– Ну да, только он об этом еще не догадывается.

И он растаял. И усмешка делась куда-то сама собой. Он просто уставился в окно, чтобы она не заметила, как по-дурацки у него раскрылся рот и заискрились глаза.

– Вот, пап, такая у меня невеста, – повернулся он к отцу. – Но только… это секрет для всех, ты понял? Я на тебя надеюсь.

– Я – чистый сейф для секретов, – очень серьезно дернул бровью мужчина и, не удержавшись, фыркнул. – А чай пить пойдем?

– Пап, ты нам лучше свое богатство покажи, – попросил Федор.

И отец показал. Да! Это было именно то, чем Ольга была покорена с первой же минуты.

– Так это же… это же рай! – всплеснула она руками. – Это же… ой! А они не вылетят? Вон какая птичка хорошенькая! А этот… какой красавец! И вон еще такой же!

– Пап, ты ей беленькую птичку покажи, – лез к отцу Елисеев.

– Сейчас… Это попугаи-неразлучники, – пояснял Макар Петрович, забыв обо всем. – А вот это канарейка.

– Какая желтенькая…

– Пап, ты ей беленькую, беленькую покажи, – не успокаивался Федор. – Оль, смотри какая маленькая, беленькая…

Отец поймал птичку и подал ее сыну. А тот протянул Ольге. Она взяла птичку, а он… он держал ее руки в своих… как в банальном старом кино. Да уж – ситуация совсем не новая, но… да какая разница – новая, старая. Если так колотится сердце, если сил нет поднять на него глаза – а ведь он так близко! Если… если вся кровь хлынула к щекам, и они, кажется, готовы вот-вот лопнуть от стыда… стыда за что? А, может быть, просто от счастья?

– А вот это ара, попугай, я ему девочку ищу, серьезный питомец, а это… – продолжал рассказывать Макар Петрович, но, заметив, что молодым уже и не до птиц, опомнился. – И все же я настаиваю, пойдемте пить чай! А то… меня ж и вовсе разнесет, если я еще и это печенье съем.

Всю дорогу до дома они целовались. Возле каждого дерева, возле каждого угла дома…

– У меня завтра отвалятся губы, – задыхаясь, говорила она, глядя на него большими, счастливыми глазами.

– Пришьем новые… – тоже задыхался он. – Силиконовые, сейчас модно.

– Зато… зато у меня будет большая грудная клетка, – снова говорила она какую-то чепуху. – Я уже научилась долго не дышать…

– Грудная клетка? Лучше бы грудь большая… – прятал он лицо в ее волосах. – Это сейчас тоже модно…

– Мы потеряли мою шапку, – смеялась она. – У меня будет менингит.

– У тебя ничего не будет, я не дам! Я держу твою шапку в своей руке…

Возле дома они остановились.

– Федор, погоди… ты за отцом-то завтра зайди, пусть приходит. Он сегодня так обрадовался.

– Зайду. И костюм ему выберу, – шутливо ворчал он, прижимая к себе девушку. – А то как сиганула домой и совсем про мужчину забыла!

– Ага, – счастливо хохотнула Ольга и крепче прижалась к его плечу. – Я про всех мужчин вот сразу как- то и забыла… А твой отчим не будет сердиться?

– Не будет, он мне сам говорил, чтобы я к отцу почеловечнее отнесся. Ну я и отнесся. Я о другом беспокоюсь. Дарья-то ваша Андреевна… она мне говорила, что раньше знала моего отца. И даже у них, как мне показалось, роман когда-то приключился… Я вот думаю, а не произойдет там какого-нибудь непонимания?

– С ума сойти! Кто бы мог подумать, что у нашей теть Даши столько женихов в одночасье окажется… – фыркнула Ольга и вдруг озаботилась. – Федор, я вот, знаешь, о чем думаю… как бы их с Натальей познакомить, а? Отца твоего, ведь тоже – два одиноких человека.

– И переженимся тогда мы все окончательно! – дурачился Елисеев. – Все уедем в деревню и разведем клан Елисеевых!

