Дзержинского приняла решение забальзамировать тело вождя и выставить его на всеобщее обозрение. Вначале временно, чтобы дать возможность всем желающим попрощаться с Лениным, а затем постоянно. На века, как думали тогда…

21 января 1924 года в 18 часов 50 минут Владимир Ильич Ленин скончался на подмосковной даче в Горках. На следующий день профессор кафедры патологической анатомии Московского университета Алексей Иванович Абрикосов произвёл временное бальзамирование тела (через аорту была сделана инъекция смеси спирта, формальдегида и глицерина). «Два месяца в склепе пролежит?» — спросили Абрикосова на заседании ЦИК СССР. «Думаю, да. Если будет сухо и прохладно». На это же заседание был приглашён известный архитектор Алексей Викторович Щусев, которому и было поручено строительство временного склепа для гроба Ленина. Интересно, что до 1917 года Щусев строил церкви, причём преимущественно в Украине. Первой его самостоятельной работой был проект иконостаса Успенского собора Киево-Печерской лавры. По его проектам построены монастырский комплекс в Овруче, Троицкий собор Почаевской лавры, несколько других церквей. Среди других известных работ Щусева — Казанский вокзал Москвы, здание гостиницы «Москва», он принимал участие в разработке проекта послевоенного восстановления и реконструкции Крещатика. Но самой знаменитой его работой, конечно же, стал Мавзолей Ленина…

Через три дня склеп для тела Ленина, построенный на Красной площади возле Сенатской башни Кремля, был готов. «Всё сооружение было сделано из дерева и обшито деревянными досками, — писал Щусев о первом варианте Мавзолея. — Планировка мавзолея была рассчитана таким образом, чтобы создать график движения, обеспечивающий непрерывный пропуск значительных масс народа без образования встречного потока. Для этого в мавзолее были сделаны две двери — одна входная, другая выходная. Входя, народ должен был спускаться по лестнице, ведущей в центральный зал с гробом Владимира Ильича, и, обходя его кругом, подниматься по такой же лестнице, ведущей к выходной двери. Для утепления мавзолея было решено выстлать пол, стены и потолок центрального зала двойными досками со слоем чистых опилок между ними. Лестницы оставались холодными. Зал был декорирован набивной, тканью, выполненной в чёрно-красной гамме по рисункам художника Нивинского».

В 16 часов 27 января 1924 года телеграфные аппараты Советского Союза передали официальное сообщение: «Встаньте, товарищи, Ильича опускают в могилу!». Под звуки траурной музыки, залпы артиллерийских орудий и гудки фабрик и заводов гроб с телом Ленина был перенесён в Мавзолей.

До 20-х чисел февраля проблем с сохранностью тела не возникало. Погода стояла морозная, температура внутри Мавзолея не поднималась выше нуля градусов. Однако затем наступило потепление, и стало ясно, что долго тело Ленина в таких условиях не сохранится. Начались пигментация и высыхание тканей, западание глазниц, в общем, с телом великого вождя происходило то, что и с телом простого смертного. Надо было принимать какое-то решение, однако никто не хотел брать на себя ответственность. Наиболее решительно в этой ситуации повёл себя нарком внешней торговли Леонид Красин. Причём Красин (обладавший, кстати, весьма авантюрным характером) хотел не просто сохранить тело Ленина, он смотрел гораздо дальше. «Я убеждён: придёт время, когда наука станет столь могучей, что сможет восстановить погибший организм. Я убеждён: придёт время, когда станет возможным с помощью элементов жизни человека реконструировать самого физического человека», — заявил Красин и распорядился закупить в Германии несколько сверхмощных холодильных установок. Однако германская фабрика поставки холодильников по каким-то причинам задерживала, к тому же в Москве часто случались перебои с электричеством, что тоже не гарантировало сохранности тела. С каждым днём ситуация становилась всё хуже и хуже…

Сейчас уже вряд ли можно достоверно установить, нашёл ли Феликс Дзержинский Бориса Збарского или же Борис Збарский сам пришёл к Феликсу Дзержинскому. Но так или иначе, председатель всемогущего ВЧК (и по совместительству глава комиссии по увековечиванию памяти В. И. Ленина) и известный биохимик встретились в марте 1924 года. У Дзержинского, как и у всего советского руководства, была серьёзная проблема, и Борис Ильич Збарский предложил её решение. Надо сказать, что, предлагая план бальзамирования тела Ленина, учёный очень многое ставил на карту. Борис Ильич состоял в партии эсеров, был членом разогнанного в 1918 году Учредительного собрания. Так что при новой власти ему, как говорится, ничего не светило.

