облегал ее спину. На груди ткань лежала свободными складками, спадающими до самого пола, позволяя видеть лишь самые кончики крохотных атласных туфелек, которые, словно белые мышки, поочередно мелькали из-под края платья, пока юная красавица легко скользила по блестящему паркету. Прелестную шейку обвивала нить янтарных бус. В густые волнистые волосы был воткнут алый цветок. Темно- каштановые кудри были расчесаны на пробор и обрамляли щеки, окраской своей соперничающие с цветком. Лишь очень опытный глаз мог бы заметить, что в венах девушки течет не только европейская кровь. Легкая волнистость волос, скорее округлое, чем овальное лицо, темно-карие глаза с необычайно блестящими зрачками, на редкость яркий, словно нарисованный, румянец - все говорило об этом.
Красавица была единственной дочерью Лофтуса Вогана и составляла всю его семью: владелец Горного Приюта был вдов.
Войдя в зал, девушка не сразу села за стол. Порхнув, как бабочка, к отцу, она нежно обняла его и поцеловала в лоб. Это обычное ее утреннее приветствие показывало, что сегодня они еще не виделись. Впрочем, оно не означало, что они только что встали с постели. Как принято на Ямайке, и отец и дочь поднялись спозаранку, вместе с солнцем. Мистер Воган вошел в зал, держа в руке соломенную шляпу и трость. Он, как видно, уже успел совершить утренний обход своих владений, проверил, хорошо ли идут работы в сахароварнях, посмотрел, как обстоят дела на плантации. Дочь полчаса назад вернулась домой с хлыстом в руке: она совершила утреннюю верховую прогулку.
Поздоровавшись с отцом, молодая девушка села перед кофейником и приступила к обязанностям хозяйки. Ей помогала девушка приблизительно одного с ней возраста, но совершенно на нее не похожая. Это была ее горничная. Она вошла в зал следом за мисс Воган и тотчас встала за стулом своей госпожи.
Во внешности второй девушки - в лице, фигуре, цвете кожи - сразу бросалось в глаза что-то необычное, своеобразное. У нее были те пластичные, изящные линии, которые мы находим в классических статуях и которые ничем не напоминают негроидный тип. Цвет ее кожи был иной, чем у негритянок; еще менее напоминал он окраску кожи мулаток или квартеронок. Это был цвет каштана или красного дерева. Смуглый румянец отнюдь не нарушал общего приятного впечатления. Лицо ее также было совсем не таким, как у негритянок. Тонко очерченные губы, овальное лицо, почти орлиный нос подобные лица можно видеть на египетских барельефах и в странах Аравии.
Волосы у девушки были не курчавые, но и не такие, как у европейцев. Прямые, гладкие, иссиня- черные, они свободно падали на плечи, придавая смуглянке совсем юный вид. Нет, она отнюдь не казалась безобразной. По-своему она была очень красива. Тонкая фигура, изящество которой подчеркивала легкая туника без рукавов, чалма из мадрасской шали на голове, непринужденные, грациозные движения, быстрый взгляд прекрасных пламенных глаз, жемчужные зубы - все в ней дышало очарованием. Молодая красавица была рабыней. Ее звали Йолой.
Глава IV. ДВА ПИСЬМА
Накрытый к завтраку стол помещался не в центре комнаты, а был придвинут вплотную к открытому окну, где было прохладнее и откуда открывался поистине великолепный вид. Почти прямо от дома шла длинная, обсаженная пальмами аллея, вдали виднелась река Монтего, за ней - городские крыши и шпили, корабли, бухта и лазурное Караибское море.
Мистер Воган, однако, и не думал любоваться прекрасным ландшафтом. Его внимание было целиком поглощено блюдами на столе, а когда он все же на мгновение выглянул в окно, то посмотрел лишь туда, где находилась его сахарная плантация. Он только хотел убедиться, исправно ли идет работа на полях, усердно ли выполняют свои обязанности надсмотрщики.
