которые озаряют мою душу, глаза моей души и моего духа, согласно тому, как говорит Петр: «Если вы видите дела мира — блуд, клевету…»[527]…. Воины подвесили его, и ушли, и оставили его. Спустя три дня он приказал, чтобы его привели к нему. Палачи же, когда схватили его, упали и ослепли. Сказал апа Виктор: «Именем моего Бога, Того, ради Которого я здесь, да прозрите вы». И тотчас прозрели палачи. После этого оповестили дука о том, что произошло. Он приказал содрать кожу с его тела и вырвать ему язык. Апа Виктор сказал дуку: «Даже если ты сдерешь с меня внешнюю кожу, есть у меня другая кожа внутри меня, над которой не властен ни ты, ни твои пытки».

Когда говорил это апа Виктор, вот одна женщина смотрела из своего окна, жена одного воина гарнизона, имя которой Сте- фанида. Ей же было около пятнадцати лет. Она вскричала, говоря: «… Приняты от тебя все твои жертвы, как (у) Авеля, так как он принес их Богу в прямоте. Бог надзирал за тобой, как (за) книжником Енохом[528]. Ты был праведным в твоем роде, как Ной. Ты верил в Бога, как Авраам. Ты принес свое тело в жертву Бога, как Исаак. Ты был стойким, как Иаков… О апа Виктор, вот два венца — их опустили с неба, причем один из них превосходит другой, и поддерживают их двадцать четыре ангела святых, и мой (венец) в их числе».

Когда дук услышал то, что она говорит, он приказал привести ее к нему (и сказал ей: «Тебе сколько лет, (что ты произносишь эти сильные слова?». Она сказала: «Мне пятнадцать лет и восемь месяцев». Дук сказал ей: «Сколько уже лет, как ты вышла замуж?». Она сказала ему: «Год и шесть месяцев». Он сказал ей:) «Как твое имя?». Она сказала: «Стефанида — мое имя, а перевод его: «венец». Он сказал ей: «Стефанида, принеси жертву!». Она сказала: «Я не принесу жертвы, чтобы получить венец, который есть мое имя»[529]. Разгневался дук и приказал, чтобы ее привязали к двум финиковым пальмам и привязали веревки к ним так, чтобы верхушки были соединены друг с другом. Потом их резко отпустили, и ее разорвало посередине на две части[530]. Она свершила свое мучение в мире и взошла на небеса к Тому, Кого она возлюбила, ко Христу, в великой славе. Аминь.

Тогда дук вынес приговор апе Виктору, чтобы ему отрубили голову. Ответил блаженный апа Виктор и сказал: «Благодарю моего Господа Иисуса Христа, Того, Который дал мне это богатство навек. Теперь же слушайте меня, я скажу вам те слова, которые открылись мне. Потом, после моей смерти, вы умрете тоже, через одиннадцать лет после меня. И дук Себастиан — инспекция будет иметь место, и жители городов приготовят подати, и он взойдет на свои суда и отправится, чтобы забрать их. Когда же они причалят к берегу, дук пойдет, сходя на землю по сходням. Он отвлечется, и якорь вонзится (букв, «взойдет», т. е. снизу вверх) в его ногу, и она станет гнить у него, и он умрет через двадцать четыре года после меня. И палачи все, и судьи пойдут через восемь лет после меня (на трапезу), и дом, в котором они, обрушится на них, и они умрут все вместе. Астерий же, начальник крепости, тот, который дал анафору обо мне комиту, так что он пытал меня, взнуздает свою ослицу и прибудет в северную часть крепости, и он ударит ее, и она укусит его, и он будет (умирать) и умрет. Спустя десять дней (считая с сегодняшнего дня) мои люди придут за моим телом. Дайте его им, ибо я уже купил свой саван и свой гроб, чтобы не погребли меня в чужом саване. Только не препятствуйте им взять мое тело, когда они попросят его, потому что великое наводнение[531] и великие чудеса произойдут в месте, в котором положат мое тело. И страны все придут к моему святилищу [532], и великие чудеса произойдут там, где отрубят мне голову, все страны придут к моему святилищу ради чудес, которые произойдут в нем, потому что я — юноша двадцати лет [533]. Я прошу вас всех, мои соратники, потому что я пойду к моему Господу Иисусу Христу, ибо это есть день (моей кончины), который я жду. Вот он пришел сегодня ко мне».

