является исследование неизвестной полярной области, а не достижение точно математической точки, на которой расположен северный конец оси земного шара».[43]

Аллен Юнг сказал, между прочим:

«Доктор Нансен полагает, что белое пятно вокруг земной оси покрыто водою или льдом, я же считаю самой большой опасностью то, что почти во всех направлениях полюс окружен сушей. Большинство прошлых мореплавателей постоянно усматривали землю все далее и далее на севере. Предметы с «Жаннетты» могли приплыть к тому месту, где их нашли, через узкие проливы. Мне представляется крайне опасным для корабля отдаться во власть дрейфа на таком пути, где он рискует наткнуться на сушу, которая может его задержать на долгие годы».

Форме судна Юнг не придавал большого значения, так как «если судно крепко захвачено льдом, то вопрос лишь в том, возникнет ли во льдах какое-либо движение, могущее выжать судно кверху, или нет. Если такого движения не будет, судно, как бы оно ни было построено, неизбежно будет раздавлено льдами».

Некоторые авторитеты высказались, однако, в пользу моего плана. Это был полярный путешественник адмирал Эдуард Инглфилд[44] и начальник Английского гидрографического департамента капитан Уортон.

Адмирал Джордж Ричардс написал в Географическое общество по поводу моего доклада следующее:

«Сожалею, что вынужден высказаться против проекта, но я считаю, что, когда на карту ставится так много, долг каждого, кто имеет хоть какой-либо авторитет, откровенно и до конца высказать свое мнение».

О течениях Ричардс, между прочим, писал: «Я думаю, что существует постоянное истечение (я предпочитаю это выражение слову «течение») с севера, из-за того что вода из полярной области вытесняется покрывающим ее ледяным покровом, который вследствие скопления на нем громадных масс снега постепенно возрастает в своей мощности и весе».

Это истечение полярных вод, по его мнению, существует со всех сторон полюса, но особенно сильно оно в области, заключенной между западной стороной архипелага Парри (на севере Америки) и Шпицбергеном, против этого истечения и приходилось бороться всем прошлым экспедициям.

Ричардс, по-видимому, совсем не принимал в расчет ни «Тегеттгофа», ни «Жаннетты» и не находил «никакого основания для подтверждения мнения о том, что от Новосибирских островов идет на север через полюс течение, как думает об этом доктор Нансен». Далее он заявил:

«По-моему, если экспедиция действительно проникнет за ту границу, которую можно назвать внутренним кругом, ну, скажем, за 78° северной широты, там нельзя ожидать встречи даже с небольшим течением, которое оказало бы какое-либо влияние на передвижение судна, затертого льдом. Только когда судно выйдет из этого круга в открытые широкие каналы, где лед уже не будет сплошным, оно может испытать влияние течений; здесь лед осенью будет, конечно, более тонким и рыхлым, и, следовательно, менее опасным для судна.

Из внутреннего круга выносится наружу, вероятно, лишь небольшое количество льда, а там он становится с каждым годом все сплоченнее и массивнее и создает, по-видимому, непреодолимые препятствия для всякого продвижения судна. Это те льды, которые были принесены к зимовке Нэрса у северного конца пролива Смита, приблизительно под 82°30 северной широты. С таким льдом боролся Маркхем во время своей санной экспедиции. Противостоять таким льдам не может никакая человеческая сила».

Находке вещей с «Жаннетты» Ричардс не придавал существенного значения.[45] «Так как они найдены в Гренландии, – заявил Ричардс, – то могли быть принесены льдиной из окрестностей пролива Смита и принадлежат какой-либо из американских экспедиций, посланных на помощь Грили». Можно также, по его мнению, предположить, что документы Де Лонга, как и другие предметы с «Жаннетты», были взяты с собой какой-либо американской экспедицией. Однако он нигде не говорит определенно о существовании каких-либо доказательств в пользу такого мнения.

