то хорошее… но нет. Только она пыталась вспомнить красивое смеющееся лицо своего отца, как перед глазами всплывал вид распластанного изувеченного тела, лежащего на обагренном кровью лесном покрывале. Он был еще жив и, глядя на нее обезумевшими глазами, кричал, чтобы она бежала. И тут со всех сторон появились демоны, которые принялись кричать и бить ее, их безумные глаза смеялись над ее болью, злые языки проклинали ее. Страх сковал все ее тело, а Эйлин желала только одного – сбежать, улететь, испариться, исчезнуть совсем, только бы не видеть и не слышать всего этого.

Слезы, которые она сдерживала эти долгие пятнадцать лет, вырвались наконец наружу, и, казалось, им не будет конца.

Боль заставила ее искать утешения, но Эйлин знала, что в мире нет ни одного человека, который смог бы понять ее. Все это давно прошло. Остались только воспоминания о пережитом ужасе. И слезы. Она не хотела этого помнить, не хотела снова слышать эти крики и попыталась найти забвение на широкой груди Дрейка, уткнувшись лицом в его рубашку.

Чувствуя, что девушка начала понемногу успокаиваться, Дрейк прижал ее к себе еще сильнее, осыпая поцелуями мокрые от слез прохладные щеки. Ее тело перестало сотрясаться, и Дрейк внезапно ощутил через тонкую ткань рубашки прикосновение ее теплых грудей. Нежный аромат, исходивший от волос, пьянил его, и поцелуи юноши, спускавшиеся от нежного виска вниз по влажной щеке, становились все настойчивее. Дрейк губами собирал соленую влагу с гладкой девичьей кожи, искренне желая вместе со слезами отнять у Эйлин ее горе, чтобы хоть как-то облегчить ее муки.

Эйлин подняла голову, погружаясь в новые ощущения, и очередной поцелуй накрыл ее мягкие губы. Легкое прикосновение губ придало ей сил, заставляя прошлое отойти на второй план, и Эйлин нерешительно потянулась вперед, желая продолжения этих тихих ласк. От Дрейка пахло лошадиным потом, пылью и еще каким-то особенным мужским запахом.

Эйлин страстно откликнулась на поцелуй маркиза. Она обняла Дрейка за плечи, сильнее прижимаясь к его широкой груди. Внезапно осознав, что Дрейк жаждет чего-то большего, как и она сама, Эйлин почувствовала легкое волнение. Так не могло, не должно было быть, но девушка старалась об этом не думать. Выбросив из головы мысли о приличии, Эйлин отдала этому поцелую всю себя. Обхватив руками голову Дрейка, она сильнее прижалась к его губам, вверяя себя его мужской силе, стирая из памяти ужасные картины прошлого, так неожиданно снова обрушившиеся на нее.

Дрейк ощутил биение ее сердца и сильнее прижал к себе ее теплое податливое тело.

Эйлин буквально тонула в пьянящем тепле его дыхания и разомкнула губы, страстно желая снова почувствовать влажную упругость его языка у себя во рту.

Дрейк нежно пососал мочку ее уха, а затем поцелуями стал прокладывать дорожку вниз по шее, но Эйлин запустила пальцы в его густые волосы и, притянув его голову к себе, прижалась к его губам своими.

Подчинившись ее молчаливой просьбе, Дрейк осторожно уложил Эйлин на траву, продолжая ласкать ее нежную кожу губами, затем нащупал рукой завязки на платье и одним быстрым движением обнажил нежную девичью грудь. От прикосновения прохладного воздуха Эйлин задрожала, но руки Дрейка в ту же минуту накрыли ее груди.

Он ласкал затвердевшие соски, и Эйлин почувствовала нестерпимое, почти болезненное желание. Она прекрасно понимала, к чему все это может привести, но не могла найти в себе силы, чтобы прекратить сладкую пытку.

Дрейк продолжал осыпать поцелуями ее тонкую шею. И только почувствовав на губах последние соленые капельки, он будто пришел в себя. Эйлин, невинная и доверчивая, прижималась к нему, жаждя новых ласк, стремясь получить свой первый урок любви. Дрейк не сомневался, что может взять ее прямо здесь, не услышав и слова протеста, но он не хотел воспользоваться этой чистой девушкой в минуту ее слабости. Он не мог лишить ее невинности сейчас, когда Эйлин больше всего нуждалась в поддержке и понимании со стороны окружающих.

Дрейк слегка приподнялся и, опершись на локоть, посмотрел Эйлин в глаза. Они молили о любви. Кружевная нижняя рубашка сползла с плеч, обнажая молочно-белую кожу. Дрейк сжал между пальцами нежный розовый сосок. Когда тот превратился в тугой бутон, он наклонился, чтобы попробовать его на вкус.

– Дрейк?

Тихий шепот, нарушивший тишину, пронесся по замершему лесу, эхом отзываясь вдалеке, подобно легкому ветерку, играющему с тонкими листьями.

– Пожалуйста, Дрейк, – прошептала Эйлин, прижимая его голову к своей груди.

Дрейк усилием воли заставил себя оторваться от манившего своей наготой и совершенством женского тела. Быстрым движением он плотно затянул завязки на платье Эйлин и чуть охрипшим голосом произнес:

– Мне очень жаль, принцесса. Я не хотел, чтобы до этого дошло.

– А мне не жаль, – шепотом проговорила Эйлин.

Потрясенный, Дрейк обхватил руками Эйлин за голову и приказал:

– Повтори то, что ты сейчас сказала.

– Мне не жаль, – чуть громче и решительнее повторила Эйлин.

Дрейк поднял ее с травы с великой осторожностью, будто у него в руках была китайская фарфоровая кукла, которую он боялся разбить. Не выпуская Эйлин из объятий, он с восхищением смотрел в ее прекрасное лицо.

– Я не знаю, благодарить ли мне небеса за то, что ты заговорила, или за то, что ты сказала именно это. Сейчас мы поистине в волшебном лесу, правда?

В ответ Эйлин грустно улыбнулась. Эти несколько часов полностью перевернули ее представление о мире и о себе. Эйлин снова прижалась к Дрейку, словно пыталась таким образом защититься от страшных воспоминаний о прошлом.

– Он будет волшебным всегда, если мы здесь останемся, – тихо проговорила она, прекрасно понимая, что этому желанию не суждено сбыться. Как только они покинут этот лес, волшебные чары развеются, и реальность вновь обрушится на нее своей жестокостью. Эйлин хотелось насколько возможно отдалить этот