– Я ее на стол положила, там, на кухне, – пожала девушка плечами.

– А где ты ее нашла?

– В ванной комнате, только что.

Карина сорвалась с места и побежала на кухню. Галя недоуменно проводила ее взглядом и пошла следом за ней.

– Галка, эта зажигалка – наверняка того неизвестного типа, который хотел меня убить! У меня вообще никаких зажигалок нет, и у знакомых я такой тоже не видела. Она чужая, это точно, она – того бандита! Только зачем он в ванную заходил? – растерянно спросила Карина то ли у подруги, то ли у себя самой. – Где она лежала, на каком месте?

– На полу валялась, у раковины, – ответила Галина. – Я случайно на нее наступила, иначе не заметила бы. Видно, он руки решил помыть после того, как сделал свое черное дело.

– Так ведь крови-то не было, – пожала Карина плечами. – Только шишка… правда, чересчур большая, – потрогав макушку, проворчала она.

– Знаешь что, не будем ломать себе головы, давай собирайся, поехали, – уже в который раз сказала Галя. – Все расскажем в прокуратуре, пусть они сами разбираются, что он делал в ванной комнате. Руки мыл или, может, еще какие-то части тела? В конце концов, это их работа. Пусть приезжают сюда, снимают отпечатки там всякие, ищут улики, ну и тому подобное.

– Поехали, – согласилась с подругой Карина и сразу же стремительно направилась к входной двери. – Ты права, нужно решать все как можно быстрее, мне по-настоящему страшно, – нервно проговорила она.

Галина последовала за ней, махнув рукой на то, что выпить по чашке кофе им так и не удалось. Она с тревогой посматривала на Карину, которая поминутно вытирала ладони носовым платком.

– Карин, ты не нервничай, сейчас все расскажешь тому майору, он сразу же сообразит, что делать дальше, – как могла, успокаивала девушка Галя. – На то они и профессионалы, чтобы разбираться в криминальных делах.

– Не нужно меня успокаивать. Что я, маленькая, что ли? – огрызнулась Карина. – Чужую беду руками разведу, а как своя нагрянет… ай, не говори мне больше ничего, я все равно ничего не соображаю!

– Напрасно ты так, твоя беда – это и моя тоже, – обиделась Галя. – Я ведь помочь пытаюсь.

– Извини, – буркнула Карина. – Давай пока помолчим, у меня голова раскалывается.

– Как скажешь, – пожала Галина плечами.

Девушки спустились во двор и сели в машину Гали.

– Может, ты поведешь? – спросила она у Карины.

– Нет, Галь, не смогу я сейчас на дороге сосредоточиться, у меня невроз. Вон, посмотри, как руки трясутся, – и она вытянула перед собой кисти рук. Тонкие длинные пальцы в самом деле подрагивали, и Карина резко сжала руки в кулачки. – Еще ни разу в своей жизни я не чувствовала себя настолько беспомощной и растерянной, – вздохнула она. – У меня такое впечатление, что все это сейчас происходит не со мной, а с кем-то другим, а я лишь являюсь сторонним свидетелем. У тебя ни разу такого не было?

– Было, – кивнула Галина головой. – В тот день мне двадцать лет исполнилось, а маме сорок, у нас с ней день рождения в один день.

– Я об этом знаю, – напряженно улыбнулась Карина.

– А, ну да, – согласилась девушка. – Кажется, я растеряна не меньше твоего… О чем я говорила-то? Ах, да. Мой отец за все двадцать лет ни разу не пропустил этот день и всегда был дома вместе с нами за праздничным столом. А в тот день он вдруг не вернулся с работы. Мы с мамой прождали его весь вечер, даже не притронувшись к угощениям, которыми был заставлен стол. Его телефон в кабинете не отвечал, а мобильники тогда были только у крутых, ну и у бандитов еще. Мама уже собралась звонить в больницы и морги, и тут отец позвонил сам. И знаешь, что он тогда сказал моей матери?

– Что?

– Прости, дорогая, но я больше не вернусь домой. Я полюбил другую женщину. За своими вещами я пришлю шофера.

– О, боже! – ужаснулась Карина. – И что, так и ушел?

– Да, больше он действительно не вернулся к нам. Вот мы и подошли к тому, о чем начали говорить. Мама бесконечно плакала, а я не могла поверить в происходящее, и мне казалось тогда, что все это происходит не со мной, а с кем-то совершенно посторонним. Я много раз слышала, что в семьях такое случается, и нередко, но никогда не думала, что такое может произойти именно в моей семье. Ведь я любила отца как сумасшедшая, я его просто боготворила, он был для меня таким авторитетом, каким никто, кроме него, не мог быть.

– Галь, ты мне никогда об этом не рассказывала. Ведь ты говорила, что твой отец умер, – растерянно сказала Карина.

– Не рассказывала, потому что не хотела вспоминать то страшное время. Моя мать тогда очень долго болела, у нее было нервное истощение. А отец? Отец действительно умер… через год после этих событий, – вздохнула Галя. – Сердце не выдержало сумасшедшего ритма жизни с молодой супругой. Ведь она была мне ровесница.

– Обалдеть! – ахнула Карина. – И ты ее видела?

– Не просто видела, я ей половину волос выдрала, – усмехнулась Галя. – Правда, эта экзекуция ничего не дала: отец не вернулся, а через год умер, – повторила она.

– А с ним ты не пыталась поговорить?

– Ты знаешь, нет, – обернувшись к Карине, горько улыбнулась Галя. – Я все время ждала, что он сам мне позвонит, но он… не позвонил. Представляешь, за весь год ни разу не позвонил!