лицо, был поставлен во главе этого розыска и бессменно дежурил в сыскной полиции и у своего домашнего телефона.

   Ему в помощь я дал 20 агентов, снабженных фотографиями Ракова. Эти 20 человек рассыпались по всему городу по двое и принялись биться в железку и прочие азартные игры по всем клубам и более или менее известным карточным притонам Москвы.

   Первая неделя прошла безуспешно. Швабо всего лишь раз вызывался, но и то не признал в заподозренном Ракова. На вторую неделю мошенник попался. Об его довольно необычном аресте Швабо мне рассказывал так:

   - Звонит мне наш Ефимов из купеческого клуба. Раков, мол, здесь, и Ильин (другой агент) играет с ним за одним столом.

   Взяв трех товарищей, двоих с собой в автомобиль, третий поехал на велосипеде, - мы помчались в клуб. Сомнений не было - за столом сидел Раков. Я не хотел его немедленно арестовывать, так как он мог не указать своего настоящего адреса, где, быть может, и хранятся украденные драгоценности. Пришлось ждать.

   В третьем часу ночи выигравший Раков встал из-за стола, не торопясь прошел в буфет, вкусно поужинал, после чего вышел из клуба. Мы, разумеется, следом. Он нанял автомобиль, и мы двинулись. Наша машина держалась в саженях 50-ти от его.

   Между нами непринужденно катил велосипедист. Проехав изрядное расстояние, мы добрались до Чистых прудов. Раков свернул в переулок, пересек небольшую площадку и грузно завернул в Лобковский переулок. Мы остановили наш мотор на площадке, агент же на велосипеде следовал не отставая, видел, как Раков остановился у второго номера дома, рассчитался с шофером и, пропущенный сонным швейцаром, вошел в подъезд. Оставив свой автомобиль на площадке с агентом-шофером, я с двумя сослуживцами присоединился к нашему велосипедисту и позвонил к швейцару.

   - Я чиновник сыскной полиции, - сказал я ему, - кто этот господин, которого ты только что впускал, и в какой квартире он живет?

   - Они здесь не живут, а только очень часто бывают, в третьем этаже, у актерки.

   - Фамилию его знаешь?

   - Так точно - это князь Чекаридзе.

   - Вот что! Помни - ни слова о том, что я тебя расспрашивал, не то ответишь по закону.

   - Да нам что! Мы ничего!

   - Ну, то-то же, смотри! - и я погрозил ему пальцем.

   Так как было важно выяснить точное местожительство Ракова, то я решил, господин начальник, не покидать дежурства в переулке.

   Дожидаться пришлось долго. Лишь часов в 11 утра Раков вышел из подъезда в сопровождении какой-то дамы. Оставив двух своих людей у подъезда для производства обыска и допроса у актрисы при ее возвращении (так как Раков, очевидно, вышел с ней), я вплотную последовал за удаляющейся парочкой.

   Женщина говорила:

   - Я не понимаю, Жорж, куда ты так вечно торопишься, позавтракали бы вместе, а там бы и отправился на свой Леонтьевский, так сказать, в домашний очаг, в объятия своей Дульцинеи... И ненавижу же я ее, она подлая, подлая, подлая!

   - Иди ты к черту! - отвечал Раков, - надоела ты мне со своей ревностью.

   - Ах так, хорошо! - взвизгнула женщина и круто повернула обратно. Раков злобно плюнул и зашагал дальше. Выйдя на площадку и завидя мой автомобиль, он спросил у шофера: 'Свободен?'

   В ту же минуту я задал шоферу тот же вопрос. Раков запротестовал:

   - Позвольте, я, кажется, первый подошел, - и затем, обратясь к шоферу: - Леонтьевский переулок, 14.

   Я взволнованно заговорил:

   - Господи! Какое совпадение! Мне тоже на Леонтьевский, 28, нужно. Конечно, вы подошли первым, но, ради Бога, войдите в мое положение, - мне только что звонили по телефону, у меня умирает жена, каждая минута дорога, разрешите присоединиться к вам, я охотно заплачу не только половину, но и за всю поездку.

   Будьте великодушны, не откажите!

   - Сделайте одолжение, разумеется, такой случай... Какие тут могут быть разговоры...

   И я влез в автомобиль следом за Раковым.,

   - Три целковых на чай, - сказал я шоферу. - Гоните вовсю. - И, подмигнув ему, шепнул: - В сыскную!

   Мы понеслись с головокружительной быстротой. За нами пулей летел наш велосипедист, впрочем, отставший, кувырнувшись на какой-то собаке у Мясницкой. Мы пролетели Мясницкую, перерезали Лубянскую площадь, выскочили на Тверскую и, не убавляя: хода, понеслись по ней к Страстному бульвару. Не успел мой попутчик опомниться, как мы завернули в Малый Гнездиковский и затормозили перед сыскной. По данному мной свистку выбежали наши люди и окружили автомобиль.

   - Вот мы и дома, граф Рокетти де ля Рокка, князь Чекаридзе, шулер Раков, - сказал я ему. - Пожалуйте!

   На том же автомобиле, с двумя людьми, я проехал на Леонтьевский, 14. Этот дом оказался соседним с особняком А., окнами своими выходящий на двор последнего. Князь Чекаридзе оказался прописанным и живущим в квартире третьего этажа. Мы позвонили, и нам открыла дверь красивая молодая женщина (очевидно, 'Настя').

   - Что вам угодно? - изумилась она.

   Я отвечал:

   - Мы приехали к вам сватами от Никиты Сушкина.

   От этого ответа с ней чуть не сделался обморок.

   - Довольно балагана, - сказал я строго, - не заставляйте нас зря переворачивать всю квартиру. Где жемчуг и кольца г-жи А.?

   Она не сдавалась. Тщательный обыск ничего не дал, пришлось вызвать агентшу, каковая заставила раздеться 'Настю' и в корсете последней нашла украденные драгоценности. 'Настя', оказавшаяся Екатериной Петровной (кстати, довольно видной актрисой), объяснила мне, что вещи подарены ей ее другом, а откуда они у него, она не знает.

   Поблагодарив Швабо, я вызвал на допрос 'Настю'.

   Она пробовала было отпираться, но, уличенная Никитой, быстро сдалась. Встреча Никиты с 'Настей' была не из веселых.

   - Она? - спросил я его.

   - Они-то они, - отвечал изумленный Никита, - а только понять не могу, что за чудо-юдо, эвоно, как дело обернулось, - и, вздохнув, добавил: - Стало быть, судьба моя уже такая...

   Он понуро ушел от меня.

   - Запираться, Раков, бессмысленно, - сказал я мошеннику, - откровенное признание не избавит вас от наказания, но, быть может, смягчит его несколько. Говорите, как было дело?

   И он рассказал:

   - С год я работал по нефтяному делу у А. Бывал по делам у него в доме, изучил более или менее распорядок жизни и т. д.

   Однако А. меня от службы уволил. Заметив, что его жена часто носит дорогой жемчуг и кольца, мне пришла мысль похитить их.

   Дело было опасное и требовало тонкой подготовки. Месяца за три до похищения я занял квартиру третьего этажа в соседнем доме.

   Эта квартира имела то огромное преимущество, что окнами своими выходила как раз на дворовый фасад особняка. Весь верхний фасад последнего был как на ладони. Более двух месяцев я терпеливо проводил долгие часы у окна, наблюдая за всем происходившим в будуаре и спальне жены А. Не перечисляю вам ненужных пикантных подробностей, виденных мною, скажу лишь, что я точно установил место хранения драгоценностей, аккуратный час завтрака и неизменные ежедневные отсутствия хозяйки в