именем тех предметов, из коих оно составлено. Ибо иначе и сложенное из (двух) естеств должны будем называть естеством, а не ипостасью. Притом, если будем признавать во Христе единую сложную волю, то, в отношении воли, различим Его от Отца, ибо воля Отца не сложна. Итак, остается одну только Ипостась Христа признать сложною и общею — как естествам, так и естественным свойствам Его [143].

О свободном выборе и свободном решении в собственном смысле в отношении к Господу говорить невозможно. Ибо свободный выбор есть расположение к тому, что подвергалось обсуждению, (наступающее) после исследования и обдумывания относительно неведомого предмета, т. е. после совещания и суждения (о нем). За ним (следует) свободное решение, которое выбирает для себя и предпочитает одно другому. Господь же, будучи не простым человеком, но вместе и Богом, и зная все, не имел нужды ни в рассматривании или в исследовании, ни в совещании, ни в суждении. Он по природе имел склонность к добру и отвращение ко злу. Так говорит и пророк Исайя: прежде неже разумети отрачати изволити злая изберет благое: зане, прежде неже разумети отрочати благое или злое, отринет лукавое, еже избрати благое (Ис. 7, 15–16). Слово прежде показывает, что Он не как мы, вследствие изыскания и обдумывания, но, будучи Богом и Божески став существовать по плоти, то есть ипостасно соединившись с плотию, в силу самого бытия Своего и всеведения, владел благом по Своей природе. Ибо добродетели естественны и во всех естественно и равно находятся, хотя и не все мы в одинаковой степени делаем то, что сообразно с природой. Ибо через преступление мы ниспали из естественного состояния в противоестественное. Господь же снова возвел нас из противоестественного состояния в естественное. Ибо это означают слова: по образу и по подобию (Быт. 1, 26). Равным образом и подвижничество, и подвижнические труды измышлены не для приобретения добродетели, как привносимой совне, но для того, чтобы мы свергли с себя чуждый и противный природе порок. Подобно этому, мы достигаем того, что проявляется естественный блеск железа, — с усилием удаляя ржавчину, находящуюся на железе, которая для него не естественна, но произошла от нерадения.

Впрочем, должно заметить, что слово ????? имеет много оттенков и значений. Иногда оно значит увещание, наставление, как говорит божественный Апостол: о девах повеления Господня не имам, совет же (??????) даю (1 Кор. 7, 25). Иногда же означает совещание, — например, когда пророк Давид говорит: на люди Твоя лукавноваша волею (??????) (Пс. 82, 4), иногда же — приговор, как у Даниила: о чесом изыде изречение (?????) безстудное cue (Дан. 2, 15). А иногда означает веру, мнение или образ мыслей, — и, вообще говоря, слово ????? употребляется в двадцати восьми значениях [144].

Глава XV (59)

О действованиях в Господе нашем Иисусе Христе.

Мы утверждаем, что в Господе нашем Иисусе Христе — также и действования два. Как Бог и единосущный Отцу, Он имел, одинаково (с Ним), божеское действование, но, как соделавшийся человеком и единосущный нам, имел действование, свойственное человеческому естеству.

Но должно знать, что одно — действование, и другое — то, что способно действовать, и иное — то, что произведено действованием, и еще иное — действующий. Действование есть деятельное и самостоятельное движение естества. А то, что способно к действованию, есть самое естество, из коего действование происходит; то же, что произведено действованием, есть результат действования; действующий есть пользующийся действованием, или лицо. Впрочем, и действование называется тем, что произведено, также и то, что произведено — действованием, подобно тому, как и тварь называется творением. Так, мы говорим: все творение, — обозначая сотворенные вещи.

Должно также знать, что действование есть движение, и оно скорее производится, чем производит, как говорит Григорий Богослов в слове о Святом Духе:… «если же есть действование, то, очевидно, оно будет производиться, а не производить и, лишь только будет совершено, прекратится» [145].

