зияет пробоина в том месте, где обрушилась мачта. Вода уже заливала палубу по щиколотку. Корабль шел ко дну, и надежда на спасение становилась все призрачнее, но люди продолжали отчаянно бороться со стихией. Хаген давно уже потерял счет времени: сколько он простоял здесь, сам рискуя быть унесенным в море яростным порывом урагана? Лишь голос брата, донесшийся сквозь дикий вой ветра, заставил его вздрогнуть.

Лицо Данкварта потемнело от гнева:

— Ты что, с ума сошел? Хочешь себя угробить?

— Корабль! — прокричал в ответ Хаген, — Мы должны помочь им!

— Каким способом? — рявкнул Данкварт, — Пожертвовав твоей жизнью, что ли?

Отчаянными усилиями гребцы приближали корабль к берегу, но следующая волна вновь отшвырнула его назад. И тут Хаген с ужасом сообразил, что ладья идет неверным курсом: на пути ее подстерегали коварные подводные рифы. Он принялся отчаянно махать руками, что-то кричать, но голос потонул в реве шторма.

Громовой удар сотряс землю. Хаген почувствовал, как деревянное тело корабля всей массой налетело на скалу; на мгновение жуткий треск и скрежет перекрыл остальные звуки. Один из матросов, не устояв на ногах, перелетел через борт, бушующее море тут же поглотило несчастного. Со звоном лопнули натянутые снасти, на корме взметнулся ввысь фонтан воды. Проскочив все же первый риф, ладья страшно накренилась, и тут следующая мощная волна швырнула ее в спасительную гавань. Увлекаемый последним приветствием бушующей стихии, корабль скользнул на песчаную отмель и замер. Буря продолжала неистовствовать, но теперь корабль был защищен стеною скал, о которые он только что едва не разбился.

В мгновение ока Хаген оказался возле корабля. Оставшаяся мачта медленно накренилась, треснула у основания и рухнула на землю. Изодранный парус опустился сверху, точно саваном прикрыв ее останки. Одним прыжком Хаген подскочил к первому матросу, помогая ему встать на ноги. Отстранив его руку, тот, пошатываясь, поднялся самостоятельно. Лицо его было залито кровью.

— Помогите лучше остальным, — пробормотал он, попытался шагнуть вперед, но ноги его подкосились, и матрос рухнул Хагену на руки. Передав его одному из кнехтов, Хаген поспешил к другому моряку, неподвижно лежавшему на палубе.

Он был мертв. Хаген понял это, еще не коснувшись ладонью холодного лба. Глаза матроса были широко раскрыты, смертельный страх навсегда застыл в них. Скрюченные пальцы в отчаянье вцепились в обломок мачты.

Потрясенный, Хаген выпрямился и огляделся вокруг. Посреди бушующего моря корабль казался ему крошечным, но теперь он видел, какой огромной оказалась ладья на самом деле: гордый двухмачтовый парусник с дюжиной весел на каждом борту, команда которого должна была насчитывать самое меньшее тридцать человек. Но теперь прекрасная ладья была безнадежно искалечена, море нанесло ей раны, залечить которые уже не удастся. В лучшем случае от всей команды осталась в живых лишь половина, и неизвестно, оправятся ли они от ран. Удивительно было, как вообще кораблю удалось достигнуть берега.

Взгляд Хагена скользнул по обломкам мачты. Бургундский вымпел… Сердце его сжалось в страхе. Однако ни Гунтера, ни кого-либо еще из близких на борту, кажется, не было. Хаген склонился к одному из матросов, скорчившемуся на палубе и прижимающему к телу сломанную руку.

— Где ваш капитан? Он жив?

Моряк уставился на него, очевидно не поняв вопроса. Сообразив, он кивнул головой и показал на корму, где без движения лежал человек. Хаген поспешил к нему.

Лицо капитана было бледным как мел, но глаза лихорадочно горели. Хаген бережно подхватил его на руки — он оказался удивительно легким, словно стихия отняла у него не только силы, но и частицу тела.

Капитан жалобно застонал:

— Оставь меня, господин. Помоги… лучше остальным.

— О твоих товарищах позаботятся, — отвечал Хаген, — Не волнуйся. Скажи мне, кто вы? Вы прибыли из Вормса? От Гунтера?

Капитан кивнул:

— Меня зовут Арнульф. Капитан «Хенгиста». Я привез известия для Хагена из Тронье.

— Я — Хаген из Тронье, Говори же.

Моряк замешкался. Только теперь Хаген сообразил, что никогда не видел в Вормсе этого человека, да и лица остальных были ему незнакомы. Собственно говоря, сам корабль, хоть и шел под флагом Бургундии, сделан был явно не в Вормсе. Королевская флотилия состояла из небольших легких ладей, приспособленных для плавания по спокойным речным водам. «Хенгист» же был колоссом, привыкшим отражать натиск стихии. И тут Хаген вспомнил, где он видел этот корабль.

— Вы не из Вормса.

Арнульф молчал. Внезапно по телу его пробежала судорога, он задрожал и начал бредить на непонятном языке.

Вздохнув, Хаген подхватил его и медленно понес к замку.

— Откуда вы? — повторил вопрос Хаген. В тронном зале замка Тронье собрались Данкварт, Фриге, принесший с собой теплые пледы и кружку с обжигающим метом, и капитан потерпевшего крушение «Хенгиста». Напряжение последних часов сменилось усталой расслабленностью. Хаген несколько раз спускался из крепости на берег, помогая перетаскивать оставшихся в живых матросов. Тронье был маленькой крепостью, не приспособленной к приему гостей — тем более полутора десятков израненных, обессилевших людей. Они сделали для пострадавших все, что было в их силах, и теперь Хаген чувствовал себя бесконечно усталым. — Кроме того, он до костей промерз, и незрячий глаз опять начал болеть — как и всегда, когда он чрезмерно утомлялся. Однако он тщательно сдерживал лихорадочное нетерпение, вручая Арнульфу кружку с метом и вновь задавая свой вопрос.

Моряк пригубил дымящийся напиток, с наслаждением грея руки о кружку. Хаген укутал его меховым пледом, усадив на самое теплое место в зале, прямо возле камина. Арнульф был уже немолод — возможно, старше его самого, но при этом далеко не столь крепкого сложения. Было удивительно, как ему вообще удалось выжить.

— Ты будешь отвечать? — взвился Данкварт.

Хаген взглянул на него с упреком и сказал Арнульфу:

— Прости моего брата. Но после всего, что произошло…

Арнульф улыбнулся:

— Он прав. Скажи, Хаген, а мои люди… сколько осталось в живых?

— Сколько их было всего?

— Тридцать два, — отвечал Арнульф, — Вместе со мной.

— Значит, осталось меньше половины, — пробормотал Хаген, не глядя на него, — Мне очень жаль. Но я никогда еще не видел такой бури. Вы…

— Это была не буря, — перебил его Арнульф, — Это было колдовство, Хаген! Злые чары!

— Чушь! — вмешался Данкварт, — Здесь, в Тронье, всегда бушевали бури, особенно сейчас, весной. И вам еще повезло, что вы потеряли только половину всей команды и корабль.

— Нет, колдовство! — Арнульф его не слушал. Глаза моряка вновь загорелись лихорадочным огнем.

Хагену стало не по себе.

— Объясни, с чего ты это взял?

Арнульф вдруг как-то съежился:

— Прости меня.