– А мне сумку поганить можно?!! – замахнулась на него костылем бабуся. Она с одобрением взирала на действия Ксении и теперь, когда ненавистный шофер выскочил из укрытия, смело кинулась в атаку. – Машин энтих накупляли! А нас можно и грязью, да?!! Дай-ко я тя костылем-то приголублю, паразит!!

Пока старушка воевала с водителем, Ксения забрызгала все стекло, потом гордо вскинула голову и потопала через дорогу. На светофоре горел красный, но машины ее пропустили – водители с удовольствием смотрели, как скрюченная старушка хвостала здоровенного мужика грязной матерчатой сумкой по спине, а тот махал кулаками вслед обрызганной женщине в светлом плаще.

Ха!! Мы еще можем показать зубы! Нас не так-то просто сломать!! Мы еще – силища о-го-го!

И тут взгляд Ксении упал на яркую вывеску «Анжела». Когда-то, совсем недавно, здесь красовалось другое имя – «Ксения», потому что это было ее ателье! И даже не ателье, а театр мод, салон, а теперь…

Как-то сама собой согнулась спина, плечи опустились, а нога потеряла пружинящий шаг. И вместо гордой женщины в светлом развевающемся плаще теперь по тротуару брела уже уставшая от жизни тетка. И всю ее минутную браваду унесло одним порывом ветра, как мертвый лист с дерева.

Вечером прибежала Оксана, примерила костюм и унеслась, еще раз напомнив про бассейн, зато Лидочка, зайдя за заказом, задержалась надолго.

– Хорошо получилось, славненько… – уныло оценила она труды подруги и горестно уселась в кресло.

Ксения перепугалась. Такого еще не было, чтобы Лиде не нравились наряды, сшитые специально для нее Ксенией.

– Что-нибудь не так? Тебе что не нравится? Может, где-нибудь жмет?

– Ага, жмет… вот тут… – ткнула Лидочка себя в грудь, но, сообразив, что подруга имела в виду, тут же затрещала. – Ну чего ты ерунду-то городишь? Как такое может не нравится! Да еще и жать! Прям удивляюсь тебе! Все время на комплименты нарываешься! Только… Я вот знаешь, что подумала… а как я нашего директора к себе затащу-то?! Я же не явлюсь в таком прикиде в офис! А ко мне он не идет! Как его затащить, просто ничего не придумывается…

– А что ж ты раньше-то думала?! Ты же говорила, что он к тебе уже пристает! – выпучилась Ксения. – Я уже думала, он тебе свидание назначил… или ты его на чай позовешь…

Лида хмурила лоб и дергала носом, по всей вероятности, директор никакого свидания назначить не догадался, и на чай его затащить не было никакой возможности.

– Ты знаешь, – разоткровенничалась Лидочка, – он, оказывается, такой паразит. Представь, мало того, что сам кресло главного занял, так еще и девчонку какую-то молоденькую с собой на работу припер! Девчонке едва двадцатник стукнул! Ни фига не умеет, сидит бумажки перебирает да по клавишам долбит, а он делает вид, что на нее никакого внимания не обращает, стро-о-о-гий такой! А сам то и дело на нее зыркает. Ну и куда я против ее двадцати лет и молодой кожи?! Хотя, если честно, там ни кожи, ни рожи… Нет, если бы он меня в такой-то прелести увидел, ну в ночнушке-то, он бы пал, сдался, конечно, но вот как ему показать-то?! Не догадываешься?

Ксения пожала плечами и на всякий случай насупилась. Обычно, если Лида так спрашивает, она вовсе даже не спрашивает и никакого совета не ждет, потому что сама уже все продумала, и даже совсем не то, чего хотелось бы Ксении.

– Вот видишь, у тебя ни одной мысли… а у меня тут одна мелькнула… – как бы между прочим пробормотала прелестница. – Я завтра сделаю вид, что страшно заболела, пусть он ко мне на дом придет, правильно ведь? А чего такого? Я же не какой-нибудь клерк на побегушках, а как-никак второе лицо после директора, правильно ведь?

Ксения настороженно мотнула головой.

– Ну вот видишь! Тебе эта идея тоже понравилась! – непонятно чему обрадовалась коварная Лидка. – Значит, завтра с утра ты приходишь к нам в офис, заходишь прямо в кабинет к директору и говоришь: «Александр Ильич…» Кстати, его Александром Ильичом зовут, а фамилия Семенов. Ну и, значит, говоришь: «Александр Ильич, Лидочка заболела и просила вас зайти, навестить. Она очень дурно себя чувствует», поняла? Ну и он, конечно…

– Нет, а чего это я попрусь?! Он меня знать не знает, а я – здрасте вам, Александр Ильич! – вытаращилась Ксения. – Вот возьми сама и позвони!

Лидочка ухватила себя за голову, закатила глаза к потолку и даже некоторое время просидела без слов. Зато потом ее прорвало:

– Нет, ну ты совсем, что ли, не понимаешь идеи?!! Тут же именно и надо представить, что я почти при смерти! А ты, как добрая соседка, решила меня поддержать! Может быть, он – это последнее, что я увижу в этой жизни?! Может быть… может быть, у меня уже агония?! И потом, как же я буду сама к нему звонить?! А где, по-твоему, скромность?! А так я тихо буду угасать у себя в постели…

– …в навороченной сорочке, да? А он, прямо такой дурак, не догадается, – поддела ее Ксения.

– Да он меня как увидит!.. Когда ему там догадываться будет?! Он же весь ум растеряет! А я уже и коньячок на стол выставлю, и там всякие свечечки зажгу, и музычку подберу…

– Ну, то есть все в стиле умирающей скромницы… – фыркнула Ксения.

Лидия поднялась во весь рост, уперла руки в бока и грозно прошипела:

– Короче! Будешь помогать строить мне нашу богатую, безоблачную жизнь или нет? Не увиливай, отвечай прямо! По глазам вижу, что будешь, так что запиши все…

– Лидка! Ты вот придумаешь всякую дурь, а выполнять меня заставляешь!

– Да я же не тебя заставляю Семенова в неглиже встречать! Самое страшное я на себя возьму, тебе и надо-то… И вообще – учти, что у нас работают одни бабы, если не мы, то его непременно какая-нибудь окрутит. Между прочим, Танюшка-менеджер уже купила два билета в санаторий, только еще не знает, как этого Семенова туда загнать! А если она додумается? Ты вот сейчас не просто нос воротишь, а отнимаешь у меня яхту, домик на Черноморском побережье, вклады в швейцарских банках и… и собаку лабрадора, вот! Короче, даже не морщись! Завтра приходишь в офис… Там у нас охранник Пашка, я ему сейчас напишу записку…