Тотчас же надели повязку на его рот. Апа Виктор сказал палачу: «Кончай со мной скорее, ради ангелов, которые ожидают меня». Не понравилось (это) палачу. Но он ударил его мечом, и его голова повисла на коже. Он был в муках, и его дух стеснился в нем. Он посмотрел и увидел Ориона, воина, и сказал ему: «Возьми меч из руки этого беззаконного и прикончи меня, потому что этот беззаконный сиутец[534] сделал много зла в моей жизни, и в моей смерти он снова терзает мой дух, но Господь отплатит ему за (все) то, что он сделал мне». Орион воин сказал апе Виктору: «Мой господин, не подумай обо мне в твоем сердце, будто я подниму руку на моего соратника. Клянусь твоим спасением, о мой брат апа Виктор, и твоим мучением[535] (букв, «которое на тебе»), я не поднимал руки (даже) на птицу, чтобы пролить ее кровь. Да не будет, чтобы я поднял мою руку на тебя. Но помяни меня в месте, в которое ты пойдешь». Ответил апа Виктор: «Господь Иисус Христос умилосердится над тобой, потому что в этом году ты умрешь, и Господь отпустит тебе твои грехи, и престол мучеников явится пред тобой, и я буду следовать за ними и петь вместе с ними».

Орион закрыл лицо платком. Сказал (апа Виктор): «Прошу тебя очень, о мой возлюбленный брат!». И он ударил его мечом. Вся крепость сотряслась трижды. Он же отсек ему голову.

Он завершил свое мучение. Орион же поднял свои глаза к небу. Он увидел душу апы Виктора, и была она завернута в одеяния виссоновые. Святые приветствовали душу апы Виктора.

А когда отсекли его голову, кровь вышла и молоко[536]. Он завершил свое славное мучение двадцать седьмого числа месяца пармуте [537], в десять часов дня[538]. И слова все, которые он сказал, пока не отсекли ему голову, суть истинные. Мир всем, которые стали мучениками во имя нашего Господа Иисуса Христа, Того, Которому слава, и Его Отцу благому, и Духу Святому, животворящему и единосущному, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

В обширном круге легенд, связанном с личностью императора Константина Великого (+337), видное место занимает легенда о нахождении св. Гроба. Коптский вариант легенды сохранился в двух рукописях: одна, почти полная,. — VII?VIII в., а другая (лишь фрагменты)— VI?VII в., намного древнее, чем самая ранняя византийская (IX в.).

В коптском варианте легенды нахождение св. Гроба приписывается Евдоксии, сестре Константина. Однако это не реальная историческая личность. У Константина была сестра Констанция, вышедшая замуж за Лициния, вначале союзника Константина, а затем врага его и христианства, которого Константин победил и умертвил. Близкая по теме другая легенда этого круга — легенда об обретении Честного Креста, которое стали приписывать матери Константина, Елене.

Первое упоминание об открытии св. Гроба при Константине встречается у Евсевия, епископа Кесарийского, современника Константина (+338/9), в его *Жизни Константина». Самое раннее упоминание об обретении Креста — у Кирилла, епископа Иерусалимского (+386), а Амвросий, епископ Миланский (+397), впервые называет в связи с этим имя Елены.

В эфиопской легенде обретение Креста приписывается сестре Константина, Феодосии, которая нашла Крест €после смерти своей матери Елены и сама получила имя Елены».

Коптская легенда о Евдоксии создана, очевидно, в конце V — начале VI в. Возможно, на выбор имени героини повлияло то обстоятельство, что у Феодосия II (408—450) была супруга Евдокия, путешествовавшая на поклонение в Иерусалим, и дочь Евдоксия.

При Константине на месте св. Гроба была построена церковь Воскресения, «Анастасис», в виде ротонды на двенадцати колоннах, и базилика, посвященная знамению Креста. Сохранились остатки колонн от пропилеев и лестниц, которые окружали эти строения. 12 внутренних и 16 наружных колонн базилики использовали для строительства мечети Омара (Куббат ас- Сахра, 687—691). Церковь Воскресения была сожжена в 614 г. при персидском нашествии и впоследствии множество раз отстраивалась и разрушалась. В 1810 г. ее заново выстроили, а купол ее восстановлен в 1868 г.

Коптская легенда о Евдоксии, несомненно, творение талантливого автора, написана ярко и сильно, но в духе своего времени, и современного читателя в ней кое?что может шокировать. Так, например, Христос, поручая деве найти место его погребения, говорит: «Встань и ступай в Иерусалим. Там ты найдешь людей из Моего колена и из рода Иосифа, Моего отца, и Марии, Моей матери. Они покажут тебе