Взгляд мисс Воган чаще обращался к открытому окну. Обычно к этому часу из города возвращался слуга с утренней почтой. В поведении девушки ничто не выдавало особенного нетерпения. Просто она испытывала то легкое волнение, которое обычно чувствуют все молодые девушки, ожидающие прихода почтальона. Всегда есть надежда получить «короткое» письмецо страниц на двенадцать, покрытых тесными, то и дело перечеркнутыми строчками, расшифровать которые стоит немалого труда. Но чтение таких писем заманчивее самого увлекательного модного романа.
Но вот в конце аллеи показался темный силуэт, напоминающий кентавра, и спустя несколько минут к подъезду подскакал на лохматой, невзрачной лошаденке черномазый, похожий на бесенка мальчуган. Это был Квеши, юный почтальон Горного Приюта.
Если мисс Воган рассчитывала получить какое-нибудь нежное послание, то ей предстояло разочароваться. В сумке Квеши лежали всего два письма и газета с английскими марками, и все это было адресовано ее отцу. Узнав почерк на одном из конвертов, мистер Воган просиял от удовольствия. Улыбка не сходила с его лица, пока он ломал печать и вскрывал письмо. Он улыбнулся еще шире, когда через несколько минут ознакомился с его содержанием.
Встав со стула, мистер Воган зашагал по комнате, прищелкивая пальцами и восклицая довольным голосом:
- Превосходно! Впрочем, я так и предполагал.
Дочь смотрела на него с удивлением. Отец отличался сдержанным, порой доходящим до суровости нравом. Такой взрыв веселья был необычен для Лофтуса Вогана.
- Приятные новости, папа?
- Да, плутовка, весьма приятные.
- А мне можно узнать, в чем дело?
- Да... Впрочем, нет, позже, не теперь.
- С твоей стороны просто жестоко скрывать их от меня, папа. Мне хочется разделить твою радость.
- Ну конечно! Если ты не обрадуешься, то, значит, ты просто дурочка...
- Дурочка?! Я не позволю, чтобы меня так называли!
- Я хочу сказать, ты будешь дурочкой, если не обрадуешься, когда узнаешь, что... Нет, я все расскажу тебе в свое время, дитя мое... Отлично! Превосходно! - продолжал он восклицать в неудержимом восторге. - Я знал, я был уверен, что он приедет!
- Значит, ты кого-то ждешь, папа?
- Да. Угадай - кого?
- Как я могу угадать? Я ведь не знаю твоих друзей в Англии.
- Однако я не раз тебе о них рассказывал, ты видела их письма ко мне.
- Ах, да, ты часто упоминал мистера Смизи. До чего смешное имя! Ни за что на свете не хотела бы иметь такую фамилию!
- Ну-ну, дитя мое, Смизи - прекрасная фамилия! Особенно, когда перед ней стоит Монтегю. Монтегю! Это звучит великолепно! Кроме того, мистер Смизи владелец замка Монтегю.
- Ах, папа! Разве от этого его фамилия звучит хоть капельку лучше?.. Так это его приезда ты ожидаешь?
- Да, моя дорогая. Он пишет, что отправляется со следующим кораблем «Морской нимфой». Значит, в ближайшие дни следует ожидать его приезда. Бог ты мой! Надо успеть приготовиться к приему гостя! Ты ведь знаешь, замок Монтегю в настоящее время непригоден для жилья. Поэтому мистер Смизи временно остановится у нас. И, выслушай меня, Кэтрин, - продолжал плантатор, наклоняясь к дочери и приглушая голос, чтобы его слова не долетели до ушей слуг: - тебе следует полюбезнее принять мистера Смизи. Говорят, это весьма благовоспитанный, светский молодой человек и к тому же, как мне известно, богатый. В моих интересах сохранить с ним дружеские отношения, - добавил мистер Воган еще тише и как бы про себя, но все же так, что дочь могла его слышать.
- Дорогой папа, - ответила она, - разве я позволю себе нелюбезность в отношении гостя? Уже ради тебя...
- Ради себя самой, - прервал ее отец, смеясь и хитро поглядывая на дочь. Но, дорогая Кэтрин, -