10 декабря 1944 года

До обеда работал. Часа в три отправился к Вере. Придя на то место, где она жила, узнал, что они уехали два дня назад и, оказывается, в то же село, в котором нахожусь сейчас я. В общем, судьба нам благоприятствует. Завтра спрошу у коменданта, где они расположились, и схожу к ней. Погода испортилась. Заморозков нет. Грязь страшенная. Ночи исключительно темные. Дождь.

11 декабря 1944 года

Разыскал Веру. Целый день гуляли с ней по лесу. Погода была исключительная. В лесу и на небе - нежные печальные цвета поздней осени. Часа в 4 дня, то есть уже к вечеру, немец вздумал вести довольно интенсивный обстрел. Но это не оказало на нас никакого действия. Она сидела на разостланной под деревьями плащ-палатке, а я лежал, положив голову к ней на колени. Мы мирно беседовали, и она лишь вздрагивала,когда разрыв снаряда происходил довольно близко.

Штаб нашего полка в это же время попал в вилку: первый немецкий снаряд дал перелет, второй - недолет, а третий разорвался в 20 метрах от штаба. Но больше выстрелов не было, так что такая хорошая стрельба получилась у них случайно. А в штабе в это время как раз занималось много наших офицеров.

14 декабря 1944 г.

Сегодня целый день дует сильный холодный ветер и есть некоторый мороз, так что вся грязь замерзла. Наверное, уже не оттает. Думаю, что вследствие этого скоро будет возможность начать наступление. Вчера вечером ходил на охоту, убил двух зайцев. Вернувшись, попал на выпивку к батарейным офицерам. Одному из них привезли из Москвы подарок от жены: около литра чистого спирта, замечательный табак, папиросы и прочее. Все это, конечно, по фронтовому обычаю, мы ликвидировали сразу всей компанией.

Сегодня целый день, с утра и до 9 часов вечера, проводил экзамены в батареях, надоело чертовски, даже голова устала. Знания, в основном, все-таки удовлетворительные.

15 декабря 1944 года

Последние дни я все время нахожусь в батареях. Не знаю, чем уж заслужил, но факт налицо: все относятся ко мне с любовью и уважением. Это относится и к сержантскому, и к офицерскому составу. А между прочим, я отнюдь не придерживаюсь тактики завоевания 'дешевого авторитета'. Наоборот, очень многие из этих товарищей имели взыскания и прочие неприятности именно по моей протекции, и они хорошо знают об этом. Такое отношение со стороны большого количества людей мне чрезвычайно приятно.

22 декабря 1944 года

Установились морозики - градусов на 15. Снега нет. Перешел из своей машины в освободившуюся хату. Устроились очень уютно. В течение трех дней имел огромное удовольствие заниматься чтением замечательной книжки: 'Великий Моурави' А. Антоновской. Жаль, что это только часть третья и четвертая, значит, ни начала, ни конца. Ну, и то ладно.

Читал и восторгался и самой книгой, и авторшей. Ведь какую огромную работу проделала она, написав такой объемистый труд. Думаю, что для собирания всего исторического материала, приведенного в этой книге, ей понадобилось не менее 2-х лет. А с каким знанием и подробностями описывает она страну, людей и дела их - замечательно! Да, бывают же толковые женщины. Антоновская - из их числа. Я лично впервые встретил автора солидного исторического романа - женщину. Увлекательно обрисовала тип и деятельность Георгия Саакадзе - Великого Моурави, а кроме него, выведено еще несметное количество действующих лиц. В общем, хорошая книга.

Вчера в сарайчике на морозе смотрели кинокартину 'Юбилей' Чехова замечательная штучка, посмеялись от души.

Вчера немцы вторично устроили артналет на наш штаб. Кругом него падали снаряды, но в самый штаб все же не попали. Только стекла вылетели вместе с рамами.

На фронтах что-то все затихло. Неужели не скоро еще наступит время решающих событий? Неужели и к весне 45 г. не развяжемся? Впрочем, аналогичные думы все переживают уже четвертый раз.

Написал и разослал всем дорогим и интересующим поздравления к Новому году. Таких посланий в разные концы страны получилось шестнадцать. Значит, через месяц имею шанс получить ответные.

29 декабря 1944 года

Канун Рождества, и первые два дня этого праздника провел вне части. Ездил со своим дружком в тыловые польские городишки - Жешув и другие. Основная цель поездки - провести время. На улицах и площадях городков полно празднично одетых людей, большинство - мужчины. Прямо зло берет смотреть на них - такие ряшки и сидят дома около своих баб.

30/ХII

На днях наши войска завершили окружение будапештской группировки противника. В Венгрии организовалось временное правительство, выпустившее дружественный манифест. О действиях союзников что-то ничего хорошего не слышно. На нашем участке фронта чувствуется подготовка к ближайшему наступлению на немцев. Очевидно, через пару-тройку дней начнем. Мне придется в этом бою туго, потому что машины наши придали двум пехотным дивизиям, - значит, мне придется носиться от одной группы к другой. Не знаю, выдержит ли моя дряхлая полуторка предстоящую интенсивную езду по бездорожью. А разделить людей на две группы не имею возможности. Во-первых, потому, что их всего-то у меня раз-два и обчелся, а во-вторых, не хватило бы соответствующих приборов и инструментов. Смотрел на карте расположение немецкой обороны. Две основные линии. Сплошные минные поля. Много техники. Масса полевой артиллерии. В общем, против нас силы у них большие - драка будет жаркая.

