запутывает, не так ли?

Кавери снова откинулся назад.

— Пожалуй, вы правы. — Он вздохнул и очистил дисплей. — Думаю, вреда не будет, если мы с этим повременим до ночной вахты или даже позже. Зависит от графика капитана.

Сассинак больше ничего не сказала и принялась за работу. Хвала всем богам, что она не сунулась в файлы персонала и перечня принятых сообщений:

Ахаэль не знает, что она что-то заподозрила. «Назначение случайное?» Каким же еще оно могло быть, если за ней не стоит могущественное семейство? Или причина ее направления именно на этот крейсер и была секретом Абе? Более чем когда-либо ей нужно было проникнуть в файл Ахаэля, но как это сделать?

Сигнал тревоги заставил ее выпрямиться. Почти одновременно они с Кавери переключили компьютер на чрезвычайный режим. После первого сигнала дважды взвыла сирена: это означало учебную эвакуацию.

— Самая глупейшая тренировка из всех, — проворчал Кавери, шаря под компьютером в поисках противогаза. — Вот — надевайте. Никто никогда не эвакуирует крейсер — пока все усядутся в челноки и эвакуационные отсеки, корабль успеют разнести в щепки. Помните, энсин, что, уходя, вы должны отключить аппаратуру, но не раньше, чем дежурный офицер покинет мостик. — Его голос звучал приглушенно сквозь пластиковый капюшон и маску. Сассинак обнаружила, что ее противогаз не позволяет почти ничего видеть сбоку и оборачиваться назад. — Отлично, — продолжал Кавери, прикрепляя петли к плечам формы, — Фаржон пришел на мостик. Как только эта идиотская тренировка закончится, мы сможем… — Он повысил голос. — Да, сэр, связь отключена.

Хотя ядовитые замечания Кавери подразумевали, что, прежде чем придет их очередь, пираты смогут захватить корабль и улететь на нем в дальний конец Галактики, Сассинак показалось, что прошло не так уж много времени, прежде чем она оказалась в главном коридоре левого борта, ведущем от мостика к транспортной палубе, где находились челноки и отделяемые отсеки. Вместе с ней бежала целая вереница фигур в капюшонах — другой поток двигался в противоположную сторону: зарегистрировавшись в компьютере предписанного эвакуационного отсека, нужно было возвращаться на свой пост. Это казалось нелогичным. Сасс снова посмотрела на пластмассовую полоску с указанием ее эвакуационного отсека: Е-40 -А. Она еще никогда не бывала в том коридоре.

Кто-то в полном эвакуационном снаряжении посмотрел на ее пластинку и махнул направо, где находился тупик 'Е'; секция 40 была последней в ряду.

Кто-то еще, также в полном снаряжении, указал на отсек А — один из тех, чьи люки все еще были закрыты. Сассинак повозилась с замком, убедилась, что индикаторы горят зеленым, и подняла тяжелую крышку. Внутри ярко освещенного отсека она разглядела противоперегрузочную кушетку, поблескивающие металлом рукоятки, панель с выключателями и лампочками.

Но едва девушка собралась нырнуть в отверстие люка, как внезапная резкая боль пронзила ей руку. Она попыталась обернуться, и на голову как будто обрушился вес всего крейсера. После этого она провалилась во тьму…

Коммандер Фаржон в гневе являл собой малоприятное зрелище. Офицеры, стоявшие вокруг его стола, не питали иллюзий насчет настроения капитана.

— Я хочу знать следующее, — холодно заявил он. — Кто запустил этот отсек, и что в нем делал этот энсин, и почему не функционирует радиомаяк, и что означает вся эта чепуха насчет утечки в системе безопасности связи?

Все молча отвели взгляды.

— Кавери! — рявкнул Фаржон.

— Сэр, энсин Сассинак докладывала о двойной передаче с необычными исходными кодами…

— Знаю. Но ведь тот инцидент не связан с этой историей, не так ли?