– Я думала, ты скажешь, что разведем кур и уток… поросят еще можно, – фыркнула Ольга. – Нет, правда. Только у нас Наталья… она вся такая… она хорошая, только прикидывается все время балериной. А на самом деле… фотографироваться любит. Я ее на компьютер подсадила.

– Оль! Я ж совсем забыл! Мужик тот деньги заплатил! Завтра притащу, – вспомнил вдруг Елисеев. На самом деле никакого мужика он не нашел, просто взял кредит в банке, да и все. Отдаст деньги девчонке, а компьютер… ну пусть у него будет такой дорогой, все же… не рухлядь какая-то.

– А я и забыла, – отмахнулась Ольга. – Ты мне деньги не отдавай, лучше потом поедем и вместе выберем компьютер для тетки Натальи.

– Или подождем еще немного, вдруг она передумает. А то у вас, барышни, сто пятниц на неделе.

Он проводил ее до самой квартиры. И они никак не могли расстаться. Ольга нырнула домой, когда из-за двери донесся тети-Наташин шепот:

– Оль, отойдите чуть в сторону, мне в глазок ну ни черта не видно!

На следующий день Ольга на работе буквально не могла найти себе места. У них намечался такой серьезный праздник, а она вынуждена здесь… зарабатывать деньги. Между тем на работе сегодня выдали получку, что было весьма кстати – у нее уже кончались деньги, а хотелось и подарки маленькие купить, сама же придумала. Они с Елисеевым ничего решили не говорить про приход отца, и потому Оля волновалась еще больше. Как-то они встретятся с Иваном Даниловичем? Как себя поведет Макар Петрович? И самое главное, понравятся или нет они друг другу с Натальей? Так бы хотелось, чтобы понравились… А если эта тетушка станет выпендриваться, тогда она… она ее больше не пустит к компьютеру, вот!

День тянулся невыносимо долго, а когда до конца рабочего дня осталось полчаса, неожиданно вышел из своего кабинета шеф и громогласно заявил:

– Имею честь поздравить вас всех с Днем благодарения!

– Уррра! – от радости подскочила Ольга. Это ей показалось очень добрым знаком.

Шеф ей улыбнулся самой очаровательной улыбкой, а к другим повернулся перекошенным лицом:

– Вот сразу видно, кто из наших работников живет по международным стандартам!

– Мы тоже жутко рады! – поднялась со своего места Инна, два раза подпрыгнула, столько же раз хлопнула в ладоши, а потом деловито сообщила: – И надеемся, что и наше руководство перешло на международные рельсы. Между прочим, на Западе в праздники не работают.

– Ну и… ну и ладно, – махнул рукой Олег Борисович. – И мы не будем! Завтра объявляю выходным днем! Ничего страшного! Отработаем в воскресенье!

Особенной радости у коллег это известие не вызвало, однако с шефом спорить – плевать против ветра. Пришлось подчиниться.

Ольга носилась по магазинам и не знала, что взять. Наконец сумка ее наполнилась подарками, и можно было смело поворачивать домой. Тем более что и телефон уже звонил почти без перерыва.

– Оля! Ты купила салфетки к столу? Купи. А то у нас куда-то задевались, – взволнованно говорила маменька в трубку. – И еще хлеба, Оленька, две булки – черного и белого.

– Оля! Я не могу найти свои бирюзовые сережки, ты не брала? – тревожила ее тетка Наталья. – Ну ничего найти невозможно! Неужели Дашка уперла? И куда ей – у нее ж дырок в ушах нет! Только в голове!

– Ольга! А у нас есть блюдо большое? – беспокоилась тетя Даша. – Или Вячеслав принесет эту индейку на своем подносе? Ты не знаешь? Ну да, откуда тебе знать. Я сейчас ему позвоню.

И самый нужный звонок:

– Ребенок, ты дома? На работе? А я еще на работе, не могу тебя забрать. Но… я уже скоро освобождаюсь, – устало говорил Елисеев.

– И я скоро, – прижимала к уху трубку Ольга. – А ты не заезжай за мной, приезжай сразу к столу, я тебя буду кормить.

– Уж скорее бы…

Стол был изумителен! И вроде бы ничего особенного: парочка салатиков, нарезка, картошка толченая, а вот как-то так со вкусом все расставили, и прямо красота получилась.