– Ох, как много вопросов, сказал ведь – сейчас узнаешь! Вот что, я тебе должен глаза завязать, очень прошу не брыкаться – и не вздумай повязку снять.

Михаил остановил машину и вытащил из бардачка широкий бинт.

– Извини, но в целях, так сказать, предосторожности должен воспользоваться бинтом, чтобы было впечатление, что у тебя просто травма глаза. Голову тоже придется забинтовать, уж не взыщи.

– Делайте, что хотите, мне все равно!

– Что-то ты покладистая очень, это мне не нравится. Если вздумаешь орать или еще что-то в этом духе выкинешь, пеняй на себя, я не шучу, – и он начал бинтовать глаза девушки, заодно накручивая бинт и на голову. Когда закончил эту процедуру, довольно крякнул: – Ну вот, теперь все отлично, смотрится отпадно, как будто заботливый муж везет из больницы любимую женушку.

Машина вновь тронулась и ехала еще минут пятнадцать. Когда она остановилась, Михаил открыл дверцу и приторным голосом пролебезил:

– Давай, моя дорогая, осторожненько выходи, а я тебя под ручку поддержу. Вот так, тихонечко, здесь ступенька, не бойся, милая, я рядом! Теперь все будет хорошо, я о тебе позабочусь, нечего в больнице лежать, дома всегда лучше.

Наташе очень хотелось заорать не своим голосом, что ее привезли сюда насильно, что нужно вызвать милицию! Но она безропотно шла, как овца на заклание, и молчала, боясь непредсказуемых последствий, если она решится на такой шаг. Они вошли в подъезд и начали подниматься по лестнице. Девушка поняла, что находится где-то между вторым и третьим этажами, лестницы были неимоверно длинными, поэтому определить более точно этаж Наташа не смогла. А может быть, ей просто показалось, что лестницы бесконечные, из-за ужасного волнения. Михаил открыл дверь своим ключом и, как только они вошли в квартиру, тут же прокричал:

– Принимайте гостей, задание выполнено!

Наташа закрутила головой и попыталась разбинтовать глаза. Ее руку перехватили у запястья:

– Я же тебе сказал, чтоб ты не думала повязку снимать.

– Я решила, что уже можно, раз мы на месте, – прошипела девушка, потирая руку в том месте, где теперь наверняка останется синяк.

– Что можно, а чего нельзя – не твое дело! Уяснила, что говорят?

– Да, уяснила, – пролепетала Наташа, буквально умирая от страха.

Парень взял ее за руку и повел в комнату. На Наташу пахнуло дорогим мужским одеколоном и приятным табаком.

– Вот, доставил, как вы и приказали.

– Присаживайтесь, Наташа, не нужно бояться, вам никто не сделает ничего плохого. Хотите чего-нибудь выпить? – произнес мужчина каким-то приглушенным голосом.

– Хочу, – выпалила Наташа, сама от себя этого не ожидая.

– Миша, налей даме вина. Или вам чего-нибудь покрепче?

– Все равно, – ответила девушка. Когда ей в руку дали стакан, она, не раздумывая, опрокинула его себе в рот. Крепкий напиток обжег горло, и Наташа закашлялась. – Давайте побыстрее закончим с вашими вопросами, и я поеду домой. Мне не хочется ссориться с мужем. Он у меня человек непредсказуемый, тем более что в органах работает.

– То, что он работает в органах, мы прекрасно знаем, Наташенька, так что этот факт, можно сказать, не является неожиданностью. Как видите, это нас не остановило – вы здесь! Но давайте о деле. Наташа, нас интересует ваша подруга, Белоусова Виктория. Скажите, где она сейчас находится, и можете ехать домой. Поверьте, мне не хотелось бы доставлять вам неприятности и тем более причинять боль, вы молодая женщина, у вас дети, муж, в общем, нормальная семья. Вы не должны отвечать за поступки вашей подруги, а она очень нам нужна!

– Зачем вам Вика?

– Я не склонен обсуждать с вами эти проблемы, просто скажите, где она может быть в данное время, вот и все.

– Хорошо, – проговорила Наташа, – я скажу. Я не знаю, какие у нее там с вами дела, пусть сама разбирается. В конце концов, почему я должна из-за нее страдать? Только ради этого совсем было не обязательно тащить меня сюда, могли бы меня спросить об этом еще днем! Вон ваш Михаил – полдня проторчал сегодня возле меня. Напугали до смерти, ради чего, неизвестно!

Наташа хитрила напропалую, она знала, что Виктория уехала из поселка, поэтому решила с чистой совестью «заложить» подругу, рассказав похитителям о ключах от дома ее свекрови. Но этот номер у девушки не прошел.

– Наташа, неужели вы думаете, что мы поверили хоть одному вашему слову? Вы прекрасно знаете, что Виктории уже там нет. И нас очень интересует, где она сейчас.

– Но я не знаю. Я думала, что она там, за городом, честное слово!

– Тогда вам придется здесь остаться до тех пор, пока вы не вспомните точное местонахождение вашей подруги. Вы бы ей позвонили и сказали бы, в какое положение попали из-за нее.

– Но я и правда не знаю, куда звонить! Неужели вы мне не верите?

– Простите великодушно, но не верю. Я вообще человек недоверчивый, тем более по отношению к женщинам. Лживость и хитрость у вас в крови, вы, можно сказать, с этим рождаетесь. Но мы, по-моему, немного отвлеклись. Вы пока минут пятнадцать подумайте, может, вспомните, где сейчас может быть ваша подруга, а потом я приду – и мы возобновим наш разговор.

Скрипнула кожа кресла, и приятный мужской аромат проплыл мимо Наташи. Девушка лихорадочно соображала, что же ей делать. Она прекрасно понимала, что эти люди совсем не шутят, но и выдать подругу она тоже не могла, прекрасно понимая, что это будет равносильно убийству.