Кузнецовым?» Она встала и шагнула к калитке. «Стоп! – вдруг скомандовал какой-то голос внутри. – Попробуй-ка еще раз!»

«Но у меня же нет…» – Оксана осеклась – перед мысленным взором возникла картинка, как она стоит возле речки и говорит: «Но я же простыну!»

«Ты все еще веришь в то, что от одного вида крысы у тебя начнется приступ? – спросил тот же голос. – Но ты же целую ночь провела в этой комнате, и никаких проблем не возникло! А возникли они как раз тогда, когда крысы рядом не было, а были только воспоминание и образ».

«Логично!» – подумала Оксана и снова вошла в сени.

Открыв дверь в комнату, набрала в легкие воздуха, как перед нырянием, и переступила порог. Сев на топчан и поджав ноги, осмотрела углы.

Потом зачем-то внимательно изучила потолок и успокоилась. Крысы нигде не было.

«Ну, и долго я буду тут сидеть?» – спросила она внутреннюю собеседницу.

«А ты вообще зачем сюда пришла-то? – ответила та вопросом на вопрос. – Ты же решила, что тебе здесь надо переночевать! А сейчас еще рано. Вот крысе больше делать нечего, как сидеть тут и ждать, когда ты явишься».

«Логично», – согласилась Оксана и собралась выйти из дома.

Но стоило только ей опустить ноги на пол, как серый комок страха зашевелился в желудке, а щиколотки заныли от ожидания укуса.

Она забралась с ногами на топчан и тихо засмеялась. «Так ведь, дорогая моя Оксана, ты не из-за аллергии крыс-то боишься, – сказала она себе. – Тебе кажется, что крыса сейчас набросится на тебя из-под кровати и укусит. С чего бы это?»

Оксана начала рыться в архивах своей памяти: где и когда ее могла укусить крыса или, может быть, мышь? Ничего подобного в своей жизни она не помнила, да и быть этого не могло. Тогда откуда же этот панический страх?…

И вдруг перед ее мысленным взором возникла очень знакомая картинка из детства. Никакого отношения к крысам и мышам она не имела, но Оксана все-таки задержала на ней свое внимание. Это была квартира бабушки, маминой мамы. В детстве Оксана часто приходила к ней в гости. Она вспомнила, как тепло было сидеть на коленях у бабушки и как та читала ей сказки. Даже бабушкин голос зазвучал в голове.

– Позвала внучка Жучку, – читала бабушка с выражением. – Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку. Тянут, потянут, вытянуть не могут. Тогда позвала Жучка кошку…

Ксюша сидела и рассматривала цветную картинку, где люди и животные, выстроившись паровозиком, пытались вытянуть огромную репу. Ксюша никогда не видела настоящую репу и даже представить не могла, какого она должна быть размера. Еще ей было непонятно, а зачем вообще они эту репу пытаются вытащить. Все эти вопросы вертелись у Ксюши в голове, и она ждала, когда сказка закончится, чтобы задать их бабушке.

– Позвала кошка мышку… – При этих словах бабушкино лицо исказилось брезгливой гримасой, голос стал немного глуше, как будто бабушка от чего-то расстроилась. Она тяжело задышала и взялась за сердце. Переждав легкий приступ, продолжила: – Мышка за кошку…

«Надо же! – подумала Оксана. – Какие мельчайшие подробности, оказывается, можно вспомнить. А отчего это бабушке вдруг стало плохо при слове «мышка»? Совпадение? Или здесь стоuт поискать ответа на мой вопрос? А почему бы и нет? Если я могу разговаривать с образом Василия Сергеевича, то почему бы не поговорить с бабулей?»

И Оксана снова «вошла» в картинку из детства.

– Бабушка, а почему, когда ты сказала «мышка», ты сразу сморщилась? – спросила Ксюша. – Она же помогла репку выдернуть! Без нее бы им не справиться.

– Ой, внученька, не люблю я мышей! – пожаловалась бабушка.

– А почему? Что они тебе сделали?

– У них хвост длинный и лысый, – попыталась объяснить бабушка, но прозвучало это неубедительно.