Подобное же письмо в Географическое общество прислал знаменитый ботаник Джозеф Хукер:[46]

«План доктора Нансена существенно отличается от всех, получивших до сих пор осуществление в целях полярных открытий, и как по этой причине, так и потому, что сопряжен с большими опасностями, он требует тщательного рассмотрения… Из моего трехлетнего опыта плаваний в антарктических водах я почерпнул уверенность, что судно, как бы прочно оно ни было построено, не может долго противостоять разрушению, если оно предоставлено во власть полярных льдов. Судно, построенное столь прочно, как «Фрам», несомненно, способно сопротивляться значительному давлению разреженного льда в открытом море, хотя бы даже и многолетнего, но отнюдь не сжатиям, особенно повторным сжатиям, а тем более толчкам сплоченного полярного льда, когда судно вместе с ним или его силой будет прижато к берегу. Форма «Фрама» может оказаться полезной лишь до тех пор, пока корма и нос его подняты равномерно, т. е. судно сохраняет вертикальное положение или лежит во льду на небольшой высоте над уровнем воды; если же судно окажется среди мощных льдов или между льдами и айсбергом или же начнется давление по направлению длины судна, его форма ни малейшего значения иметь не будет».

Знаменательный день – 26 октября 1892 г. – спуск корабля («Фрама») на воду со стапеля

Если бы «Фрам» был принесен к берегам Гренландии или к островам Американского полярного архипелага, то, по мнению Хукера, высадка на сушу хотя и мыслима, но нет ни малейшей надежды спасти «ослабленный и, по всей вероятности, уменьшившийся экипаж на бесприютном, покрытом льдом берегу или громадных льдинах палеокристического (т. е. сплошь заполненного льдом) моря».

«Не говоря уже о возможности цинги, против которой еще нет верных профилактических средств, нужно еще учесть, что на моральном состоянии экипажа скажется угнетающее влияние таких факторов, как продолжительное пребывание в тесных помещениях в течение многих месяцев полярной ночи, жестокий холод, бездействие, скука, постоянные опасности и полная неуверенность в будущем. Побочные занятия и обязанности не в состоянии предотвратить влияние этих условий; они едва ли смягчат их, скорее даже обострят. Я не считаю цель доктора Нансена недостижимой при тех средствах, которые имеются в его распоряжении; но я не считаю, по правде говоря, что успех подобного предприятия может служить оправданием, чтобы из-за него рисковать столькими драгоценными жизнями, и заключаю свои слова надеждой, что доктор Нансен приложит свое удивительное мужество, искусство и способности для выполнения какой-либо менее опасной попытки раскрыть тайны арктической области».

Американский генерал Грили, начальник известной несчастной полярной экспедиции (1881–1884), написал для американской газеты «The Forum» (август 1891 г.) статью, в которой, между прочим, говорится:

«Мне представляется почти невероятным, чтобы план, составленный доктором Нансеном, нашел поддержку или даже сочувствие. По-моему он основан на ложных представлениях о физических условиях арктических стран и, если его попытаются осуществить, обещает лишь бесполезные результаты, не говоря уже о том, что он грозит смертью и страданиями участникам экспедиции. Насколько мне известно, у доктора Нансена нет никакого опыта в арктических исследованиях; его путешествие через Гренландию, какими бы оно ни сопровождалось трудностями, представляет из себя не большее полярное предприятие, чем, например, восхождение на гору Св. Ильи.[47]

Весьма сомнительно, чтобы какой-либо гидролог стал всерьез обсуждать его теорию полярных течений или какой-либо полярный путешественник присоединился к его проекту.

Найдется, пожалуй, дюжина людей, настолько опытных в арктических исследованиях, что фактическая поддержка ими проекта, даже если она будет исходить от почтенного меньшинства, сделает его заслуживающим внимания и внушит к нему доверие. Таковы в Англии – адмирал Мак-Клин-ток, Ричардс, Коллинсон, Нэрс, капитан Маркхем, Аллен Юнг и Лей-Смит; в Германии – Кольдевей; в Австрии – Пайер; в Швеции – Норденшельд и в нашей стране – Мельвилль. Я, однако, убежден, что из них не найдется даже двоих, которые сочли бы возможным осуществить первую идею Нансена – построить судно, способное уцелеть при плавании в тяжелых арктических льдах там, куда Нансен намеревается его провести. Еще более рискованна другая идея Нансена – его намерение дрейфовать на протяжении 2000 морских миль по прямой