ежедневно мы возносить за них, за евреев, мольбы:
'Благослови наших наставников и учителей, ведущих нас к познанию Блага…'
Но это случится не раньше, чем когда мы почувствуем, что Избранный народ достоин избрания. В тот день исчезнет антисемитизм…
Заканчивая эту книгу, я хочу резюмировать ее как можно короче… Хотя мы сами злы, как демоны, и слабы, как дети, но нравятся нам Сила и Добро. Мы и друг друга ненавидим именно за то, что во всех нас - бессильное зло. Вы - уже сильны: научитесь быть добрыми, и вы нам понравитесь…'' (В.В.Шульгин. 'Что нам в них не нравится…').
Протокол №11
Программа новой конституции. Итак, вот программа новой готовящейся конституции. Мы будем творить Закон, Право и Суд: 1) под видом предложений Законодательному Корпусу; 2) указами президента под видом общих установлений, постановлений Сената и решений Государственного Совета, под видом министерских постановлений; 3) в случае наступления удобного момента - в форме государственного переворота.
Некоторые подробности предположенного переворота. Установив приблизительно modus agendi, займемся подробностями тех комбинаций, которыми нам остается довершить переворот хода государственных машин в вышесказанном направлении. Под этими комбинациями я разумею свободу прессы, право ассоциации, свободу совести, выборное начало и многое другое, что должно будет исчезнуть из человеческого репертуара или должно быть в корне изменено на другой день после провозглашения новой конституции… Нам нужно, чтобы с первого момента ее провозглашения, когда народы будут ошеломлены совершившимся переворотом, будут еще находиться в терроре и недоумении, они осознали, что мы так сильны, так неуязвимы, так исполнены мощи, что мы с ними ни в коем случае не будем считаться, и не только не обратим внимания на их мнения и желания, но готовы и способны с непререкаемой властью подавить выражение и проявление их в каждый момент и на каждом месте, что мы все сразу взяли, что нам было нужно, и что мы ни в каком случае не станем делиться с ними нашей властью… Тогда они из страха закроют глаза на все и станут ожидать, что из этого выйдет.
Гои - бараны. Гои - баранье стадо, а мы для них волки. А вы знаете, что бывает с овцами, когда в овчарню забираются волки?…* Они закроют глаза на все еще и потому, что мы им пообещаем вернуть все отнятые свободы после усмирения врагов мира и укрощения всех партий… Стоит ли говорить о том, сколько времени они будут ожидать этого возврата?…
*Забавное 'ЭХО'
Тащится мужик по тундре, замерз, устал, выбился из сил. Упал и вопит:
- Лю-ди! Лю-ди-и!!!
Чукча в чуме сидит и усмехается:
- Как в городе, так чукча, а как в тундре, так 'люди '!
Тайное масонство и показные его ложи. Для чего же мы придумали и внушили гоям всю эту политику, - внушили, не дав им возможности разглядеть ее подкладку; для чего, как не для того, чтобы обходом достигнуть того, что недостижимо для нашего рассеянного племени прямым путем. Это послужило основанием для нашей организации тайного масонства, которого не знают, и целей, которых даже и не подозревают скоты-гои, привлеченные нами в показную армию масонских лож для отвода глаз их соплеменникам.
Бог даровал нам, своему избранному народу, рассеяние, и в этой кажущейся для всех слабости нашей и сказалась вся наша сила, которая теперь привела нас к порогу всемирного владычества. Нам теперь немного уже остается достраивать на заложенном фундаменте.
К истории вопроса
Как я уже говорил, мне посчастливилось лично познакомиться с Василием Витальевичем Шульгиным - талантливым писателем и глубочайшим мыслителем, человеком Истории, судьба которого тесно переплелась с судьбой его горячо любимой, растерзанной Родины.
Случилось это в 1970 году в городе Владимире, куда меня занесло после 'великой стройки' Ачинского глиноземного комбината, где я работал инженером ПТО вплоть до сдачи объекта в эксплуатацию, приуроченной к 100-летию В. И. Ленина.
Шульгин жил во Владимире с 1956 года, с момента досрочного освобождения из Владимирской тюрьмы, где с 1945 года отбывал 25-летний срок за активную антисоветскую деятельность.
Встреча наша не была случайной. Я искал Шульгина.
Работая в Ачинске, я познакомился с Владимиром Якушевым, одним из 'комсомольцев в лагерных бушлатах', руками которых возводился Ачинский глиноземный комбинат. Володя был сыном высокопоставленных родителей, которых в конце 30-х постигла участь большинства людей их круга: арест - короткое 'следствие' - расстрел. Володя остался сиротой и был помещен в специальный детдом для детей репрессированной элиты. Явно ощущалось, что он через всю жизнь пронес чувство горькой обиды за крутой перелом в судьбе, бросивший его из обеспеченного 'элитного' детства в холодную пустоту 'спецприюта'.
Однажды под большим секретом Якушев дал мне почитать несколько 'самиздатовских' работ Шульгина. Как сейчас помню, одна из них называлась 'Взгляд и Нечто'. Прочитанное произвело на меня неизгладимое впечатление - ничего подобного я ранее не встречал. Меня заинтересовала личность Шульгина. Но Володьке было известно только то, что он вроде бы еще жив и в данное время живет в городе Владимире.
Спустя некоторое время оказавшись во Владимире, я, естественно, не мог не попытаться разыскать автора столь потрясших меня публикаций. К счастью, мои усилия не пропали даром…
Мы несколько раз встречались и подолгу беседовали. Кстати, именно эти беседы с Василием Витальевичем подтолкнули меня к написанию в 1973 году моей первой книги 'Я - советский еврей'.
Честно говоря, я был поражен абсолютной памятью и живостью ума этого человека, ведь к моменту нашего знакомства Шульгину 'стукнуло' 92 года. Еще более поражающими выглядели факты его биографии: создавалось полное ощущение того, что сама История говорит со мной.
Позже у меня возникла мысль включить Шульгина и фрагменты его биографии в книгу 'Я - советский еврей'. Но 'специфика' тех дней заставила меня отказаться от этой задумки. Однако сейчас, я думаю, самое время воспользоваться старыми записями.
Русский дворянин Василий Витальевич Шульгин родился 13 января 1878 года в Киеве. Его отец, Виталий Яковлевич Шульгин, был профессором истории Киевского университета.
Сразу по окончании юридического факультета Василий Шульгин стал земским гласным и почетным мировым судьей. Двадцати восьми лет от роду он был избран членом II Государственной думы.
