К боевым наградам ветерана добавились еще две медали за доблестный труд.

В самый разгар боя отказала связь командира батальона с одной из рот. Восстановить ее под обстрелом противника, да еще в жестокий мороз – труднейшее дело. Но за него смело взялся красноармеец Валентин Нехороший.

– Справитесь с задачей? – вопросительно посмотрел на бойца капитан Гагаркин.

– Справлюсь, товарищ капитан, – твердо отчеканил Валентин. – Разрешите действовать?

– Идите.

И буквально через две-три минуты с несколькими стрелками, выделенными для его прикрытия, скрылся в лесу.

Командир был спокоен за подчиненного: он не подведет.

А в это время Валентин полз по глубокому снегу. Кругом рвались вражеские мины, свистели пули. Смертельная опасность подстерегала бойца на каждом метре, но он продолжал проверять линию. И вот обрыв найден. Минута-две, и концы провода сращены.

В тот день красноармейцу Нехорошему пришлось несколько раз восстанавливать связь. И уже под самый вечер, когда он с группой стрелков возвращался в расположение подразделения, стряслась беда – они попали в окружение.

Горстка дзержинцев не дрогнула перед нависшей опасностью и стойко держалась под натиском противника, пытаясь прорвать кольцо окружения. Неимоверными усилиями воинам удалось это сделать. Но пробиваясь к своим, они понесли тяжелую утрату – вражеская пуля насмерть сразила Валентина.

Советская Родина высоко оценила подвиг красноармейца В.Д. Нехорошего. Он был посмертно награжден орденом Красного Знамени, а впоследствии навечно зачислен в списки родной роты.

Трое суток непрерывного боя. Простые слова. Но сколько борьбы и героизма в каждой минуте этих дней!

Каждая минута – испытание на выдержку, на умение быстро действовать, ловко сманеврировать, все учесть, молниеносно найти решение. Каждая минута может решить исход сражения.

Трое суток непрерывного боя – это четыре тысячи триста двадцать таких минут...

Но трое суток прошло, и первая же минута четвертых суток поставила новую задачу перед капитаном Афанасием Мироновичем Кушниром, командиром батареи.

Противник наглел. Позиция была еще не изучена, потому что лишь полчаса назад ее заняли. Рядом с батареей расположились отряд стрелков, кавалерийский взвод и обоз.

С левого фланга неистовствовали вражеские ручные и станковые пулеметы. Сто метров отделяли финнов от наших бойцов. Нельзя было медлить.

В ту минуту решал все ответный залп. И по первому слову Кушнира «Огонь!» двадцать четыре снаряда смели картечью наступающие цепи шюцкоровцев... Враг бежал на дальние позиции.

Наиболее слабым местом был правый фланг – широкая поляна. Необходимо было тут же перегруппироваться. И капитан по-новому расставил бойцов. Подошедшая рота стрелков и взвод другой роты тоже заняли указанные им укрытия.

Едва была организована оборона, ливень мин обрушился на участок, занятый нашими бойцами. В эту минуту решали все ободряющее слово и личный пример.

– Слушай мою команду! – крикнул Кушнир.

Бесстрашно двигаясь от одного окопа к другому, стал разъяснять всем, как обороняться от мин. Приказ и шутка, призыв и объяснение были его оружием. Оно зарядило бодростью и решительностью сердца подчиненных.

А враг подползал. С правого фланга двигалась рота белофиннов, с левого – взвод, в лоб – рота. По всему участку свирепствовал огонь пулеметов, минометов и автоматов.

Для ответного залпа по бандитам орудие надо было выкатить на новую позицию.

И вот потащили его под градом пуль советские люди. Бесстрашно сблизились с противником на шестьдесят метров.

...Вся площадь нападения была залита ответным ливнем картечи. Неприятель замолк – и в наступившей тишине раздались стоны и панические крики убегающих врагов. Пятнадцать орудийных гранат разнесли в дым кучу белофиннов, не успевших откатиться...

