— Слушай, Валерка, а эта твоя лартария великолепная для нас съедобная? Наши люди не отравятся её плодами?

— Будь спок, Гай, — ответил я, — что мы, земляне, что алвари, что тернирийцы, что вы, нейдийцы, слеплены практически из одного теста и хотя если ты вдуешь какой-то алварийке, ребёнка ей не сделаешь, как и тернирийке. Зато рейстийка от тебя залетит запросто, как от меня тернерийка. Но не смотря на это, практически все известные мне народы могут спокойно трескать плоды лартарии.

Президент Нейдии оживлённо спросил:

— Как нужно выращивать это растение, Валерка?

Вспомнив, что сказал мне Шапкин, я громко расхохотался, махнул рукой и высказался таким образом по поводу лартарии:

— Гай, хотя лартарию и зовут великолепной, выращивать её не надо, она сама вырастет. Это же такой сорняк, который моментально забьёт все остальные растения. Всех деталей я не знаю, но похоже на то, что она растёт на любых почвах и ничего не боится. Да, вот ещё что, если вы начнёте выращивать лартарию, то уже через каких-то тридцать, сорок лет на том же месте сможете выращивать алварию. Старик, но все подробности ты узнаешь от своих учёных. Извини, но я не Мичурин, чтобы ещё и в растениях разбираться. Гай, я простой торгаш, челнок, и моё дело мотаться с «мечтой оккупанта» по всем мирам, чтобы предлагать людям всё самое лучшее.

Президент Нейдии сразу понял, что именно я называю «мечтой оккупанта», весело расхохотался и воскликнул:

— Это точно, Валерка! С твоими КОПСами только на грабёж отправляться, но в одном я с тобой полностью согласен. От одного хорошего торгаша пользы больше, чем от тысячи учёных. Ладно, старик, замётано, как только доберёмся до столицы, я сразу же откомандирую с тобой любую половину яйцеголовых, работающих на меня. Как требовать себе увеличения окладов, они все великие мастера, а как найти выход из сложной ситуации, так сразу такую говорильню разводят, что мне их всех расстрелять хочется. Хотя они и учёные со всякими там научными степенями, дураки всё же редкостные.

От таких слов личико Сантии приобрело зеленоватый оттенок, а глаза так и вспыхнули от гнева, но девушка сдержалась. Она вообще отличалась на редкость высокой дисциплинированностью и хорошей выдержкой и я, чтобы позлить её лишний раз, с ухмылкой сказал:

— Это ты точно подметил, Гай. Порой толку с них, как с козла молока и всё потому, что кроме своей науки они больше ничем не интересуются. Вечно им приходится угождать.

Вот так, легко и непринуждённо, я вместо того, чтобы стать в глазах Сантии героем её романа, всего за какую-то неделю превратился чуть ли не в форменное чудовище и выродка, но в тот момент я об этом даже не думал. Мы долетели до столицы, где Гай отправился вместе с майором Ройбер в свой президентский дворец, после чего я полетел на одну космоверфь, где строились самые роскошные флайеры-дворцы, способные летать даже в ближнем космосе. Там у меня состоялся весьма непростой разговор с её президентом. Тот хотел продать мне пять своих леталок только за наличный расчёт, за нейдианские райланды, которых у меня не было. На слово он мне верить не захотел и тогда я, пристально посмотрев в глаза Тейраду Малвиару, задумчивым таким голосом сказал:

— Господин Малвиар, поймите, мне очень нужны эти флайеры. У меня подписан весьма выгодный контракт с президентом Лерсунгом и уже через два месяца я расплачусь с вами. Если вы не пойдёте мне навстречу, то клянусь, ни вы сам, ни кто либо из членов вашей семьи никогда не получит плоды алварии целебной. Лет до ста вы ещё доживёте, но потом даже ваша медицина будет бессильна и род Малвиаров потихоньку загнётся. Ну, а если вы всё же сумеете каким-то образом получить эти плоды в обход моего запрета, то я потрачу любые деньги на то, чтобы нанять самых лучших киллеров и те перестреляют всю вашу алчную семейку. Но знаете, скорее всего это всё-таки будут офицеры спецслужб Нейдии. А теперь давайте продолжим разговор. Уже сегодня вы должны передать мне пять флайеров модели «Суантар», полностью заправленными и чтобы все были с робопилотами. В дальнейшем я обязуюсь закупать правительственные флайеры только у вас и на них будут летать только правители миров. Поверьте, уже очень скоро на Нейдии произойдут большие перемены и те, кто ещё вчера смел небрежно похлопывать президента по плечу, будут стоять перед ним на коленях и умолять его не разорять их окончательно, а народ в это время будет ликовать как на всей планете, так и в самой отдалённой колонии. Вы имеете возможность избежать этой участи.