Должно еще заметить, что и самая жизнь есть действование, и притом первоначальное действование живого существа; также и всякое отправление живого существа, как способствующее питанию и росту, то есть физическое, так и движение, соответствующее влечению, то есть проявление функции чувствовательной, так (наконец) и разумное, и свободное движение. Действование же есть результат применения силы. Итак, если все это мы видим во Христе, то, следовательно, должны утверждать в Нем и человеческое действование.

Действованием называется [также и] то размышление, какое прежде всего в нас происходит. И оно есть действование простое и не проявляющееся вовне, так как ум сам собою невидимо производит свои мысли, без которых он собственно и не мог бы быть назван умом. Действованием называется, в свою очередь, также обнаружение и раскрытие, через произнесение слова, того, что добыто размышлением. Такое действование не есть уже — остающееся без обнаружения вовне и простое, но созерцается уже во внешнем обнаружении, будучи составлено из мысли и слова. И самое отношение, какое действующий имеет к тому, что происходит, — есть действование. И самый результат действования (иногда) называется действованием. Иное принадлежит одной душе, иное — душе, пользующейся телом, иное — телу, одушевленному разумной душой, иное, наконец, — результат. Ибо ум, предусмотрев, что будет, так и действует через посредство тела. Потому владычество принадлежит душе; ибо она пользуется телом, как орудием, руководя им и направляя. Иное есть действование тела, управляемого душею и приводимого в движение. К совершаемому же телом относится прикосновение, удерживание и как бы обхватывание того, что делается. К совершаемому же душею принадлежит составление как бы образа и начертания происходящего. Так и в отношении к Господу нашему Иисусу Христу сила чудотворений была действованием Его Божества. Дела же рук и то, что Он восхотел и сказал: хощу, очистися (Мф. 8, 3) — было действованием Его Человечества. Преломление хлебов, и то, что прокаженный услышал хощу — было результатом Его человеческого действования; а умножение хлебов и очищение прокаженного было результатом действования божеского. Ибо тем и другим действованием — душевным и телесным, — обнаруживал Он одно и тождественное, одинаковое и равное Свое божественное действование. Как мы признаем (во Христе) естества соединенными и взаимно друг друга проникающими и (однако) не отвергаем их различия, но (совместно) и исчисляем, и признаем их нераздельными, — так и соединение воль и действований признаем, и различие отмечаем, и исчисляем, и разделения не вводим. Как плоть (во Христе) и обожествлена, и не потерпела изменения своего естества, — так и воля, и действование и обожествлены, и не выступили из своих пределов. Ибо один есть, который вместе есть Бог и человек и Который тем и другим образом, то есть свойственным и Богу и человеку, хочет и действует [146].

Поэтому, так как во Христе — два естества, необходимо говорить и о двух действованиях в Нем. Ибо в ком естества различны, в том различны и действования, и в ком действования различны, в том различны и естества. И наоборот: в ком естество — одно, в том и действование — одно, и в ком действование одно, в том и сущность одна, — по учению богоглаголивых отцов. Потому необходимо одно из двух: или чтобы те, кои говорят об одном действований во Христе, признали (в Нем) и одну сущность; или, — если мы действительно держимся истины и — согласно с учением евангельским и отеческим — исповедуем (в Нем) две сущности, — то вместе должны исповедывать в Нем и два действования, соответственным образом и сопутствующие. Ибо, будучи единосущен Богу Отцу по божеству, Христос должен быть равен Ему и в отношении действования. Он же самый, будучи единосущен нам по человечеству, должен быть равен (нам) и по действованию. Блаженный Григорий, епископ Нисский, говорит: «в ком действование одно, в тех, без сомнения, и сила одинакова». Ибо всякое действование есть произведение силы. Но невозможно, чтобы одно было естество, или одна сила, или одно действование у несотворенной и сотворенной природы. Если же станем говорить об одном действовании во Христе, то Божеству Слова припишем страдательные состояния, свойственные разумной душе, — я разумею страх, печаль, предсмертное борение [147].

Если же скажут, что святые отцы, беседуя о Святой Троице, утверждали: «в ком сущность одна, у тех и действование одно, и в ком различна сущность, у тех различно и действование», — и что не должно относящегося к учению о Боге переносить на воплощение, то мы ответим: если у отцов это сказано только в