Наступил самый критический момент боя. Силы врага были велики. Белофинны снова пытались прорвать правый фланг обороны.

С левого на правый фланг пушку ползком потащили лейтенант Тищенко, командир орудия Жадан, наводчик Черненко и замковый Мягкий. Не успело орудие открыть огонь, как был убит заряжающий, ранены комвзвода и командир орудия. Но никто из оставшихся в живых не отошел от пушки. Ее выстрелы снова обратили врага в бегство...

Вскоре подошло к Кушниру подкрепление: две роты и обоз. И капитан повел вперед огромную колонну, первым двигаясь на броневике. Впереди был взорван мост. Вся площадь вокруг него – под обстрелом мин.

Через несколько километров банда врагов перерезала колонну надвое.

Кушнир решил уничтожить белофиннов стремительным сжатием двух частей своей разорванной колонны. С возгласами «За Родину! Ура!» бойцы с двух сторон бросились на шюцкоровцев. Враг был зажат в железные тиски. Советские люди победили и на этот раз.

Орденоносец Афанасий Кушнир провел огромную колонну сквозь огонь и стужу. Командиры и бойцы выдержали сотни набегов, пережили непрерывный обстрел, десятки раз ходили в атаку.

Они на плечах подымали грузовики, ползком перетаскивали орудия, с налету одолевали горы, отважно шли по сугробам. Они действовали смелостью и хитростью, выдумкой и дерзанием. В каждую минуту боя находили самое верное решение, молниеносно его выполняли. Во имя любимой Родины громили врага, совершая чудеса храбрости с единственной целью: «Победить!».

Это и есть подвиг.

А. БЕЗЫМЕНСКИЙ Правда, 1940, 1 февраля.

В первых числах февраля 1940 г. заместитель наркома внутренних дел комдив И.И. Масленников, ознакомив меня с обстановкой на советско-финском фронте, сообщил, что по решению директивных органов в районе ст. Лоухи Мурманского отделения железной дороги сосредоточивается особая группа лыжников из состава пограничных войск. Численность группы около десяти тысяч человек. Отдельные лыжные батальоны начнут прибывать в указанный район в ближайшие дни. Мне было предложено включиться в работу по созданию штаба группы и штабов подгрупп за счет выделяемых для этой цели офицеров из Управления пограничных войск, Высшей пограничной школы, Военно-технического училища и Отдельной дивизии особого назначения.

Через несколько дней вызванное в Генеральный штаб Красной Армии руководство группы получило задачу: двигаясь в направлении Лоухи, Кестеньга и далее через Пяозеро на Коусамо, скрыто сосредоточить войска группы на границе с Финляндией в готовности к наступлению на Коусамо. Для выполнения поставленной задачи было признано целесообразным иметь в составе группы три подгруппы трехбатальонного состава каждая, с разведывательными и саперными подразделениями. В непосредственном подчинении группы оставались артиллерия, отдельная разведывательная рота и саперный батальон. Подгруппы, как и сама группа, именовались по фамилиям командиров – Артемьева, Клешинина, Никифорова, Забалуева.

Сосредоточение войск группы в районе ст. Лоухи закончилось в установленный срок (лишь с некоторым опозданием служб и подразделений тыла). Но ознакомление с личным составом прибывших батальонов выявило неожиданную вещь – более половины пограничников не умели ходить на лыжах. Потребовалась большая организаторская работа штаба и политотдела группы, возглавляемых комбригом Богдановым и полковым комиссаром Прокофьевым, энергия командиров всех степеней, чтобы в оставшееся до выступления время и в первые дни перехода научить всех бойцов пользоваться лыжами.

Выход в заданный район, до которого насчитывалось около 200 километров, осуществлялся в исключительно суровых погодных условиях – при 40—50-градусных морозах, по глубокому, до полутора