Дуся подбежал, как она зарычала, обдала его вонючим выхлопом и поползла к главной дороге. Может, Евдоким и не понял бы, что это к Левашовой приезжали врачи, да сердобольная тетушка, стоявшая возле подъезда с пакетом молока, скорбно сложила брови шалашиком и проговорила неизвестно кому.

– Вот ведь как… Жила одна, как былинка, а теперь и пожалеть некому…

– Это вы про кого? – немедленно подскочил к ней Дуся.

– Да про Анютку, – кивнула тетушка вслед уехавшей машине. – Все. Увезли.

– Ее убили? – У Дуси перехватило дыхание.

– Нет, – задумчиво проговорила собеседница, прижимая к груди пакет с молоком.

– Сама умерла?

– Да типун тебе во все пузо! Чего каркаешь?! На сохранение девку повезли! Вот ведь заладил – убили, убили…

– То есть… как это – на сохранение?

– Обычно. Как беременных на сохранение ложат? Нет, не те бабы пошли! Вот мы дак раньше, разе когда где лежали? Я вот помню…

– Так это что же, Левашова беременна? – выкатил глаза Евдоким.

– Токо что сама призналась. Грит, ложат ребеночка сохранять, вы, грит, никому не говорите, токо маме, если приедет. Вот я и стою здеся, молчу.

Дуся онемел. Вот это гастрит! Понятно теперь, почему она лимоны хлестала…

– А куда повезли, не знаете? – наконец опомнился он.

– Так в роддом, наверное, куда еще! Сходи вон в консультацию, она здесь, за тем домом, да узнай, мне кто скажет-то! – осерчала тетушка и сердито хлопнула подъездной дверью.

Дуся не стал торчать пнем возле дверей, а понесся в указанном направлении. Нет, видимо, никуда от призвания не деться – все дороги ведут в роддом.

В женской консультации Евдоким чувствовал себя уверенно, будто сам семерых выносил. Подбежав к регистратуре, он небрежно изрек:

– Сестру мою увезли на сохранение, требуют документы привезти, вы мне не поможете?

– Имя, фамилия сестры, год рождения, адрес… – точно робот принялась перечислять молоденькая девица в белоснежном халате.

– Левашова Анна. Адрес… не знаю, она в том доме жила…

– Ну что же вы от нас хотите? Сходите, узнайте адрес, потом придете, – поджала губки девица и высокомерно отвернулась.

Номер не прошел. Дуся не дурак – принесешь ей адрес, она год рождения потребует, так и будет гонять. Дуся вышел на улицу и обратился к первой же женщине, которая не спеша направлялась в консультацию.

– Девушка! Вы не подскажете, вот этот дом какой номер?

Консультация обслуживала только людей с определенного района, поэтому женщина знала и номер этого дома, и многих других в своем районе.

– Этот – Мичурина, шестнадцать, а там вон – Мичурина, шестнадцать «А», а вот за тем домом уже улица Октябрьская начинается. И мой дом там.

– Спасибо! Дай бог вам мальчика!

– Да чтоб ты треснул! На кой мне мальчик сдался? Я в консультации медсестрой работаю! – расстроилась женщина и, не оборачиваясь, пошла, старательно подтягивая живот.

Теперь Дуся несся обратно в поликлинику. На стене, как и везде, висел огромный стенд, где было расписано, какой дом относится к какому участку и в каком кабинете принимает какой врач. Мичурина, шестнадцать, был третьим участком, и принимала его Ахова Валерия Валерьевна в одиннадцатом кабинете.

Возле кабинета томилась длинная молчаливая очередь.

– Я только спросить, – кинулся Дуся к двери, но его тут же поймала за брюки темная бровастая бабища.

– Ты это… совесть-то имей! Там же это… раздеваются!

Дуся понял. Возле двери он тоже стал стаскивать пиджак и расстегивать рубашку. Он, может быть, и оголился бы весь, но та же бабища снова недобро загундосила.

– Ты это… Тоже, что ль, смотреться? Тебе же… это… Только спросить! Так я чего говорю – ты это… пока не заходи, там же… это… женщины раздетые.

– А они все такие быстрые! – противным голосом заверещала старая леди в тапках на босу ногу. – Им ить как приспичит, хоть где вынь да положь!

Дуся не мог больше терпеть. Многострадальные женщины здесь были в явном большинстве и уже приготовились обрушиться на единственного мужчину со всем гневом, ежели тот вдруг что сделает не так. Дуся и сделал не так. Он плюнул на все приличия, засунул голову в дверь и скорчил скорбную гримасу.

– Валерия Валерьевна! Мою сестру, Левашову Анну, только что увезли на сохранение! Срочно нужна ее карточка! – заверещал Дуся, не обращая внимания на пациентку, которая при виде его вскочила и стала швырять в наглеца бумагами, которые сгребла со стола врача.

– Ой… а я не Валерия Валерьевна… – испуганно лопотала девчонка. – Она вышла… А карточка…