– Ду-у-усенька, сыно-о-о-чек, как это символично, что ты позвонил именно в этот день! А у меня сегодня помолвка! Ты себе не представляешь, я такая счастливая! Я встретила наконец своего принца! Он прекрасный! И у него есть дача! Вы обязаны с ним познакомиться! Сейчас! Сейчас я дам тебе трубку!

– Мама! Мне бы лучше вживую… – прокричал Дуся, но в трубке уже кто-то басил незнакомым голосом.

– Дульсиней?

– Какой Дульсиней? Я Дуся! Полное имя – Евдоким!

– Не важно. Меня зовут Макар Семенович, я женюсь на твоей маме и буду у вас жить. Если выберешь время – можешь заскочить, мы с тобой пивком отметим это дело.

– Макар… Макар Семенович! Маму позовите! – кричал Дуся, дымясь от негодования.

«Принц» долго раздумывал – позвать или нет, но потом смилостивился, и в трубке снова раздалось счастливое чириканье:

– Сыночек, я рада, что у тебя все налаживается, вот и у меня, слава богу…

– Мама! Какое к черту «налаживается»! Выслушай меня немедленно! Мне сюда надо срочно вызывать милицию! Меня похитили!

– Зачем? Ты опять кого-то обругал из телевизора? Сыночек, это уже становится недоброй привычкой…

– Мама! Я ничего не натворил! И не знаю, что со мной хотят сделать! – кипел Дуся.

Судьба выронила для него совершенно случайный шанс: он добыл телефон и дозвонился! Теперь ему срочно требовалась помощь, но матушка никак не хотела проникнуться его проблемами. Как-то совсем вяло и безрадостно она поинтересовалась:

– Тебя пытают?

– Пока нет, но…

– А чего с тобой делают?

– Меня не кормят! – ляпнул первое, что взбрело в голову, Дуся.

– Сыночек, если сказать откровенно, то на твоем жиру может месяц жить семья пенсионеров. Прими это как лечебное голодание.

– Мама! Как ты можешь? Меня…

Телефон зашипел, потом мигнул красненькой лампочкой и погас.

– Вот идиотство! Какой-то франт приобрел телефон и даже не может вовремя его оплачивать!!! – рассвирепел Дуся, швырнул бесполезный аппарат под подушку и заботливо уложил бренное тело в постель.

В мозгу копошилась неприятная мыслишка: больше помощи ему ждать неоткуда, придется рассчитывать только на себя. А расчет несложный: или он узнает, что этой семейке от него надо, или он не узнает и, возможно, так и погибнет в неведении. Ясно, что люди здесь проживают ответственные – вон как одним махом избавились от бандитов.

Дуся тревожился. Ему бы очень хотелось поверить, что приволокли его только из-за буйной страсти Ксении, но что-то ему подсказывало, что это не совсем так. Он снова поднялся и подошел к квадратному зеркалу, которое блестело в ванной комнате. Зеркальная гладь мигом отразила лик Дуси. Лик не радовал красой. Он подозрительно напоминал молочного поросенка, причем если его рассматривать с хвоста. Глазки и нос где-то утонули в раскормленных щеках, правда, губы расквашенными варениками проглядывали из щек, лоб был до обидного незаметным, а подбородок плавно переливался даже не в шею, а сразу в живот. Даже хилый чубчик вчера состригла парикмахер по настоянию Ксении. Ну и что получилось? Боров Вася с картин для дошкольников! Дуся еще пытался утешиться обзором фигуры, но чем дольше вглядывался в зеркало, тем больше кривилась его физиономия. Рядом с головой белели молочные плечи, надо сказать, какие-то прямо женские – ни тебе рельефных мышц, ни загара. Даже волосатости не наблюдалось. Ниже шел торс. Дуся специально назвал туловище таким красивым термином, но привлекательнее от этого его тело не сделалось – ну тесто и тесто! Ниже… Да чего там смотреть! В общем, красавец. И как это Ксению угораздило его выбрать? Нет, вероятно, придется забыть про версию о безумной, сжигающей Ксениной любви. Тогда зачем она с ним нянчится? Вот это и предстоит узнать. А поскольку дома его тоже не сильно заждались, он пробудет здесь, пока все не выяснит. Просто ему ничего другого не остается – если поймают в следующий раз, опять Макс будет отрабатывать удары. С него достаточно.

Утром Евдоким проснулся от того, что кто-то бесстыдно тыкал его в лицо щепкой. Щепка больно царапалась.

– Да вы никак костер собрались разводить?! – вскочил Дуся, бешено дергая носом и принюхиваясь, не подпалил ли кто-нибудь его драгоценную особу.

– Ха-ха! Вставай! Поехали в лес, – раздался над ухом насмешливый женский голос.

Дуся продрал глаза. По его подушке носилась тезка-собачонка и старалась запрыгнуть на голову, чтобы всласть потоптаться по мягким Дусиным щекам. Дуся даже предположил, что она устраивалась для утреннего туалета.

– Кыш! В моей постели сукам не место! – сбросил он собачонку и уставился на Ксению. – Зачем это в лес? Там сейчас у клещей брачный период, чего на рожон лезть. И потом… Какой лес, я же не завтракал!

– Ничего, – успокоила та. – Я с собой взяла сухой паек. Надо же! А Дуся тебя полюбила! Она никого не любит, кроме меня, а к тебе просится! Смотри, так и лезет на руки! Слушай, Евдоким, ляг, а? Пусть заберется. Неужели она и правда тебя полюбила?

Дуся попыхтел, но необходимо с этой властной девицей устанавливать тесные контакты, так черт с ней,