– Думай, пока о делах, друг мой, – сказал он. – Развлечения позже.

Бренетта, упираясь руками в бока, стояла в комнате, полной мужчин. Она туго стянула волосы в пучок, удерживаемые тонкой лентой шляпа, болтаясь на спине. Темно-коричневая юбка и белая блузка подчеркивали ее командный вид.

– Если вы хотите работать, и работать упорно, тогда для вас здесь найдутся места. Если нет, вам не стоит наниматься ко мне.

Ее глаза переходили с одного лица на другое, подзадоривая сделать замечания по поводу ее внешности или принадлежности к слабому полу. Ни один не решился.

– Рори О'Хара – мой управляющий и мой партнер. Он определит ваши обязанности. Мистер Леви остается за старшего, если не будет О'Хары или меня. Каждый из вас должен следить, чтобы не пропадал больше скот; и я надеюсь, что преступники, занимающиеся кражами и убийством, скоро будут пойманы. Награда в тысячу долларов будет выплачена человеку или людям, кто приведет бандитов живыми. Вопросы есть?

В комнате наступила тишина.

– Хорошо, – сказала Бренетта; немного расслабившись, и слегка улыбнувшись. – Кто решил остаться, может подойти на веранду к Рори О'Хара. И добро пожаловать в «Хартс Лэндинг».

Бренетта быстро вышла и поднялась к себе в комнату. Через открытое окно до нее доносился низкий рокот мужских голосов, круживших вокруг стола, за которым Рори записывал их имена и необходимые данные.

Вздохнув, Бренетта прилегла на постель, вовремя вспомнив о своей шляпе, чуть не раздавив ее. Она чувствовала усталость в каждой клеточке тела. Вспоминая пастбище Тобиаса, она не могла изгнать из памяти кровавую картину. И тело отца, лежавшее на диване, снова и снова не покидало в мыслях наяву, и преследовало ее во время беспокойных снов. Она должна найти их. Она должна.

– Бебе!

Бренетта перевернулась на живот, устремив взгляд к дверям, где появились миссис Райхвайн со Старр. Грузную немку наняли в качестве поварихи и экономки, но, по мере того, как увеличивались заботы Бренетты, оставляя ей все меньше времени на Старр, миссис Райхвайн превратилась в няню маленькой девочки, и получала истинное удовольствие от этой возможности.

– Входите, – сказала Бренетта, протягивая руки ребенку.

Малышка с просиявшим лицом подбежала к Бренетте. Они любили друг друга, и никакие трудности никогда не изменят это чувство. Попытки Меган продемонстрировать свои материнские инстинкты оказались недолговечными. Она быстро бросила притворство, осознав, что в нем нет необходимости, для достижения ее целей. Бренетта была единственной мамой, которую знала Старр, а Старр не могла быть роднее для Бренетты, будь она даже ее собственной дочкой.

– Бебе, – снова сказала Старр, забравшись на постель возле Бренетты.

Бренетте нравилось имя, которое дала ей девочка.

Она не могла позволить, чтобы ее звали «мама», а мысль, что этот дорогой ее сердцу ребенок, станет называть ее «тетя Нетта» вызывала отвращение. Так или иначе, когда Старр только училась говорить, имя Бренетты получалось у нее как «Бебе», так оно и осталось.

– Как поживает моя маленькая, сияющая звездочка? – спросила она, обнимая ребенка.

– Прекрасно.

– А что ты будешь сегодня делать?

– Помогать повару.

Бренетта взглянула на женщину в дверях.

– Это правда, мисс Райхвайн? Старр будет готовить нам обед?

– Да, будет. Пойдем, милая. Нам надо начинать.

Старр обхватила руками шею Бренетты, запечатлив влажный поцелуй на ее щеке.

– Пока, Старр. Бебе потом зайдет к тебе.

Старр соскользнула с постели, быстро засеменив маленькими толстыми ножками вслед за миссис Райхвайн.

– Ты – самая лучшая часть моей жизни, – прошептала ей вслед Бренетта, и снова погрузилась в одиночество.

Рори проснулся еще до рассвета. Он тихо лежал на кровати, не мешая мыслям забыть сон, который он видел до пробуждения. Рори пытался представить, каким был бы конец.

Он сидит в кабинете с Бренеттой, слушая ее разговор о поимке бандитов, понимая, что они не успокоятся до тех пор, пока они не будут схвачены. Он осторожно берет ее за плечи и заставляет подняться. Пристально смотрит ей в глаза, говорит:

– Малышка, я нашел их. И твой отец не умер. Это был кто-то другой.

Она ослепительно улыбнулась.

– О, Рори, спасибо. Я так люблю тебя.

Она обнимает его, стремясь губами к его лицу…

Всегда одно и то же. Прежде, чем он успевает ощутить самый кульминационный момент, он просыпается, и снова оказывается в своей жалкой комнате, зная, что наяву такое не произойдет никогда. Вместо этого ему приходится выслушивать умоляющие просьбы Меган о поездке или ее жалобы, что они еще здесь. Он будет рядом с Бренеттой, но никогда не сможет обнять ее, прикоснуться к ней, по-