31 декабря 1944 года

Закончил сейчас чтение исторического романа 'Салават Юлаев' Злобина.

Очень завлекательная книжка, толковая. Но предыдущий прочитанный мною роман, вернее, часть его, 'Великий Моурави', произвел на меня более глубокое впечатление.

Итак, сегодня заканчивается последний день 1944 года. Через полчаса наступит Новый, 1945 год! Что же в нем будет действительно нового? В отношении своей лично персоны мне почему-то кажется, что предстоящее наступление, в котором наша часть будет участвовать, думаю, не более месяца, решит вопрос: остаться ли мне живым в эту войну или нет. Не удалось мне почтить соответствующей встречей наступление Нового года. Не обидится ли он на меня за это? Впрочем, так же было и с прошлым Новым годом, а между тем весь год прошел для меня довольно благополучно. Да и вообще я ведь не суеверен. Но все-таки немножко обидно, тем более, что вспоминаются прошлые времена 'в гражданке'. Какие бывали иногда удачные и веселые встречи! В приятной для тебя веселой компании. А еще я любил встречать Новый год на охоте. Ровно в 12 выпить, а затем дать дуплет в воздух - такой у нас был обычай.

1 января 1945 года

Встали поздно. Утром дали по сто грамм хорошей водки. Так что все-таки чокнулись за Новый год. Весь день посвятил чтению. Прочел книжечку В. Г. Короленко о его поездках по Лене до Якутска в 1880-х годах и его рассказы о бродягах, о побегах с. Сахалина, о дикой тайге и тому подобное. Прочел с большим удовольствием. Навеяла на меня эта книжка некоторые думы о себе самом, воспоминания... Вспомнились личные походы на Дальнем Востоке: в тайге, на речках, озерах и болотах, в камышах и сопках на Маньчжурской границе... Подумалось, что ведь и я, хотя и не в роли бродяги, но все же много уже пошлялся по белому свету. Много видел и испытал, и, наверно, трудно будет мне спокойно сидеть долго на одном месте, - все будет тащить куда-то вдаль!.. Такова уж отрава бродяжничества. Ведь сколько всевозможных, совсем не похожих друг на друга мест есть на белом свете! Сколько везде своеобразных красот и прочих прелестей! Конечно, везде много есть и плохого, но ведь все же психология человека (по крайней мере, моя) устроена оптимистически, так что плохое как-то скорее забывается, а светлые воспоминания остаются дольше, и даже зачастую вспоминаются в более ярких красках, чем это было на самом деле. Вспомнилась моя неудачная попытка перейти на 'полную оседлость'. Впрочем, эта неудача от меня не зависела: всему виной война. Ну, а где бы мне хотелось жить? Ей-богу, не знаю! Мне очень многое понравилось и в Средней Азии, и на Дальнем Востоке, и на Кавказе, и на Кубани, и на Волге. На Украине мне не понравилось. Не был я еще на Крайнем Севере, а собирался, и мечтаю побывать. Один раз чуть было уже не нанялся - тоже война помешала. Из городской жизни мне больше всего симпатична ленинградская. Уж больно там неограниченное количество возможностей, делающих жизнь человека наиболее содержательной, полной, приятной. Понравился мне почему-то Новороссийск своим местоположением, то есть морем и окрестностями - я не против бы пожить в нем немножко. В общем, тянет во все места сразу, это, наверное, плохо: нигде не будешь сидеть спокойно, все будет тянуть тебя 'куда-то вдаль'.

Вот наверняка знаю только одно: ни за что не хотел бы я жить в любой загранице. Это знаю твердо. Но объехать все страны мира я очень хотел бы, скажем, в качестве матроса на пароходе советского торгового флота. Это тоже моя мечта. Если подвернется на это дело блат - с великим удовольствием пожертвую пару-тройку лет. Ну, а кем бы мне хотелось быть после войны, то есть, точнее сказать: чем бы мне хотелось заниматься? Много есть дум по этому вопросу, если писать об этом, то слишком длинно получится, а смысл был бы такой: точно - не знаю! Знаю только, что не хотелось бы мне после войны служить в армии. Главная причина этому - жить будешь не там, где тебе нравится. И потом мне кажется, что пребывание в армии действует на меня отрицательно в том смысле, что многие мои личные способности и качества зачахнут во мне, не будучи тренируемы. Эта обеспеченная, беззаботная жизнь, в которой не нужно личной инициативы и личных качеств, - не по мне. А взять хотя бы военные скитания, которые будут, конечно, и после войны. Я люблю скитаться, но одно дело скитаться по своей воле, то есть