«Синий дракон» отличался от большинства баров Внутреннего Пограничья. Во- первых, хозяйничал в баре его тезка. Во-вторых, среди посетителей люди и инопланетяне делились поровну. В-третьих, сексуальных услуг бар не предлагал. В-четвертых, здесь отсутствовали столы для азартных игр.

Бар числился в коротком списке, полученном Вдоводелом от Кассия Хилла, в котором губернатор Перикла V перечислил те места, откуда, по имеющейся у него информации, могла потянуться ниточка к Ибн-бен-Халиду.

Конечно, известность бару принесло первое отличие. Заведение принадлежало инопланетянину, тело которого покрывала синяя восьмигранная чешуя. Вытянутым вперед лицом он напоминал шетлендского пони, а его торчащие из спины рудиментарные крылышки напоминали о начальных стадиях эволюции, когда его далекие предки то ли перелетали, то ли перепрыгивали через реки с горячей водой.

В стародавние времена крылья, конечно, были больше, мощнее и приводились в движение кольцевыми мышцами, обтягивающими ребра. Короткий плоский хвост служил рулем.

Глаза у инопланетянина были светло-синие, зубы — темно-фиолетовые. Две пары ноздрей разделяло несколько дюймов, ушами служили пульсирующие мембраны у левого и правого висков.

Цивилизация, типичным представителем которой он являлся, здравствовала и поныне, но не стремилась к общению с человечеством, так что во всем Внутреннем Пограничье других синих драконов не видели. На вопрос, как называется его народ и где находится планета, откуда он родом, хозяин бара отвечал честно и без запинки… на своем родном языке. Расшифровать нагромождение щелчков, похрюкиваний и свистков не удавалось никому.

Называл он себя Голубые Глазки, и скоро его примеру последовали остальные.

— Добрый вечер, добрый вечер, — заворковал он, когда Найтхаук и Киношита вошли в его бар на Сайлене IV — небольшой планетке, в компании двух лун вращающейся вокруг тусклой желтой звезды. — Вроде бы я раньше вас не видел.

— Возможно, мы все выглядим для тебя на одно лицо, — сухо ответил Найтхаук, оглядывая бар. Мелисенд с полным стаканом сидела за столиком в самом темном углу.

Голубые Глазки откинул голову и заухал, совсем как филин.

— Это смех? — полюбопытствовал Найтхаук.

— А ты думал, только человеку свойственно чувство юмора? — ответствовал хозяин бара. — Откуда вы двое, куда направляетесь и как долго мне будет позволено лицезреть вас на Сайлене?

— Только не говори, что ты еще и владелец отеля.

— Хорошо, не скажу.

Найтхаук пристально посмотрел на синего дракона.

— Никогда не видел такого инопланетянина, как ты.

— И не увидишь, — заверил его Голубые Глазки. — Только не забывай, что в этом мире ты такой же инопланетянин, как и я.

— Ты очень хорошо говоришь на терранском, — продолжил Найтхаук. — Никакого акцента, такое ощущение, что это твой родной язык.

— Языки даются драконам легко, — ответил Голубые Глазки. — Отказаться от дев — вот что нам трудно. — Он вновь отбросил голову и заухал.

— Раз уж ты настроен развлекать нас, придется угостить тебя выпивкой.

— С посетителями я не пью, но с удовольствием посижу за вашим столиком. — Дракон повернулся к стойке. — Николас, принеси мой стул.

Молодой человек, худой и небрежно одетый, тут же поднялся, подхватил необычной формы стул и принес его к пустому столику, у которого стоял Голубые Глазки.

— Спасибо, — поблагодарил его дракон. — Господа, это Николас. Он провел в этом баре три года, записывая все мои фразы, произнесенные на родном языке. Он хочет составить словарь моего языка.

— И как далеко вы продвинулись? — пожелал узнать Киношита.

— Примерно тридцать слов. Может, даже тридцать два.

— За три года?

— При расшифровке многих других языков за тот же период результаты бывают и хуже. — Николас о чем-то задумался, а потом продолжил:

— Самое важное в этом деле определить, разумен ли инопланетянин. Многие животные общаются с помощью звуков.

— Сколько времени вам потребовалось, чтобы выучить терранский? — спросил Киношита у Голубых Глазок.

— Примерно неделю. — Дракон улыбнулся… как умел: челюсти разошлись, глаза сощурились. — Пустяковое дело.

— Правительство могло бы найти тебе применение в Управлении межпланетных дел.

— Олигархия не нанимает инопланетян на государственную службу, или ты этого не заметил? — спросил Голубые Глазки.

— Раньше нанимали.

— После Домарийского мятежа эта практика прекращена, — ответил дракон, и Найтхаук почувствовал, как каблук Киношиты нажал ему на пальцы ноги.

Ладно, подумал он, это случилось в последние сто лет, поэтому я и не знаю. А теперь оставь мою ногу в покое.

— Я работал в этом Управлении, — вставил Николас и поморщился. — Пока мы не разошлись во мнении о налогах.

— Правда?

Николас широко улыбнулся.

— Они считали, что уплата налогов — обязанность, а я говорил, что это сугубо добровольное дело. Вот и улетел в Пограничье, где налогов не платят вовсе.

— Так давайте присядем и познакомимся поближе. — Голубые Глазки опустился на свой необычный стул и дал знак бармену, который тут же подскочил к столику с бутылкой и тремя стаканами.

— Хорошая идея, — ответил Найтхаук, усаживаясь с Киношитой напротив.

— Постарайтесь его разозлить, — попросил Николас. Он позаимствовал стул от соседнего столика и тоже сел.

— Зачем? — полюбопытствовал Найтхаук.

— Разозлившись, он начинает ругаться на родном языке. А в остальное время говорит только на терранском, чтобы досадить мне.

— Будь осторожен, друг мой, — предупредил, дракон. — Если перегнуть палку, я перейду на мертвые языки, вроде английского или суахили, и этим просто сведу тебя с ума.

— Вы действительно можете говорить на мертвых человеческих языках? — спросил Найтхаук.

— Конечно, — ответил Голубые Глазки. — Языки — это чепуха. Отказаться от наркотиков — вот что трудно.

Найтхаук увидел свой шанс и не упустил его.

— А как насчет арабского?

— Арабский — это очень широкое понятие, мистер… э… слушайте, а я ведь не знаю, как вас зовут.

— Найтхаук. Джефферсон Найтхаук. А это Ито Киношита.

— Я слышал немало историй про Джефферсона Найтхаука. Он — личность известная.

— Я тоже их слышал. Тот Найтхаук жил сто лет назад, а то и больше.

— Вроде бы да. Так на чем мы остановились?

— Мы говорили об арабском.

— И я собирался объяснить, что понятие «арабский язык» охватывает пару сотен диалектов. Сказать, что два народа похожи, так как оба говорят на арабском, все равно что не видеть отличий между рафинитами и йорбанами только потому, что и те, и другие дышат хлором.

— Я вас понял.