предложить наблюдательный совет («Дзайбацу») — представители крупнейших объединений японского монополистического капитала, уверовавших во всемогущество готовящегося оружия.

Конец войны был уже не за горами, о нем все более всерьез стали поговаривать многие бизнесмены Японии, однако и в оставшееся, увы, короткое время они продолжали думать о наращивании своих прибылей. Но, едва родившись, так называемая патриотическая солидарность промышленно-банковских воротил тут же захирела и не получила своего развития. Как и следовало ожидать, соперничавшие монополистические группы «Мицубиси» и «Мицуи» даже в такой критической для страны ситуации не нашли пи малейшей возможности договориться между собой, Обе эти фирмы оказались единодушными лишь в одном — во мнении, что соперничавшей с ними «Мицубиси дзюкогё» достался небывало жирный милитаристский пирог и что в одиночку она его никогда не проглотит, а поэтому вполне может (не дай, конечно, бог!) подавиться.

В этот с патриотической подкладкой плохо скрываемый ажиотаж вокруг возможности солидно поднажиться включились и многие другие гиганты японской военной индустрии — такие, как «Мицубиси дэнки», «Исивадзима», «Харима», «Тосиба» (группа «Мицуи»), «Хитоти» и даже «Мацусита дэнки».

Однако значительная и самая весомая часть генералитета, больше всего тяготевшая к монополистической группе «Мицубиси», серьезно опасалась того, что такое разделение труда приведет к распылению научных сил и экспериментальных работ и в конечном счете отрицательно скажется на промышленном производстве нового оружия. Поэтому в результате бдительности правящей верхушки и перепроектирование, и испытание, и позже само производство управляемых самолетов-снарядов осталось в одних руках — у фирмы «Мицубиси дзюкогё». Не последнюю роль в этом деле сыграл и лично руководитель разведывательных и контрразведывательных служб Японии небезызвестный нам генерал Доихара.

Когда военный министр генерал Анами спросил его мнение на этот счет, тот ответил, что во избежание возможной утечки информации требуется не только не расширяться, а наоборот, «максимально сузить количество предприятий и даже косвенных лиц, имеющих хоть какое-либо отношение к секретному оружию».

Более того, добавил генерал, если этим делом займется вся Япония, службы безопасности не могут гарантировать секретность проводимых работ. Помимо сохранения секретности производства ракет в конфиденциальных рамках, он думал, конечно, и об облегчении участи своих ведомств, чтобы в случае чего не нести прямой ответственности за случайное или, хуже того, преднамеренное разглашение государственной тайны.

Тем временем, 2 мая 1945 года, капитулировала Германия. А у японцев все еще вместо ожидавшегося ускорения в производстве ФАУ, наоборот, дела складывались совсем скверно. По истечении более чем десятимесячного срока, минувшего после запроса в Берлин, наконец, выяснилось, что на дополнительную помощь теперь уже бывшего фашистского рейха в части досылки недостающих чертежей к некоторым узлам и деталям ФАУ-1 рассчитывать не приходится.

За два дня до полной капитуляции национал-социалистской Германии Адольф Гитлер покончил самоубийством. Испугавшись неотвратимого возмездия за совершенные им бесчисленные преступления против мира и человечности, он раскусил ампулу с цианистым калием, предварительно умертвив тем же способом и свою любовницу Еву Браун.

После они оба были сожжены эсэсовцами, залившими трупы несколькими канистрами синтетического бензина в воронке от разорвавшегося тяжелого снаряда, в парке рейхсканцелярии.

Тут, в этом месте нашего повествования, справедливости ради необходимо провести некоторые исторические параллели в связи с ответственностью лиц, которые, как никто другой, были причастны к развязыванию второй мировой войны, принесшей человечеству так много страданий, материального ущерба и людских потерь.

В этот вопрос пора уже раз и навсегда внести строго документальную ясность, такую ясность, в которой только факты, а не какие-либо инсинуации помогут создать подлинные образы и характеры тех исторических деятелей, чьи действия ни люди, ни история никогда не простят.

