– Все! Немедленно в кровать! – приказала Ксения и повела брата в комнату.

С крыльца спускалась Люся, хлопала себя по бокам, точно несушка, и голосила на весь двор:

– И кто же Дусеньку так искале-е-е-чи-и-ил? Какой же гад ему самое дорогое испога-а-ани-и-ил? – Потом вдруг ей на глаза попался Толик, и она пулеметной очередью затарахтела: – Толька! Это ты, гад такой, мужика переломил? Да чтоб у тебя в кошельке одни блохи водились! Да чтобы ты век штанов новых не видал! Это же надо, такую месть выдумать! Евдоким Петрович, это он меня к вам приревновал! Паразит!

Ксения грозно шикнула на горничную, и Дусю все же удалось водрузить на кровать. К чести Евдокима, он совсем не стонал, а до своей комнаты добрался сам, правда, его походка была немного раскоряченной, да уж тут не до красоты, когда синяк во всю ягодицу.

– Сейчас тебе компресс сделают, – суетилась Ксения.

– Куда?! – взревел братец. – На задницу?! Еще не хватало, чтобы все работники мои тылы разглядывали! Ты садись лучше, Ксения. Дай мне руку, я и подремлю немного… Вот, уже и боль отступила…

Однако нежился Дуся недолго – с неприличным шумом в комнату ворвалась подруга Ксении, Соня. Она по каким-то причинам не успела на похороны и заявилась сейчас, спустя три дня. Зато в ее руках трепетал огромный, как городская клумба, венок.

– Ксюшенька! Курочка моя! Бедняжечка моя! Ну как ты? А как осунулась-то! – тарахтела она без умолку. Увидев Дусю с выпученным седалищем, она мигом переменила тему. – И чего ты опять возле этого куля сидишь? Он что, никак выздороветь не может? Да сдай ты его в дом инвалидов! Во! – вспомнила она про венок и плюхнула погребальную красоту прямо в кровать Евдокиму. – Может, ему пригодится? Все руки оттянул.

Дуся вспрыгнул с постели, отшвырнул венок и запыхтел от негодования.

– Соня! Познакомься, это мой родной брат, – помпезно представила Ксения.

– Да что ты! – ахнула та. – Вот не повезло, да? Отца нет, зато такое сокровище обнаружилось… А откуда он взялся?

– Я тебе потом все объясню, – отмахнулась Ксения.

– Да и ладно! А вы ложитесь, молодой человек, чего вскочили? А, веночек мешает. Так сбегайте, на могилку отнесите, а нам здесь с Ксюшей о важных делах переговорить нужно.

– У меня никаких секретов от брата не водится. Он теперь единственный родной мой человек, – задрожали губы у Ксении.

Соня не сильно стеснялась, она тут же поудобнее устроилась на Дусиной кровати, крикнула в двери неизвестно кому, чтобы ей сварганили кофейку, и затянулась сигаретой.

– Я ведь кого тебе нашла! Я тебе отыскала просто конфетку! Шоколадный батончик! Представь, частный детектив, холостой, рост – метр девяносто, глаза карие, а сам яркий блондин! Я ему уже про твоего отца рассказала и о задатке договорилась, так что он сегодня зайдет вечером, ровно в семь. Ты, Ксюша, подготовься, платье надень то, с такими оранжевыми апельсинами, помнишь?

– Это ты спутала, с оранжевыми апельсинами у Люси платье было. И не буду я перед ним разряжаться! – капризно надулась Ксения. – Если ты помнишь, у меня несчастье!

– А я и говорю! – не смутилась Соня. – Я ему и сказала, что у тебя несчастье, что надо найти преступника! Он обрадовался и сказал, что временно свободен. И вот сегодня он тебя посетит. Слушай! – загорелись глаза у Соньки. – А давай знаешь что!.. Ты его в постели прими, ну будто ослабела ты от горя! Представь, как он возле тебя порхать станет!

Дуся уже не мог терпеть такого издевательства. Мало того, что он никак не мог пристроить венок, да еще и эта грымза Сонечка занимается здесь откровенным сводничеством! И это во время траура!

– Ксения, я с тобой поговорить хотел, – закинул он голову повыше. – Я там раскрыл одно преступление, пора и за другое браться.

– Слушай, Ксюш, ну чего он все время встревает, а? Отправь ты его хоть машину помыть, что ли! Так вот, про детектива. Он придет, ты не забудь уточнить оплату, только сразу говорю: он стоит недешево. Да ведь нам и не нужны дешевые мужики, верно? А он – ну просто пальчики оближешь! Конфетка!

Соня еще полчаса тарахтела про достоинства блондина, потом заявилась Люся с чашечкой кофе, и гостья вскипела:

– Люська! Дрянь такая! Целый час неизвестно где носилась и принесла сущие помои! Это не кофе! Это напиток для пингвинов! Он же ледяной! И жидкий! Ну, Ксюшенька, я бы еще посидела, но боюсь, что настоящего кофе так и не увижу. А без него я – дохлая муха. Так что извини, отбываю. Ой, у меня еще столько дел. Кстати, ты мне завтра обязательно позвони, расскажи, как тебе частный детектив, не забудь! До свидания, брат моей подруги!

– Веночек не забудьте, – напомнил Дуся и проводил гостью до двери.

Та упорхнула, а Евдоким отважно чмокнул Люсю в щеку:

– За сообразительность! Если бы не ты, она бы никогда отсюда не исчезла.

– Ой, да что там… – закраснелась горничная. – Я теперь всем такой кофе подавать стану.

Люся унеслась по коридору со скоростью резвой кобылицы, а Дуся все никак не мог придумать, что бы такого сказать Ксении, чтобы она не сильно расшаркивалась перед блондинистым детективом. А вообще, зачем он нужен?

– Ксения! И в самом деле, а зачем нам нужен этот напомаженный детектив? – возмутился Дуся, врываясь в комнату.

– Во-первых, с чего ты взял, что он помадится? А во-вторых, Дуся, ну должен нам хоть кто-нибудь разъяснить, что тут творится!

– Все и так ясно. Александр Иванович… Папа умер сам, тебе же четко сказали, даже документ выписали,