Немного умерим восторг и учтем, что в оценке этой «нужды» должен был господствовать большой произвол, потому что в другом месте можно прочесть следующее:
«В эти дни, когда умножились ученики, произошел у эллинистов ропот на евреев за то, что вдовицы их пренебрегаемы были в ежедневном раздаянии потребностей» (Деян., 6:1).
Продолжим чтение предыдущего эпизода:
«Некоторый же муж именем Анания, с женою своею Сапфирою, продав имение, утаил из цены,
Часа через три после сего пришла и жена его, не зная о случившемся. Петр же спросил ее: скажи мне, за столько ли продали вы землю? Она сказал: да, за столько. Но Петр сказал ей: что это согласились вы искусить Духа Господня? вот, входят в двери погребавшие мужа твоего; и тебя вынесут. Вдруг она упала у ног его и испустила дух; и
Отметим несколько странных моментов в этом рассказе, явно подправленном, чтобы получить обычную «подкладку», но где жестокость Симона Сикария, отца Искариота, чья бесчувственность еще раз оправдывает его прозвище «Камень», сквозит в каждой строчке.
Прежде всего Святой Дух Симона весьма удобен. Когда его сын Иуда Искариот запускал руку в денежный ящик, Святой Дух
И его жена, которая непременно ему подчинялась, как по еврейскому закону, так и просто из супружеской любви, не выдав своего мужа, тоже заслуживала смерти.
И, согласно нашим безымянным редакторам IV и V веков, именно тот «Дух-Утешитель», тот «Параклет», которого Иисус якобы послал после вознесения на небо верующим в него в качестве последнего подарка (Иоан., 15:26), исполнил работу палача.
Успокоим читателя. Из поговорки «Яблоко от яблони недалеко падает» следует не только, что «каков отец, таков и сын», но и — неопровержимый силлогизм — обратное: «каков сын, таков и отец».
Симон Зелот, он же Сикарий, заслуживший прозвище «Камень» за бесчувственность, — достойный родитель вора, каким был Иуда Искариот. Ведь когда Иисус вывел его на сцену, он уже носил это прозвище:
«Проходя же мимо моря Галилейского, Он увидел двух братьев,
«Двенадцати же апостолов имена суть сии:
«Увидев это,
«Один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним, был Андрей,
Отметим: есть веские основания предполагать, что именно тот самый злополучный Анания и принял Павла в Дамаске во время обращения последнего[95]. Если оно произошло в 39 году, то Ананию и его жену убили уже после того, как они покинули Дамаск и перебрались в Иерусалим, возможно, из осторожности, после событий, связанных с обращением Павла. Проданное имение (в Деян., 5:1, речь идет именно о имении, а не о поле), несомненно, было их жилищем в Дамаске. Отблагодарили их за это очень плохо.
Что касается вида их смерти, то все очень просто. Страшная
Анания и Сапфира были просто убиты на месте — этим и объясняется их внезапная гибель. И если «юноши», гвардия Симона Зелота, потратили три часа на дорогу туда и обратно, когда хоронили Ананию, это потому, что им надо было унести труп подальше от Иерусалима. Все происходило днем. На ночь ворота города закрывались, и они бы не смогли выйти.
Возможно, труп спрятали в мешок или ящик, согнув в позу зародыша и связав. За пределами Иерусалима хватает пустынных мест, пригодных для тайного захоронения. Достаточно было отойти подальше, чтобы можно было действовать спокойно. Если считать час на дорогу туда, полчаса на копание могилы (почва, страшно каменистая, поддается очень плохо; ессеи, чтобы выкапывать ямки под естественные выделения, использовали топор, называвшийся
Вероятно, ходили они в направлении Иерихона, потому что, по словам Иисуса, там надо было идти через пустынную местность, кишащую разбойниками, которые обитали в многочисленных пещерах этой области:
«Некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставивши его едва живым» (Лук., 10:30).
Несомненно, Симон Зелот вполне мог бы поступить, как большинство сикариев, которые оставляли свои жертвы прямо в городе, на улице или перекрестке, судя по рассказу Иосифа Флавия
Теперь перейдем к одному из загадочных эпизодов раннего христианства — истории с «торговцами в Храме». Современные христиане никогда не упускают случая упомянуть о том, как Иисус изгнал их вместе с менялами, чтобы продемонстрировать, что христианство не приемлет крайностей капитализма. Они забывают о папских обличениях социализма, «порочного по сути», как дословно подчеркивал папа Пий XII.
Итак, вот этот эпизод. Мы не будем его толковать с восхищением легковерных богомольцев, а посмотрим на него с позиции стратига храмовой стражи, отвечающего за общественный порядок.
Прежде всего отметим, что, где бы ни проводились богослужения, там с давних пор совсем рядом оказывались поставщики принадлежностей для этих богослужений.
В Иерусалиме наших дней, в Мекке, Бенаресе, Риме, Лурде, Лизье, Фатиме паломник найдет все необходимое, чтобы продемонстрировать Богу свою веру. Так же было и в далекие времена в великом Иерусалимском храме. Это никого не удивляло. Это положение исчезнет еще не завтра, уточнял пророк Захария. Представляя тот далекий день, когда Иерусалим станет мессианской столицей всего мира, когда Израиль, победитель народов, увидит их приходящими «для поклонения Царю» (Зах., 14:16), — что, разумеется, будет не завтра, — великий ясновидец говорит:
«В то время даже на конских уборах будет начертано: „Святыня Господу“, и котлы в доме Господнем