О Гитлере, надо полагать, сказано более чем достаточно, и не только здесь, и с ним, как говорится, давно все ясно. А вот что касается другой фигуры — японского императора Хирохито, тоже сыгравшего в прошедшей мировой войне далеко не последнюю роль, то тут требуется вступить хотя бы в краткую полемику с его многочисленными доброхотами, адвокатами и апологетами.

Когда в 1986 году исполнилось 60 лет со дня восшествия на престол Хирохито, издававшийся в Гонконге журнал «Фар Истерн экономик ревью» посвятил этому событию пространную статью, озаглавленную весьма многозначительно — «Охорибата». В одной из предыдущих глав нашей книги мы уже пояснили читателю, что слово «охорибата» на русский язык переводится приблизительно как «благородная особа, живущая во дворце через ров». Статья, написанная, естественно, в духе прославления царствующей особы, представляла его деятельность в таком свете, что малосведущему в хитросплетениях японской политики обывателю могло показаться, будто многочисленные в прошлом прегрешения Страны Ямато в силу своей малозначительности давно уже преданы всем цивилизованным человечеством вполне справедливому забвению, а многие прямо-таки кощунственные деяния японских императоров есть не что иное, как некие безобидные национально-патриотические явления в духе ретро.

Любые попытки истолковывать смысл японской истории и роль в ней императора Хирохито, намекала газета, являются ложными, недопустимо вредными, и следует на веру принимать лишь утверждения о непогрешимости императора — как «гэнго»[8] и «мудрого политика», положившего конец войне.

Статья, конечно, юбилейная и спорить с ней вроде как бы и несерьезно. Тем не менее расставить все точки над i и хотя бы бегло заглянуть в суть затронутых тут вещей нам придется.

Начать следует хотя бы с того, что само имя императора- Хирохито, которое с особой тщательностью выбиралось для него при рождении, обозначает «широкую доброжелательность». Мало того что младенец родился в божественном семействе, само это семейство принадлежало к древнейшему и могущественнейшему аристократическому клану «ками», каждый член которого уже изначально был «персоной, обладающей высочайшим престижем и значением», — так же, как любой, принадлежащий к феодальному воинскому роду сегунов. Но, как свидетельствует все тот же «Фар Истерн экономик ревью» в 1987 году, император уже с юных своих лет был так скромен, кроток, стыдлив и целомудрен, что при случайном даже упоминании в его присутствии о каких-либо жестокостях, допускавшихся военщиной даже в период военных действий, сильно смущался и покрывался весь краской стыда. И не случайно поэтому, утверждает это издание, что именно он, император Хирохито, 2 сентября 1945 года издал свой рескрипт об окончании войны, благодаря чему и вошел в историю как величайший миротворец.

Допустим, что все это действительно так: миротворец так миротворец. Нельзя, однако, не выразить недоумения по поводу того несомненного факта, что журнал почему-то забывает сказать о том, что военное поражение на полях сражений само по себе предопределило капитуляцию Японии, а поэтому изданный императором документ только это подтвердил. Умалчивает он, этот журнал, еще почему-то и о том, что именно он, император Хирохито, «самый престижный член божественного семейства», почти пять лет тому назад, 7 декабря 1941 года, издал другой рескрипт — об объявлении войны Соединенным Штатам Америки.

И если уж быть до конца последовательным и объективным, следовало бы сказать и о том, что еще до объявления войны он отдал согласованный с военным министром генералом Хидэки Тодзё приказ о вероломном нападении на военно-морскую базу США на Гавайских островах, в Пёрл-Харборе, и что именно оно, это печальное событие, положило начало войне.

Проблемы трагического соотношения императорского рескрипта 1941 года с судьбами японского народа и всего мира касалась недавно, в 1987 году, филиппинская газета «Манила джорнэл», которую никак уж нельзя заподозрить в симпатиях к коммунистической идеологии.

«Растущая самоуверенность Японии, — писала эта газета, — вызывает тревогу у соседних с ней стран, в том числе Филиппин. Мы прекрасно помним, куда привела в прошлом японцев их вера в свое превосходство над другими народами, За годы второй мировой войны от рук японских завоевателей в Азии погибло 15 миллионов человек. Эти уроки забыть нельзя, хотя это пытается сделать кое-кто в Токио».

Это многозначительное высказывание «Манилы джорнэл» куда весомее в политическом смысле

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

1

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату