протестовал Скотленд–Ярд. Но тогда, разъехавшись с Чарльзом, она мечтала вернуться к прежней жизни, ощутить себя нормальным человеком, вырвавшись из золоченой и поначалу столь заманчивой, но — увы! — действительно клетки. И хотя на официальных мероприятиях Диана по–прежнему появлялась в сопровождении телохранителей, оставаясь одна, она предпочитала свободу. А в ту роковую ночь она целиком и полностью оказалась на попечении аль–Файедов, доверившись им и их службе безопасности.
Судя по всему, Диана была склонна во всем полагаться на Доди и его клан. В июле она с сыновьями отдыхала в Сен–Тропезе на вилле аль–Файеда–старшего и, вернувшись на короткое время в Лондон, чтобы перепоручить мальчиков заботам отца, вновь отправилась к лазурным водам Средиземного моря. На сей раз ей предстоял десятидневный круиз на аль–файедовской яхте «Жоникаль» у берегов Сардинии. Проведя все эти дни под неусыпным оком бесчисленных папарацци с их больше похожими на телескопы фотообъективами, счастливая парочка — Доди и Диана — в субботу 30 августа в 3:15 дня вылетела частным самолетом (опять–таки аль–файедовским) в парижский аэропорт Бурже… С этого момента можно проследить буквально каждый их шаг. В аэропорту Доди и Диану встретил мсье Анри Поль, заместитель начальника охраны отеля «Ритц», он же отвез их в город. Сначала они заехали в парижскую квартиру аль–Файеда, что неподалеку от Триумфальной арки, после чего направились в отель «Ритц» (опять–таки семейное заведение), где остановились в самом шикарном номере–люксе (две тысячи долларов в сутки).
Не успела парочка прибыть в Париж, как журналисты уже вышли на их след. Когда Диана на «рейндж– ровере» отправилась по магазинам, фоторепортеры буквально взяли машину в кольцо.
К этому Диане было не привыкать. Собственно говоря, вся ее жизнь после замужества обернулась затянувшимся фотосеансом. Однако теперь, когда все, казалось, начинало входить в новое русло, подобное бесцеремонное вторжение показалось ей особенно невыносимым. Тем более что она не собиралась делать секрета из отношений с Доди… Так, например, Диана позвонила Ричарду Кею, знакомому репортеру из лондонской «Дейли Мейл», чтобы сообщить ему, что с ноября намерена отойти от всех своих дел. А по словам Хуссейна Яссина, родственника Доди по материнской линии, тот доверил ему секрет: они с Дианой решили пожениться.
Представители аль–файедовского клана утверждают, что Диана подарила своему новому возлюбленному пару запонок, некогда принадлежавших ее покойному отцу, и золотой нож для обрезания сигар с дарственной надписью «С любовью от Дианы». В свою очередь Доди сочинил в ее честь поэму, которую затем выгравировали на серебре. Считается также, что в ту роковую субботу Доди преподнес ей кольцо с бриллиантом стоимостью 205 400 долларов — творение ювелирной фирмы Альбера Репосси. Так, значит, помолвка? Уже после того, как трагедия свершилась, Репосси рассказывал: «Он признался мне, что без ума от принцессы и хотел бы провести остаток дней вместе с ней».
Что ж, его мечта сбылась, пусть всего на считанные часы. В тот вечер у них был заказан столик в модном парижском ресторанчике «Бенуа», что на площади Вогезов, куда парочка и направилась после девяти. Увы, все их планы провести тихий идиллический вечер вдвоем рухнули уже при подъезде к заведению — и там перед входом столпились вездесущие папарацци. Доди решил, что будет разумнее вернуться за надежные стены «Ритца», где охрана наверняка поставит заслон на пути этих гиен желтой прессы. Увы, он слишком плохо изучил их породу. Когда примерно без четверти десять их с Дианой автомобиль вернулся на Вандомскую площадь, папарацци были уже тут как тут. Диане и ее спутнику пришлось несколько минут, словно в западне, просидеть в машине, прежде чем они смогли выйти наружу. Доди, которому все это изрядно поднадоело, не стесняясь в выражениях, высказал все, что думает по поводу обнаглевших преследователей, и они с Дианой скрылись за стеклянной вращающейся дверью отеля. Телекамера бесстрастно зафиксировала время — 21:50. Благодаря видеотехнике последние несколько часов жизни Дианы можно восстановить буквально по мгновениям. Войдя в отель, они с Доди направились в ресторан «Эспадон» в том же «Ритце», но любопытные взгляды других посетителей отбили всякое желание здесь оставаться, тем более что в этом шикарном месте, куда принято приходить в смокинге и вечернем платье, Доди и Диана в своих «простецких» нарядах (он — в джинсах и ковбойских сапогах, она — в белых брюках и черном блейзере) смотрелись бы по меньшей мере странно. По настоянию Доди решено было поужинать в номере. Вечер оказался окончательно испорченным.
Тем временем в скромной квартирке мсье Поля на Рю–де–Пти–Шамп раздался телефонный звонок. Анри Поль, бывший офицер военно–воздушных сил, состоял на службе в отеле, отвечая за безопасность, вот уже одиннадцать лет. Охраняя толстосумов, сам он особых богатств не нажил. Холостяк в свои сорок лет, он проживал в небольшой квартире в 1–м округе Парижа вместе с престарелой матерью.
Поль, ключевая фигура произошедшей той ночью трагедии, дважды проходил стажировку на фирме «Мерседес» в Штутгарте, но профессионального водительского удостоверения, как того требует французское законодательство, у него, по всей видимости, не было. Как известно, в крови водителя «мерседеса» обнаружили алкоголь, причем, что называется, в «лошадиных» дозах, превышающих допустимую норму почти в четыре раза. Так действительно ли мсье Поль, прежде чем вернуться в отель по зову хозяйского сынка, пропустил полторы бутылки вина или же несколько рюмок кое–чего покрепче, например, излюбленного французами «pastis'a»? Или же, как утверждают аль–Файеды, желая выгородить себя и семейное дело, Анри Поль на самом деле появился в отеле трезвым как стеклышко, а вот пробы его крови кем–то фальсифицированы? Если последнее верно, кому это на руку? Что же касается приверженности мсье Поля к горячительным напиткам, то мнения высказываются самые разнообразные: одни говорят, что якобы когда–то он пил «по–черному», но затем «завязал»; другие — что продолжал пить, но уже в умеренных пределах, зато сидел на антидепрессантах. Если верить парижской газете «Либерасьон», Анри Поль явился в отель «пьяным в стельку». Но как же ему тогда позволили сесть за руль? Что толкнуло Доди на столь опрометчивый шаг? Это вопросы, которые, скорее всего, так и останутся без ответа. Мертвые надежно умеют хранить свои тайны.
Тем временем Доди с Дианой закончили ужин, но у входа в отель их по–прежнему подкарауливали более двух десятков газетчиков. Посовещавшись, участники будущей драмы решили отправить вперед в качестве приманки для репортеров личный «мерседес» Доди, «шестисотку», а заодно и «рейндж–ровер», в котором Диана днем разъезжала по магазинам. «Мерседес» уехал — а с ним и личный шофер Доди. Сам он, Диана и их охранник, двадцатидевятилетний Тревор Рис Джонс, собирались сесть в машину поскромнее, «мерседес–280», предоставленный отелем, чтобы Анри Поль отвез их домой к Доди (благо, от Вандомской площади до Триумфальной арки рукой подать), и никто бы не заметил подмены. И в очередной раз бесстрастная телекамера зафиксировала время — 00:19. Четверка разговаривает в вестибюле отеля, чтобы затем через заднюю дверь выйти на боковую улочку Рю Камден, где их уже поджидал черный «мерседес». Говорят, что, выходя из отеля, все смеялись. Смеяться им оставалось недолго.
И вновь противоречивые версии. Согласно одной, Анри Поль взял с места на умеренной скорости, без каких–либо признаков лихачества. Согласно другой, он раззадорил фотографов, бросив им фразу: «Попробуйте, догоните!» Представитель аль–Файедов это начисто отрицает. Как свидетельствуют очевидцы, «мерседес», преследуемый сворой папарацци на мотоциклах, без каких–либо приключений доехал до площади Согласия, что всего в нескольких кварталах от отеля, но тут путь ему преградил светофор — зажегся красный свет. «И тут, — рассказывает репортер Жак Ланжвен из фотоагентства «Сигма», — «мерседес» взревел и, не дожидаясь зеленого, вырвался вперед, держа курс на набережную». На прямом отрезке Поль резко прибавил газу, набирая скорость. Какую? Первоначальные сообщения о том, что спидометр при ударе застыл на отметке почти 200 километров в час, аль–Файеды встретили в штыки, заявив, что стрелка прибора была на нуле. Французская полиция не подтвердила, но и не опровергла ни то, ни другое; к тому же, если верить специалистам, показания спидометра на момент аварии — не самое надежное доказательство. Ориентируясь главным образом на общее состояние автомобиля после столкновения с опорой, полицейские склоняются к предположению, что на въезде в тоннель, там, где дорога, изгибаясь, резко берет влево, «мерседес» двигался со скоростью 120–150 километров в час. Влетев в тоннель, машина, по всей видимости, сначала правым боком задела стену, после чего отскочила влево, к бетонным разделительным опорам, врезавшись в тринадцатую по счету. От удара «мерседес» снова отлетел вправо, к стене, завертелся волчком и замер.
Прибывшая вскоре на место аварии полиция обнаружила водителя «мерседеса» уже мертвым. Анри Поль головой пробил лобовое стекло, и его безжизненное тело навалилось на руль, прижав клаксон, отчего
