Его пожатие было твердым, но ладонь немного влажной. Агент Лоуэлл вовсе не был таким беззаботным, каким хотел казаться.

— Вы ранняя пташка, — заметил он.

— Днем слишком жарко делать покупки. Лучше заняться этим с утра или после заката. Вам действительно лучше носить шляпу, если собираетесь снова бродить по округе, как вчера.

Лицо Лоуэлла уже потемнело от загара, так что ее совет немного опоздал. Его невыразительный взгляд блуждал по содержимому тележки, затем он резко отвел глаза. Рэйчел почувствовала мрачное удовлетворение своим выбором. Его присутствие могло быть чистым совпадением, или могло быть преднамеренным, но он определенно был любопытен, впрочем, это было частью его работы.

Рэйчел почувствовала, что он обезоружен ее наигранной беззаботностью и простодушием меньше, чем мог быть какой-либо другой агент.

— Вам, вероятно, придется взять ссуду, чтобы оплатить все это, — сказал он после небольшой паузы.

Она с сожалением осмотрела тележку:

— Наверное, вы правы. Каждый раз, когда я еду в путешествие, мне кажется что мне нужно множество разных вещей.

Его глаза загорелись любопытством:

— Собираетесь в поездку?

— Через пару недель. Я провожу некоторое исследование относительно островов Флорида Кис*, изучаю эту область.

— Исследование?

Рэйчел пожала плечами:

— Я занимаюсь разными вещами. У меня есть магазины подарков. Я немного пишу, преподаю в вечерней школе. Эти занятия не дают мне скучать.

Посмотрев на кассу, где росла очередь, Рэйчел беспечно заметила:

— Нам лучше поторопиться, иначе из-за меня вы потеряете здесь кучу времени. О, кстати! Вам удалось вчера что-нибудь отыскать?

Его лицо было похоже на маску, хотя глаза еще раз осмотрели ее тележку.

— Нет, никого. Возможно, это была ложная информация.

— Что же, удачи вам. И не забудьте приобрести кепку, или что-то подобное, пока вы здесь.

— Обязательно. Спасибо.

Она присоединилась к одной из очередей, и выбрала журнал, чтобы полистать его, постепенно подталкивая тележку вперед, к кассе. Лоуэлл двигался в стороне, разглядывая книги в мягкой обложке.

Проклятье, он что, никогда не уйдет отсюда? Когда подошла ее очередь, она разгрузила тележку, стараясь загородить покупки от взгляда Лоуэлла.

Кассир как назло поднял кипу трусов и держал их перед ней, пока не пробил номер кода на кассовом аппарате. Рэйчел сдвинулась в сторону, когда кассир запихивал их в пакет, и подтолкнула к нему рубашку.

Лоуэлл приблизился.

— Сто сорок шесть долларов, восемнадцать центов, — произнес кассир, укладывая ее товар в большой пакет.

Рэйчел открыла бумажник поморщившись. Она редко носила с собой столько наличных, и этот день не был исключением. Она раздраженно швырнула кассиру кредитку, которую он провел через специальный аппарат, и все наконец закончилось.

Лоуэлл подошел к ней, наклонившись над кассой. Рэйчел схватила пакет, и начала запихивать туда покупки.

— Распишитесь вот здесь, — сказал кассир, подталкивая к ней чек.

Рэйчел нацарапала свое имя, и мгновение спустя пакет был закрыт. Она положила его в тележку и начала поворачивать к выходу.

— Помощь нужна? — спросил Лоуэлл, идя рядом с ней.

— Нет, катить тележку гораздо легче, чем набрать все это. В любом случае, спасибо.

Высокая влажность обволакивала их подобно одеялу, как только они покинули прохладные стены магазина. Рэйчел зажмурилась от почти болезненно яркого солнца. Она открыла багажник, загрузила пакет и захлопнула крышку, мучительно ощущая на себе острый взгляд Лоуэлла.

Она откатила тележку к магазину, затем вернулась к автомобилю.

— До свидания, — она сказала небрежно.

Он все еще наблюдал за ней. Рэйчел вытерла пот с лица, чувствуя глухие удары сердца и нарастающую панику. Она не была готова к такому! Оставалось надеяться, что Лоуэлл не был чересчур мнительным.

Сны, которые он видел за несколько минут до пробуждения, были всё ещё яркими, но возвращение сознания не означало возвращения способности понимать. Он спокойно лежал, осматривая прохладную, тускло освещённую, незнакомую комнату, выискивая какие-либо детали в своей собственной памяти, которые помогли бы ему понять, что происходит и где он находится. Казалось, не было никакой связи между его единственным воспоминанием и этой спокойной комнатой. Но были ли это реальные воспоминания или всего лишь сны? Ему снилась женщина, страстная и уступчивая женщина, с глазами, столь же ясными и серыми, как горное озеро под облачным небом, и руки её были нежны, когда она ласкала его, её бархатная грудь наполняла его ладони. Его пальцы сжались на простыне. Сон был настолько реален, что он жаждал ощущать эту женщину в своих руках.

Однако это был только сон, и он должен был вернуться в действительность. Пока он лежал, кое-какие воспоминания стали возвращаться к нему, и он знал, что они-то ему точно не приснились. Нападение на его лодку, мучительное плавание в темноте, когда он был неспособен выбраться на берег. Затем, после этого… пустота. Ни одного проблеска воспоминаний, что же случилось потом.

Где он? Его схватили? Они бы отдали почти всё, рискуя всем, чтобы взять его живым.

Он пытался аккуратно двигаться, и его рот сжался от прилагаемых усилий. Левое плечо болело, а через левое бедро проходил шрам. Тупая боль разъедала голову, но обе руки и ноги слушались его. Правой рукой он неловко откинул простыню и напрягся. У него закружилась голова. Он схватился за спинку кровати, подождал, пока не пройдет головокружение, и повторил попытку. Рана на бедре была перевязана чистым бинтом. То же самое было проделано и с его плечом — вокруг него была обёрнута марля, концы который завязывались на его груди. Он был полностью обнажён, впрочем, его это ничуть не беспокоило. Наоборот, это не сковывало его движений; через секунду он узнает, как называется этот ад, в котором он находится.

Раненные мускулы его бедра, вынужденные двигаться, непроизвольно дрожали, пока он стоял. Он шатался, но не падал, просто стоял, пока комната не прекратила кружиться в вальсе перед его глазами и нога не приняла устойчивое положение. Несмотря на то, что в комнате было прохладно, он весь покрылся испариной. Вокруг была тишина, не считая едва слышного шелестения вентилятора, висевшего под потолком, и шума кондиционера где-то вдали. Он внимательно прислушивался, но больше ничего не мог уловить. Всё ещё опираясь правой рукой о спинку кровати, он сделал несколько шагов по направлению к окну, стиснув зубы от жгучей боли в ноге. Сложенные планки старомодных жалюзи притягивали его магнитом. Достигнув окна, он пальцем приподнял одну из планок и стал смотреть через образовавшуюся прорезь. Двор, овощной огородик. Ничего необычного. Никого в поле зрения. Ни человека, ни животного.

Открытая дверь перед ним вела в ванную. Медленно он двинулся к дверному проёму, его черные