Кавери все еще не был уверен, насколько далеко он может зайти.

— Не знаю, сэр. Это только начало. — Дождавшись кивка Фаржона, он продолжил:

— Сегодня она сообщила, что кто-то использовал ее исходный код, пытаясь проникнуть в закрытый файл…

— Код энсина Сассинак? Когда?

— Очевидно, это произошло минут за пять до ее заступления на дежурство.

Она доложила мне об этом, едва я пришел… — И Кавери описал, что произошло до сигнала учебной тревоги.

Фаржон слушал молча, его лицо было совершенно бесстрастным. Потом он обернулся к другому офицеру:

— Ну, капитан Пализе, а что вы видели в тупике 'Е'?

— Сэр, мы направили энсина Сассинак в тупик 'Е' в 18:26:40; она покинула мостик в 18:24:10 и точно укладывалась в положенное время. Как вам известно, сэр, при учебной эвакуации персонал все время в движении; когда кто-нибудь заходит в тупик, мы не можем уследить за ним, пока он не займет предписанный челнок или отделяемый отсек. Отдраив люк, они отмечаются на эвакуационном компьютере, а потом должны как можно скорее вернуться на свой пост. В течение двух минут мы зарегистрировали пятьдесят три человека, вошедших в тот же тупик, — так примерно и должно быть.

Восемь из них попали не по назначению — это тоже в пределах допустимого. В тупике 'Е' дежурили два офицера, но они ничего не заметили, пока отсек 40-А не привели в действие.

— Отлично, капитан Пализе. Теперь машинное отделение…

— Отсек был включен, сэр, как всегда во время учебной тревоги. Мы не можем отключать всю систему только из страха, что кто-то допустит ошибку…

— Знаю.

Фактически это было распоряжением самого Фаржона, и офицеры машинного отделения часто предупреждали, что учебная эвакуация со включенными отделяемыми отсеками и челноками чревата неприятностями. Фаржон сердито уставился на старшего инженера, а Эрлинг ответил ему тем же. Все знали, что Эрлинг очень привязался к Сассинак после ее первого назначения в машинное отделение. Что бы ни случилось, он занял бы ее сторону, если бы только знал, где эта сторона.

— В общем, сэр, все вроде бы шло как обычно. Если люк как следует задраен, снаружи или изнутри, и аппаратура включена…

— Изнутри?

— И так, и этак. Челноки управляются изнутри, но функция отделяемых отсеков — эвакуация раненых и выведенных из строя. Кто-то в тупике 'Е' мог запустить отсек так же легко, как тот, кто в нем находился.

— Не думаю, что нас должен беспокоить этот вариант, — сурово возразил Фаржон. — Меня интересует, нажала ли энсин Сассинак не ту кнопку по глупости или же она осознанно намеревалась покинуть корабль.

В наступившем молчании слова лейтенанта Ахаэля прозвучали подобно кузнечному молоту:

— Возможно, я смогу кое-что сообщить, сэр. Но я предпочел бы сделать это лично вам.

— Вот еще! Говорите!

— Сэр, это деликатный вопрос…

— Не деликатный, а неотложный, лейтенант, и я жду от вас немедленного и подробного рапорта.

Ахаэль слегка поклонился, уголки его рта скривились в улыбке.

— Как вы знаете, сэр, мой кузен работает в офисе генерального инспектора. Будучи офицером систем вооружения, я особенно заинтересован в контроле над секретными документами, и, когда два месяца назад была издана соответствующая директива, я решил осуществить проверку на этом корабле.

Вы помните, что дали мне разрешение? — Дождавшись кивка коммандера Фаржона, он продолжил:

— Так вот, я взял три копии явно секретной документации, касающейся нового луча Уизерспуна, и — как предлагала директива — дал знать недавно назначенным на корабль офицерам о том, что такие документы существуют и где они находятся.

— Ближе к делу, лейтенант.

— Дело в том, сэр, что один из документов исчез и появился вновь в следующую смену. Я выяснил, что