... получила ли ты какую-нибудь хорошую информацию от этой вещи?

-Слишком много, - сказала она. - У Дедала было очень много идей, я могла бы провести пятьдесят лет, только пытаясь разобрать их все.

-Да, - я пробормотал. - Это было бы забавно.

Она перетасовала бумаги - в большинстве своем чертежи зданий и кипа рукописных заметок. Я знал, что она хочет когда-нибудь стать архитектором, но твердо решил не спрашивать ее о том, над чем она работает. Она бы начала говорить об углах и соединительных стыках, пока мои глаза не потускнеют.

- Знаешь, - она засунула свои волосы за ухо, как всегда делала, когда нервничала. - Вся эта ситуация с Бекендорфом и Силеной. Заставляет немного задуматься о... том, что важно. Об утрате людей, которые важны.

Я кивнул. Я моем мозгу всплыли случайные детали, вроде того факта, что она до сих пор носила серебряные серьги в виде совы, подаренные ее отцом, который был мозговитым профессором военной истории в Сан-Франциско.

- Ммм... ага, - я запнулся. - С твоей семьей все хорошо?

Ладно, действительно тупой вопрос, но я нервничал.

Аннабет выглядела разочарованной, но кивнула.

- Отец хотел взять меня в Грецию этим летом, - задумчиво сказала она. - Я всегда хотела увидеть...

- ... Парфенон, - вспомнил я.

Она выдавила улыбку

- Да.

- Здорово. Но это же не последнее лето, верно?

Как только я сказал это, я понял, что был остолопом. Наступали мои последние дни. В течение недели Олимп может пасть. Если Эра Богов действительно закончится, мир, который мы знали, растворится в хаосе. На полукровок будет объявлена охота на уничтожение. Это будет нашим последним летом.

Аннабет уставилась в свой инспекционный лист.

- Три из пяти, - пробормотала она, - за неряшливую голову вожатого. Пошли. Давай закончим с твоими донесениями и вернемся к Хирону.

По дороге в Большой Дом мы дочитали последнее сообщение, написанное от руки на клиновом листе сатиром из Канады. Если такое возможно, записка заставила меня чувствовать себя еще гаже.

'Дорогой Гровер, - прочитал в вслух. - Леса вокруг Торонто подвергаются нападениям со стороны злобных гигантских барсуков. Попытался сделать так, как вы предлагали, и вызвать силу Пана. Никакого эффекта. Деревья многих наяд уничтожены. Отступаем к Оттаве. Просим совета. Где вы?

Глиссон Хедж, покровитель. '

Аннабет скривилась.

- Ты не слышал новостей от него? Даже с вашей эмпатической связью?

Я подавленно помотал головой.

С тех самых пор, как прошлым летом бог Пан умер, наш друг Гровер кочевал все дальше и дальше. Совет Копытных Старейшин изгнал его, но Гровер до сихор путешествовал по Восточному Побережью, пытаясь разнести слово о Пане и убедить духов природы защищать их собственные частицы нетронутой природы. Он приходил в лагерь всего лишь несколько раз, чтобы навестить свою подружку - Можжевеловку.

Последнее, что я слышал - это то, что он находился в Центральном Парке, организуя дриад, но никто не видел или слышал о нем ничего в последние два месяца. Мы пытались послать сообщения с помощью Ириды, но они никогда не доходили. Между мной и Гровером была эмпатическая связь, поэтому я надеялся, что смогу узнать, если случится что-нибудь плохое. Гровер говорил один раз, что если он умрет, эмпатическая связь может убить и меня. Но я не был уверен, что это по-прежнему работало.

Я бы удивился, если все еще был в Манхэттане. Затем я подумал о моем сне и наброске Рейчел - темные тучи, накрывающие город, армию, собравшуюся вокруг Эмпайр Стейт Билдинг.

- Аннабет, - я остановил ее на площадке для тезерболла (прим.: tetherball - популярная детская игра). Я знал, что напрашиваюсь на неприятности, но не знал, кому еще довериться. Плюс ко всему, я всегда зависел от советов Аннабет. - Послушай, у меня был сон о, гм, Рейчел...'

Я рассказал ей обо всем, даже о жуткой картине Луки в качестве ребенка.

Некоторое время она ничего не говорила. Затем свернула свой инспеционный лист так туго, что порвала его.

- Что ты хочешь, чтобы я тебе сказала?

- Не знаю точно. Ты лучший стратег, которого я знаю. Если бы ты была Кроносом, планирующим войну, чтобы ты сделал следующим шагом?

- Использовала бы Тифона для отвлечения внимания. Затем непосредственно ударила бы по Олимпу, пока боги находятся на Западе.

- Точно также, как на картине Рейчел.

- Перси, - ее голос напрягся, - Рейчел всего лишь смертная.

- Но что если ее сон правда? Те другие титаны, они сказали, что уничтожение Олимпа - вопрос нескольких дней. Они сказали, что есть много других проблем. И что по поводу той картины с маленьким Лукой...

- Нам просто нужно быть готовыми.

- Как? - сказал я. - Посмотри на наш лагерь. Мы даже не можем прекратить дрязги между собой. И предполагается, что мою идиотскую душу пожнут.

Она бросила свой свиток.

- Я знала, что нам не следовало показывать тебе пророчество, - в ее голосе слышались злость и боль. - Все, чего мы этим добились - испугали тебя. Ты убегаешь от вещей, когда испуган.

Я уставился на нее, полностью оглушенный.

- Я? Бегу?

Она бросила мне прямо в лицо:

- Да, ты. Ты трус, Перси Джексон!