Шут садится верхом на рампу и закидывает удочку в оркестр. Во время действия его большею частью не видно за боковой занавесью — он появляется только в отдельных сценах.
Первое действие
Утро
Ночь борется с утром. Над берегом чуть видны в сумерках двое неизвестных. Первый — в черном — прислонился к белому камню дворца. Другой сидит на берегу. Третьего не видно: он где-то близко, и слышен только его голос — прерывистый и зловещий.
Первый
Вот и день забелел.
Второй
Тяжко, когда просыпается день.
Голос Третьего
Отчаянья не предавайте. Смерти не предавайте.
Первый
Мне нечего предавать, товарищ, я больше ни во что не верю. Но я боюсь за других.
Второй и голос Третьего
За нас не бойся.
Первый
За вас я не боюсь. Город страшит меня. Все жители сошли с ума. Они строят свое счастье на какой-то сумасшедшей мечте. Они ждут чего-то от кораблей, которые придут сегодня.
Второй
Боже мой, боже мой! Корабли с моря! Да ведь это безумие! Если они верят в это, значит уж больше не во что верить! — Страшное время!
Первый
Смешно говорить: страшное время. Если дать себе волю — всякий сойдет с ума. Найдем в себе силу дожить этот день до конца, чтобы потом — умереть.
Второй
Какое счастье — умереть.
Голос Третьего
Он говорит о счастьи. Пойдем одни — жечь и разрушать.
Первый
Пусть говорит. Это ничего. Его отчаянье также безмерно.
Второй
Ни крова, ни семьи. Негде приклонить голову. Страшно.
Первый
Чего бояться тому, кому ничего не жаль?
Второй
Утренних сумерек. Смертной тоски.
Голос Третьего
Жечь. Жечь.
Второй
Страшно. Жалко.
Голос Третьего
Умирай, если жалко.
Второй
Скажи мне, товарищ, ведь и ты когда-то верил в добродетель?
Первый
Вот тебе моя рука. И я искал благополучия. И я любил уюты, где пахнет духами, где женщина ставит на стол хлеб и цветы.
Второй
Ты любил детей?
Первый
Оставим это. Я любил детей. Но больше не жаль и детей.
Второй
Скажи мне последнее: веришь ли ты, что разрушение освободительно?
Первый
Не верю.
Второй
Спасибо. И я не верю.
Первый
Вот он дремлет над нами. Красота его древних кудрей правит миром. Ибо могут ли править миром такие дряхлые руки?
Второй
И ты боишься чего-то. Мы сильны только твоей силой. Но если и ты только призрак, — то мы растаем в этом бродячем утреннем свете. Люди не пойдут за нами. Люди боятся обмана.
Первый
Все пойдут за нами. Настанет час — и все пойдут за нами.
Второй
У них — семьи, дома.
Первый
Их семьи растленны. Дома пошатнулись.
Второй
В них нет места огню.
Первый
Все равно — все сгорит. Тяжелое и легкое, сухое и сырое. От сырого больше дыму.
Второй