Миллиардер, привыкший повелевать людьми, а это был холёный, надменный тип, одетый дорого и изысканно, побледнел и обвёл взглядом своих вице-президентов. Те уткнулись в свои бумаги и молчали. Шапкин уже доложил мне о том, что моё появление на Нейдии и, главное, то, что президент внезапно взял отпуск и отправился с Приносящим Дары на рыбалку, приказав своей гвардии окружить остров в мутном и грязном океане так, чтобы туда даже муха не смогла пролететь, вызвало нешуточный переполох в среди всех бизнесменов планеты. Гай ведь выиграл выборы только потому, что пообещал найти управу на воротил бизнеса и заставить их подчиняться закону, а с пустой казной, да ещё при таких долгах правительства, это было сделать очень трудно. Тейрад Малвиар уже понял, что дело швах, но всё же не хотел сдаваться без боя и потому сказал:

— Вы не посмеете этого сделать, господин Дымов.

— Вы так думаете? — Угрожающим тоном поинтересовался я и насмешливо сказал — Да, для того, чтобы вытащить Нейдию из того дерьма, в которое её загнали такие алчные типы, как вы, испоганившие все моря и теперь травящие людей той гадостью, которую вы выращиваете, я готов вас всех уничтожить.

Владелец крупнейшей космической верфи, которая строила чуть ли не половину всех космических кораблей и флайеров, моментально пошел на попятную и возмущённо воскликнул:

— Господин Дымов, все наши предприятия находятся за пределами планеты и мы не сбрасываем в реки всякую полуочищенную дрянь. Мы также не занимаемся сельским хозяйством и это благодаря нам на Нейдии ещё сохранились леса и людям есть чем дышать. Ладно, давайте забудем обо всём. Вы не слышали слов отказа, а я не слышал никаких угроз и если вы, господа, когда-нибудь заикнётесь об этом, то я вас в порошок сотру. Господин Дымов, чем ещё может быть полезна вам наша компания и сможете ли вы попросить президента, чтобы он хотя бы намёком подтвердил, что вы договорились о плодотворном сотрудничестве. Извините, но я бизнесмен и потому никогда не верю никому на слово. Жизнь научила.

Я обвёл помощников Тейрада Малвиара недобрым взглядом и хотя вполголоса, но всё же очень строго сказал:

— Господа, покиньте кабинет, мне нужно переговорить с вашим президентом с глаза на глаз.

Наверное хмель ещё не полностью выветрился у меня из головы, если мне вздумалось командовать в чужом кабинете. Однако, господин Малвиар не поленился прикрикнуть:

— Быстро все вон!

Улыбнувшись ему, я пересел поближе, достал коммуникатор, точно такой же был теперь и у президента Нейдии, вызвал его и как только над столом появилось его погрудное голографическое изображение, весёлым голосом спросил:

— Гай, ты не откажешься подтвердить господину Тейраду Малвиару, что мы с тобой уже обо всём договорились?

— Это которому, — спросил президент, — тому, который строит космические корабли и торгует чистым воздухом? — В следующий момент, увидев две голограммы, он прорычал, — Тейрад, скоро твоей монополии придёт конец! Если ты не хочешь стать нищим, то немедленно явись ко мне в президентский дворец. Твоя верфь меня не интересует, но все те леса, которые ты скупил, должны отойти государству, иначе уже очень скоро мой гнев будет просто неописуем. Я расплачусь с тобой по долгам, но после этого уничтожу твой бизнес и ты только и будешь делать, что бумажные самолётики. Валера, подтверди этому негодяю, что на этот раз я не шучу.

Хотя Тейрад не сказал ещё ни слова, я известил президента о том, о чём подумал бизнесмен:

— Гай, тебе удалось не на шутку испугать Тейрада и он готов пожертвовать меньшим ради сохранения большего. Давай я прилечу к тебе вместе с ним и он отпишет тебе все свои леса в моём присутствии, но нам придётся рассказать ему кое о чём. Ты согласен?

Президент на минуту задумался. Поскольку на таком расстоянии Шапкин не мог читать его мысли, то мне приходилось только догадываться, о чём тот думает. Пристально посмотрев на меня, он махнул рукой,