Рожденный от смешанного брака, отец его был стопроцентный американец, а мать — кореянка, Хасегава через прадеда своего, японца, корнями генеалогического древа уходил в почву Страны восходящего солнца.
По прибытии в штаб лейтенант Хасегава сразу же был препровожден адъютантом к контр-адмиралу Чарльзу Хатчисону Стерлингу. Чуть позже Хасегава сообразил, что, судя по задававшимся вопросам, беседа с ним носила всего-навсего ознакомительный характер. Тем не менее во время разговора, чтобы дополнительно выяснить и внутреннюю сущность выбранного им протеже, контр-адмирал вдруг спросил:
— Мне стало известно, вы не женаты. Тогда скажите, пожалуйста, чем могут вас прельстить обыкновенные женщины? — И Стерлинг уперся взглядом в лейтенанта, покрасневшего от такого неожиданного вопроса.
— Если вы не возражаете, господин контр-адмирал, то на ваш вопрос я отвечу пространно… Но заранее оговорюсь, что с мнением о женщинах моего любимого учителя философии в Калифорнийском университете мистера Гарри Кемпбелла я весьма солидарен…
Скрестив руки на груди и откинувшись в кресле, контр-адмирал стал с любопытством слушать лейтенанта.
— Смелее, лейтенант, смелее! Не бойтесь, если даже хватите лишку.
И Хасегава, улыбнувшись, продолжал:
— Как-то мы, группа бывших студентов, пришли поздравить нашего профессора с днем рождения (кстати, он у него совпадал с сочельником), и в беседе ему был задан аналогичный вопрос. Задан он был присутствовавшей вместе с нами угасшей кинозвездой, тогда же снимавшейся уже только в массовках. Не задумываясь, профессор сказал: «Сегодня мне исполнилось ровно девяносто лет. И тем не менее душой я не чувствую себя в этих вопросах в отставке. Вернее будет сказать, что я нахожусь в запасе и даже не считаю себя в последнем ряду. Когда я, в мои молодые годы, жил в кампусе, в студенческом городке университета города Беркли, то насмотрелся всего. Вы можете считать меня реакционером, но я всегда был против полной эмансипации женщин. У них ведь совершенно другой образ мышления: наивность и надежность чередуются подчас с жестоким, далеким от здравой человеческой логики практицизмом, а в поступках своих они давно поставили рекорд никем до сих пор не понятой непредсказуемости! Вот мне, как я уже сказал, девяносто лет, но если вы меня спросите, понимаю ли я что-нибудь в женском характере, я вам отвечу: черта с два! И вряд ли что к этому можно добавить… Когда однажды, еще задолго до этой дурацкой войны, мне пришлось быть гостем университета Басэда, и шутки ради я задал японскому коллеге подобный же вопрос, он ответил: «Мистер Кемпбелл, задайте что-либо полегче!» И напрочь отказался продолжать на эту тему разговор. Вы только посмотрите вокруг, что они, кроме своей основной обязанности — продолжения рода, — представляют из себя в смысле покоя души, моральной устойчивости и постоянства? Семьдесят процентов разводов совершаются по их инициативе, и цифра эта имеет тенденцию к росту. Это говорит о том, что они буквально отбились от рук! Что же касается лично меня, то в данном случае, милая леди, я беру в расчет лишь философско-нравственную сторону дела, ибо к этому обязывает возраст. И еще скажу, что все извращения в любви, прочие отклонения от моральных норм — все это тоже от женщин…
Выслушав этот нелицеприятный монолог, наша звезда лишь недовольно дернула плечиком. А задан вопрос, как выяснилось после, был совсем неспроста: у старика в банке имелся счет, выражавшийся цифрой со многими нулями. Эта же намотавшаяся по свету дива уже семь раз выходила замуж, и все неудачно. Каким образом она затесалась в нашу компанию, непонятно. Вероятнее всего, прознав о его дне рождения и зная, что он холостяк с тугим кошельком, она с кем-то из своих очередных поклонников напросилась на этот маленький, дорогой для нас праздник… Вот как, господин контр-адмирал, я могу ответить на ваш вопрос… Простите великодушно, если я говорил слишком долго.
В ходе дальнейшего разговора контр-адмирал интересовался тем, как хорошо знает лейтенант внутреннее оборудование и вооружение современных подводных лодок, и, судя по всему, командир бронекатера береговой службы сумел произвести и здесь вполне благоприятное впечатление.