Для работы над бальзамированием тела Ленина Збарский привлёк профессора кафедры анатомии Харьковского медицинского института Владимира Петровича Воробьёва. Борис Ильич не случайно обратился за помощью к профессору из Харькова. Во-первых, Воробьёв использовал в своей практике метод консервации фрагментов человеческих тел, предложенный ещё в XIX веке патологоанатомом Н. Ф. Мельниковым-Разведёнковым, и считал, что этот метод можно применять и для бальзамирования тела целиком. А во-вторых, Воробьёв, как и Збарский, был человеком «неблагонадёжным» с точки зрения советского режима. Во время оккупации немецкими войсками Харькова в 1918 году он подписал заключение, что найденные в окрестностях города трупы мирных жителей — дело рук большевиков. Так что у обоих учёных были вполне резонные основания взяться за сложную операцию по сохранению тела вождя мирового пролетариата и таким образом заслужить доверие советской власти. Впрочем, и риск был немалый. Збарский и Воробьёв перед началом работы заручились обещанием Дзержинского не трогать их в случае неудачи, однако сдержал бы «железный Феликс» своё слово…

Збарский и Воробьёв работали в Мавзолее день и ночь, специально для них на Красную площадь по распоряжению Дзержинского была проведена отдельная трамвайная ветка. Работа была завершена 26 мая 1924 года. На первый «показ» были приглашены первые лица государства и родственники Владимира Ильича. Увиденное в Мавзолее произвело на всех сильное впечатление. Надежда Крупская, которая до того была ярым противником бальзамирования, сказала Борису Збарскому: «Вот, я такая старая, а он такой молодой». А брат Ленина, Дмитрий Ульянов, выбежал из Мавзолея в сильном волнении. «Это потрясающе, я сейчас ничего не могу сказать, я сильно взволнован, — сказал он. — Он такой, каким я его видел тотчас после смерти». Действительно, Збарскому и Воробьёву удалось не просто сохранить тело, а значительно улучшить его вид. Не случайно заключение правительственной комиссии, которое зачитал нарком здравоохранения Николай Семашко, гласило: «Общий вид значительно улучшился по сравнению с тем, что наблюдалось перед бальзамировкой, и приближается в значительной мере к виду недавно умерших». За свою работу Збарский и Воробьёв получили огромные по тем временам деньги — 40 и 30 тысяч золотых червонцев соответственно. Учёные не раз награждались орденами и медалями, становились лауреатами государственных премий. Но не это, пожалуй, самое главное. Специальная смесь, в состав которой входили глицерин, ацетат калия, вода и хлорхинин, спасла не только тело вождя от гниения, но и самих учёных. На Збарского и Воробьёва неоднократно писались доносы, однако Сталин всегда давал команду: «Не трогать!». Профессор Воробьёв так и умер своей смертью в 1937 году, а вот Бориса Ильича Збарского в 1952 году, в период «борьбы с космополитизмом» (называя вещи своими именами — в период преследования евреев в СССР), всё-таки посадили. Через два года учёный скончался.

Для «нового» тела Ленина нужен был новый Мавзолей, разработать проект которого вновь было поручено архитектору Щусеву. Строительство было завершено в августе 1924 года. В древней Месопотамии когда-то строили культовые башни, называемые зиккуратами. Они представляли собой сделанные из кирпича массивные сооружения в форме усечённой пирамиды. Случайно или нет, но проект Мавзолея, предложенный Алексеем Щусевым, практически повторял форму зиккуратов. Правда, новый Мавзолей был построен из дерева, а не из кирпича, во всём остальном же очень напоминал зиккурат — крупное сооружение в виде усечённой пирамиды высотой 9 метров и длиной 18 метров. Для долговечности дерево покрыли масляным лаком, из-за чего здание имело светло-коричневый цвет. Деревянная обшивка крепилась к каркасу большими коваными гвоздями с фигурными шляпками. Мавзолей был огорожен железной оградой, внутри которой были разбиты клумбы с цветами.

Второй Мавзолей простоял пять лет. Летом 1929 года по решению Политбюро был объявлен конкурс на разработку проекта нового Мавзолея, на этот раз каменного. На конкурс было представлено немало интересных работ, но предпочтение вновь было отдано архитектору Щусеву, хотя его проект практически повторял деревянный вариант Мавзолея. Размеры сооружения немного увеличились (длина по фасаду — 24 метра, высота — 12 метров), пирамида нового Мавзолея была составлена из пяти уступов разной высоты (в деревянном варианте их было шесть).

Чтобы избежать сотрясений Мавзолея при прохождении танков и другой тяжёлой техники по Красной