– Ну и что? – удивилась Ксюша. – У дедушки голова тоже лысая, но ты же его все равно любишь. И вон у тебя веревка на балконе еще длиннее, чем мышкин хвостик, но ты же ее не боишься! Расскажи, почему ты не любишь мышей!

Бабушка явно не ожидала такой настойчивости. Она сразу как-то беспомощно сникла, в глазах ее отразились обида и боль. Она начала рассказывать:

– Во время войны всю нашу семью эвакуировали на Урал вместе с заводом, на котором работали мои мама и папа. Барак, где мы жили, стоял рядом с помойкой, а на этой помойке всегда было множество крыс. Времена были голодные, и на помойку выбрасывали все меньше и меньше продуктов. Тогда голодные крысы начали атаковать ближние бараки. Особенно нам доставалось. Они грызли все, что было, порой оставляя нас голодными, и даже сапоги моего отца съели. От них не было никакого спасения, а однажды… они загрызли и съели кошку. Мою любимую кошку! – И бабушка разрыдалась…

Вдруг Оксана переместилась из квартиры бабушки в заводской барак. Она обнаружила себя стоящей в грязном подъезде с деревянными стенами и лестницами. В руках у нее была кружка молока. Ей очень хотелось выпить его, но надо было поделиться с Муськой – пушистой, серой с белыми полосками кошкой.

Оксана открыла дверь и вошла в комнату. Картина, которая предстала перед ее глазами, парализовала сознание. Кружка выскользнула из руки и как в замедленном кино падала на деревянный некрашеный пол. Молоко выплеснулось от удара об пол и забрызгало ее туфельки и носочки.

Крысы!

Крысы просто кишели на полу вокруг лежащего посередине комнаты окровавленного трупика кошки. У нее уже были отгрызены лапки, ушки, хвост. Маленькие крысята глодали мордочку.

Оцепеневшими ногами Оксана попыталась отогнать крыс от кошки, но вдруг услышала грозное шипение. Огромная серая тварь, поднявшись на задние лапы, предупреждала, что они не собираются отдавать свою добычу и будут драться. Такое же шипение послышалось сверху. Подняв глаза, Оксана увидела еще несколько крупных крыс, готовых к прыжку, на шкафу и на антресолях. Сердце замерло от ужаса, и в этот момент она почувствовала укус чуть выше пятки. Все потемнело…

Оксана снова оказалась в квартире бабушки в образе маленькой Ксюши и одновременно на топчане в избушке Александра. Сердце бешено колотилось.

– Бабулечка, не плачь! – пыталась успокоить бабушку Ксюша, но Оксана понимала, что после такого зрелища успокоиться довольно сложно.

Как бы бабушке после этих воспоминаний валидол не понадобился.

«Что же мне делать?» – в панике задала вопрос Оксана в глубину себя, туда, откуда появлялись все эти образы.

«Во-первых, возьми себя в руки! – услышала она все тот же ровный волевой голос, который убедил ее остаться в избушке. – И попытайся изменить ситуацию».

Перед глазами Оксаны появился образ той женщины, которая приснилась ей в первую ночь в подземном санатории. Это была сама Оксана, только намного сдержаннее и мудрее, чем Оксана теперешняя. Она абсолютно не боялась крыс, и похоже, вообще ничего не боялась.

«Изменить ситуацию? Это как? Что мне, кошку оживить, что ли?»

«А возьми да оживи, это же в твоей власти! Ведь это твои воспоминания!»

«По-моему, это мои фантазии – бабушка никогда не рассказывала про съеденную кошку!»

«Наш разум способен блокировать страшные воспоминания, чтобы жизнь не превратилась в сплошной кошмар. Но эти воспоминания живут в нас и передаются по наследству как предупреждение об опасности. Поэтому любая крыса тобой воспринимается как потенциальная убийца. Но на самом деле крысы опасны только тогда, когда они доведены до голодного отчаяния. Они не со зла съели кошку, а чтобы прокормиться и спасти от голода своих маленьких крысят. Они же не виноваты, что люди довели свой мир до такого состояния».

«Ну, оживлю я кошку – они же снова ее съедят!»

«Конечно! Значит, надо искать другое решение проблемы».

«Какое? Какое?!!»