нужны были слова, чтобы объяснить Элинор, сколько удовольствия ей доставила прогулка в обществе молодого Дональда – это и так было очевидно по выражению ее лица.

– Что ж, пожалуй, нам пора уходить. Мы и так отняли у вас слишком много времени, – произнесла Элинор, поднявшись с места. – Нам уже давно следовало вернуться в Дан-вин. Большое вам спасибо за гостеприимство.

– Хотите, я попрошу сына проводить вас? – предложил Макнил. – Уже довольно поздно.

Элинор набросила на плечи плащ и покачала головой:

– Нет, думаю, мы сами сможем найти дорогу, но все равно я очень признательна вам за великодушное предложение.

Дональд и Шиона пожелали гостям всего хорошего, пригласив их заходить снова, когда им будет угодно. Элинор уже заранее могла предположить, что их визиты сюда станут частыми. Макнилы были не только сердечными, общительными людьми, но и одной из немногих семей на острове, где по-английски говорили так же хорошо, как и по-гэльски.

Небо уже начало темнеть, хотя до ночи было еще довольно далеко. Не успели Элинор и Джулиана добраться до вершины ближайшего холма, как заметили позади Дональда-младшего, который следовал за ними, размахивая деревянным ведром.

– Мама просила меня принести молока к ужину. Надеюсь, вы не будете против, если я пойду с вами? Похоже, нам в одну сторону.

Элинор улыбнулась и кивнула, не забыв помахать в знак признательности Дональду, который наблюдал за ними снизу, стоя на пороге своей хижины.

В свои пятнадцать лет Дональд-младший уже успел перерасти своего отца, чья ярко-рыжая шевелюра передалась и сыну. Его длинные руки под тонкой тканью рубашки стали сильными и мускулистыми благодаря неустанному труду на семейном участке. На редкость смышленый для своего возраста, этот паренек знал все сколько-нибудь заметные места на острове и показал им по пути многие из них, пересказывая во всех подробностях легенды, окружавшие каждый с виду неприметный камень, каждое дерево, которыми изобиловал пестрый окрестный ландшафт.

– Вот этот, – произнес он, указывая на большой округлый камень, невесть как оказавшийся в одиночестве посреди низины, – называется «камень силачей». Говорят, его доставил сюда из Ирландии сам великий Фингал[18], чтобы с его помощью мужчины могли проверить свою силу. Однако лишь немногим людям удавалось сдвинуть его с места, а в наше время таких и вовсе не осталось. А там, – продолжал Дональд, указав рукой на то, что издалека казалось небольшим углублением в склоне холма, – находится вход в одно из тайных укрытий рода Макфи.

– Тайных укрытий? – переспросила Элинор.

– Да. Существует предание, что последний из великих Макфи, Малкольм Макфи – не брат нашего нынешнего хозяина, но другой – был загнан сюда людьми из враждебного клана Маклинов. Они преследовали его то тут, то там и в конце концов настигли его здесь, в пещере, где он спрятался со своим огромным черным псом. В пещере тогда, как и сейчас, имелось два входа, и Макфи встал на страже у одного из них, сжимая в руках свой могучий клеймор, а пес охранял другой. Однако врагам все же удалось пронзить его стрелой через отверстие в сводах пещеры. С тех пор Макфи утратили власть над тремя из островов и были изгнаны сюда, на Трелей.

– Но почему Маклины желали зла Макфи?

Молодой Дональд только пожал в ответ плечами:

– О, то была давняя кровная вражда, и, как всегда в подобных случаях, истоки ее теряются в веках.

Элинор невольно вспомнила Шеймуса Маклина, сапожника из Обана, и его явную неприязнь к лорду Данвину. Не была ли их вчерашняя стычка отголоском все той же давней вражды?

Пока Дональд пересказывал Элинор и Джулиане свои истории, он успел до отказа наполнить ведерко молоком от черной коровы, мирно пасшейся на лугу. Едва он покончил со своим поручением, они все вместе направились к берегу, беседуя между собой о древних кланах, кровавых междоусобицах и тому подобных вещах. Солнце уже почти закатилось за западные холмы, и туман начал медленно наползать со стороны моря, усеивая белыми пятнами окружавший их пейзаж.

Когда они приблизились к берегу в том месте, где зеленое пастбище уступало место песчаным дюнам, то увидели странный конусообразный холм высотой почти в рост Элинор – судя по его правильным очертаниям, сделанный рукой человека.

– А это что такое? – осведомилась Элинор, оставшись стоять в стороне, между тем как Дональд подошел к холму поближе.

– О, это всего лишь шихен, – пояснил мальчик таким тоном, каким англичанин мог бы говорить о живой изгороди.

Элинор молча ждала объяснений, которые, как она знала, не замедлят последовать, и тут же изумленно приоткрыла рот, когда без всякого предупреждения Дональд выплеснул добрую порцию молока из ведра на вершину холма, где для этой цели было сделано небольшое углубление. Он лил до тех пор, пока молоко не начало переливаться через край углубления, после чего некоторое время стоял рядом, наблюдая за тем, как оно тонкими струйками стекает на землю. Затем он обернулся к Элинор и самым деловитым тоном, на какой только был способен, произнес:

– Это для ши[19].

Элинор недоверчиво уставилась на него.

– Ши? – только и смогла выговорить она.

– Да, для духов, которые живут в этих маленьких холмах. Мы на острове зовем их «холмами эльфов». Всем известно, что, если вы предложите эльфам немного молока из ведра, они не будут досаждать своими проказами вашему дому. Это они заставляют плодородные поля зеленеть, чтобы пасущиеся на них коровы давали больше молока, а мы, в свою очередь, могли им питаться. Поэтому справедливо, что мы отдаем часть дара туда, откуда его получили.

Если бы они беседовали посреди одного из бесчисленных лондонских бальных залов, в которых до