Лейтенант Хасегава получил два дня отпуска. Уезжая, он должен был оставить номер телефона и адрес, с тем, чтобы в случае необходимости его могли отозвать. Он также был информирован, что некое высокопоставленное лицо из Вашингтона интересуется им и что поэтому, после возвращения из отпуска, его вновь вызовут для беседы, которая, вполне возможно, решит дальнейшую его судьбу. О характере бесед с ним, сказал на прощанье контр-адмирал, никто, включая и родственников, знать не должен.
Свой отпуск Сацуо Хасегава провел в доме за чтением книг, хотя самым любимым его занятием, еще со школьных лет, всегда было каратэ. Первые уроки этого вида борьбы он получил от своего отца, Когда мужская часть семьи собиралась после ужина в просторном холле на первом этаже их дома, на пол бросали широкие татами и начинались упорные, длительные упражнения, отработка приемов, порою очень трудных и опасных.
Последний, день пребывания в отпуске подходил к концу. Лейтенант Сацуо Хасегава, лежа в гамаке, натянутом между деревьями в небольшом, окружавшем дом садике, заканчивал чтение нового детективного романа. На какое-то мгновение, утомленный, он задремал и не заметил, как к нему подошла его старая няня негритянка Кларин. Она громко окликнула своего любимца, обожаемого Сацо, сказав, что его зовут к телефону.
Взяв трубку, Хасегава услышал незнакомый мужской голос. «Вас беспокоит адъютант контр-адмирала Чарльза Стерлинга подполковник Малкольм Доббс, — зарокотал голос на том конце провода. — Вам предлагается немедленно прибыть в штаб береговой охраны». И подполковник назвал отдел морского штаба, где в настоящий момент находился ожидающий Хасегаву контр-адмирал. Назвав точное время предстоящей встречи, подполковник повесил трубку.
Буквально через несколько минут, переодевшись, предупредив, чтобы его не ждали к ужину, лейтенант Хасегава вышел из дому и сел в свой «шевроле».
Прибыв на место, он в точно указанное время открыл дверь кабинета, в котором его уже ожидал начальник оперативного отдела штаба контр-адмирал Стерлинг. Как-то необычно, озабоченно поздоровавшись, контр-адмирал выразил сожаление, что, ввиду срочности предстоящего дела, беседа их на этот раз будет краткой. Но он надеется, что разговор их пройдет в обстановке полного взаимопонимания и необходимое, обоюдное согласие сторон будет достигнуто быстро. Затем хозяин кабинета представил лейтенанта сидевшему тут же в кресле, одетому в цивильное платье уже немолодому седовласому мужчине. Невольно почему-то щеголяя своей отличной воинской выправкой, Хасегава щелкнул каблуками в приветствии, в ответ, не вставая из кресла, седовласый ответил ему учтивым поклоном.
Затем контр-адмирал, извинившись, вышел из кабинета.
Махнув рукой с зажатой в ней погасшей трубкой, сидевший в кресле попросил лейтенанта сесть напротив, в такое же кресло. Немного помолчали, уставясь друг на друга откровенно любопытным, изучающим взглядом.
— Итак, лейтенант Хасегава, насколько мне известно, вы командир бронекатера из береговой службы дивизиона? Место дислокации — Сан-Франциско? — произнес наконец седовласый.
— Так точно!.. Не знаю, как вас… — несколько неуверенным голосом подтвердил Хасегава.
— Называйте меня мистером Смитом, мое полное имя — Питер Фитцджеральд Смит — вам ничего не говорит… пока. Я — из Вашингтона. Вы, может быть, слышали что-либо о существований Управления стратегических служб и о генерале Доноване. Так вот, в настоящий весьма тяжкий и ответственный момент нашей отечественной истории, я имею честь служить именно у этого глубоко уважаемого мною человека в должности одного из его помощников. Я нахожусь здесь по его личному поручению. Сразу открою вам секрет: мы довольно тщательно изучили ваше досье и в полной мере хотели бы воспользоваться незаурядными способностями, которыми вы обладаете… Если сейчас мы с вами обо всем договоримся, вам в ближайшем будущем надлежит выполнить задание, которое под силу только таким, как вы, одаренным, на наш взгляд, личностям. Нас прежде всего устраивает безукоризненное знание вами японского языка и навыки профессии подводника, которые вы получили в училище. Короче говоря, мы предлагаем вам перейти на службу в Управление стратегических служб США с повышением воинского звания до капитан- лейтенанта и, естественно, с соответствующим денежным содержанием. Плюс, разумеется, разного рода поощрения и награды за каждое успешно выполненное задание… Сейчас наступает особенно
