И лесничий предпринял такую попытку. Не переворачиваясь на живот – это было ему не по силам, он стал потихоньку ползти, опираясь на локти и помогая себе здоровой ногой. Продвинулся на несколько сантиметров, стряхнув с себя оставшиеся ветки, и, совсем обессилев, затих, передыхая. Тут в глаза ему бросились замеченные ранее куриные яйца. Значит, не приснились, вон лежат под рукой. Есть лесничему не хотелось, но яйца наверняка сырые, так что, возможно, в какой-то степени смягчат сухость во рту. И очень хотелось окончательно убедиться, что они и в самом деле существуют, а не плод воображения. Но для этого нужны силы, а их было так мало! Лучше потратить на то, чтобы добраться до пенечка.

Кажется, прошло сто лет, прежде чем удалось доползти до пенька. А потом, потихоньку приподнимаясь, наконец сесть, опершись о него спиной. Сделав это, лесничий опять ненадолго потерял сознание, слишком уж много он потратил сил.

Меж тем за каждым его движением следили встревоженные и ничего не понимающие звери.

– Вроде бы живой! – переговаривались кабаны. – Раз не любит мокроты, чего же домой не идет?

– Не понимаю! – удивлялся Ремигий. – Ведь явно же собирался съесть яйцо, а не съел!

– Может, ты ошибаешься, люди яйцами не питаются? – засомневалась Клементина.

– Можешь мне поверить! – высокомерно ответствовал Ремигий. – Уж это-то мне хорошо известно. Тем более что вот эти яйца я украл из его же курятника. Как думаешь, зачем иначе он вообще держал бы кур?

– А рыба? – волновалась обиженная куница. – И рыбу не тронул, а ведь мне не так-то легко было притащить ее с озера.

– Может, еще съест, не волнуйтесь…

– Не нравится мне все это, – решительно заявил вернувшийся Пафнутий. – Дерево мы убрали, ночью его согревали, сейчас он может двигаться, а домой не идет. И я чувствую, запах болезни в нем все усиливается. Нет, не нравится мне это!

– К тому же он явно начинает опять замерзать! – озабоченно заметила Клементина. – Вот только что, пока он закрыл глаза, я подобралась к нему и внюхалась. Болезнь засела в его ноге. Одна нога у него никуда не годится, а люди так устроены, что могут ходить только на двух ногах.

– Вот именно! – фыркнул Ремигий. – Выйди у меня из строя одна нога, уж я бы на трех как-нибудь доковылял до дома…

Удивительное дело, но лесничий как раз тоже об этом подумал. Когда прошло головокружение и он обрел способность думать. Лесничий был мужчиной крепким, закаленным. И мужественным человеком. Однако любой выдержке приходит конец, а он прекрасно знал, что находится в самой лесной чаще, где людей никогда не бывает, да еще в такую пору года. Вон опять собираются на небе тучи, похоже снова зарядит снег с дождем. Значит, он будет все сильнее мерзнуть, а нога все сильнее воспаляться. Если бы она не так болела, он попытался бы уже сейчас, пока стоит день, ползком двинуться к своей сторожке. Впрочем, другого выхода все равно нет, немного отдохнет и попробует ползти, как бы нога ни болела.

Звери тем временем озабоченно обсуждали состояние его здоровья.

– Глядите, опять трясется! – сказала куница. – Неплохо бы его немного согреть.

Ремигий решительно отказался.

– Я лично ни за что к нему не подойду. Это просто сильнее меня. Ведь он, в конце концов, человек, не важно, что порядочный. Не могу, и все тут!

Волки тоже крутили головами.

– Если бы он спал, как ночью, – другое дело. А сейчас нас что-то так и отталкивает! И детей не пустим. К тому же он может испугаться, и кто знает, чем это кончится.

– Я бы попробовала! – заявила совсем осмелевшая Клементина. – Да он выбрал такое глупое место, что никак не ляжешь рядом с ним.

И как всегда, глаза всех присутствующих обратились на Пафнутия. Тот тяжело вздохнул.

– Знаю, знаю, остаюсь только я. Ладно, попытаюсь как-нибудь уместиться рядом с дурацким пнем. Я и сидеть могу…

И он вышел из кустов.

При виде его лесничий явно обрадовался.

– Пафнутий, дорогуша! Подойди ко мне, мой хороший, погрей! Замерз я

по-страшному, сил нет!

Пафнутий, как известно, по-человечьи не понимал, но догадывался, что лесничий его подзывает. И он бесстрашно подошел к нему вплотную, удобно уселся и осторожно обхватил своими мягкими лапами. Пафнутий вообще никого не боялся, а лесничий Пафнутия тоже ни чуточки не испугался. Сразу почувствовал исходящее от него тепло и стал постепенно согреваться, отчего вроде бы и больной ноге стало лучше.

А собравшиеся в кустах и на деревьях лесные звери оживленно переговаривались, комментируя увиденное и выдвигая всевозможные предложения по дальнейшему спасению лесничего.