–Но ведь ты сейчас в Братстве, вместе с нами, близок Брану. Разве недостаточно?
Яр беззвучно и холодно засмеялся. Пошевелил веткой рдеющие головешки в очаге
–Это много, брат, очень много. Встреча с Браном, знакомство с вами - великая удача. Но мертвец упокоится с миром лишь тогда, когда последний лешелюб будет повешен на кишках предпоследнего. Тогда я закрою глаза и тихо усну навсегда. О, если бы все рабы лешелюбов, чувствовали то же самое… Проклятая власть рухнула бы к завтрашнему утру!
Что-то заболтались мы, меж тем… Всё, ложимся баиньки!
Видимир потрясенно молчал.
6.
Приняв решение о переходе от Кузюзяк к Поползаевску, Бран и его ученики обратились к восставшим, чтобы вдохновить и ободрить ратников.
Отдав приказ покинуть стан у болот и трубить поход, Бран и Ждан оставили Старый Сальный шлях и по труднойу дороге, пролегавшей меж холмов и лесов, вывели отряды к реке Зловунке.
Скорый переход позволил Братству до наступления зари, перебросить войско к Булкино. В версте от городка Ждан разрешил остановиться и отдохнуть в течение нескольких часов.
Булкино, небольшой зазныбский городишко, был расположен на правом берегу Зловунки, омывавшей его окраины. Овладение местечком стало насущной необходимостью для брановцев: он получали возможность господствовать над обоими берегами Зловунки. Расположившись там, повстанцы не дали бы Поползаевску возможности получить подкрепление из Матюкалинска. Поскольку булкинские обыватели, перепуганные внезапным появлением восставших, послали навстречу Брану представителей, почтительно приглашавших его, то врываться силой в городок не понадобилось.
В Булкино стали стекаться жители Зазныбья, прослышавшие о восстании. За неделю Ждан увеличил рать до трёх полков.
Глава 6 Зимние сумерки
1.
Стремительный подход Рати Братства к стенам Поползаевска застиг Леня Поползая врасплох. Несмотря на быстро развивающееся старческое слабоумие, он был поражён и напуган. Быстро исчезающие остатки ума с успехом заменялись всегда присущими ему озлобленностью, подозрительностью и беспредельно развитым чувством самосохранения.
Он заявил, что лично возглавит размещённые в городе войска и стражу, что поведёт их в бой, и разгромит «свору трусливых вонючих мятежников» еще на подступах к Поползаевску.
Ошеломлённые воеводы мгновенно представили все жуткие последствия полководческих устремлений «старого придурка», как они за глаза именовали Поползая.
-Это невозможно! -вскричал, бренча наградами тысячник Словуня. –Милостивый господин волостной голова, ваше присутствие необходимо здесь, палатах, дабы все предвидеть, всем озаботиться и распорядиться! Мы рады воевать под вашим мудрым руководством и будем послушно выполнять все ваши приказы и повеления, присланные из города с конными гонцами. Но рисковать драгоценной жизнью господина волостного головы на поле битвы с мятежниками... Нет, нет! Горестная случайность, шальная стрела... Даже думать о таком не хочу.
Остальные воеводы дружным гулом поддержали Словуню.
-Я так же, как наш проницательный и дальновидный господин волостной голова считаю, что есть только одна возможность избавиться от взбунтовавшейся черни. А именно - стеречь и защищать подступы к городу, запереть все ворота Поползаевска и охранять их. Об этом я уже отдал распоряжения.
-Ты предугадал мои намерения, доблестный Словуня. -покровительственно заметил Поползай. Тысячник поклонился, едва сдерживая ядовитую ухмылку.
-Теперь о походе навстречу мятежникам. -продолжил тысячник Словуня. -Можно выставить около восьмисот полевых бойцов. Соединив их с храбрыми городскими стражниками, я мог бы выступить против бунтовщиков, и даже без боя заставить их сдаться на милость суда господина волостного головы. А в случае отказа - уничтожить до последнего.
-Что ж, прекрасно. -важно заметил Лень Поползай. -Я рад, что вы поняли и оценили все стороны моего замысла.
-«Его замысла». -почти беззвучно прошептал один из сотников на ухо другому. -Надо же, какая скотина! В конце-концов он и впрямь присвоит себе все заслуги!
…Поползаевск готовился к зимней осаде. Город кишел вооружёнными людьми, зачастую весьма подозрительного вида. Закрывались лавки, выставлялись караулы у складов. Приведение в порядок полвека не чинившегося вала и чистка заваленного мусором рва подвигались с черепашьей скоростью, хотя на труды выгнали сотни горожанок. Поползай решил лично с главными чиновниками объехать вокруг города в крытом утеплённом возке. Он мнил, что его появление заставит работающих резвее шевелить лопатами.
-Ныне надо трудиться сума.. сму... са-мо-от-вер-женно. -заметил он с державной озабоченностью. -Эй, Грызь!
-Я, господин волостной голова!
-Бабы, чего, не кормлены?
–Как можно, даём лепёшки, молоко, сыр, яйца, овощи и мясо. -не моргнув глазом, соврал старший надсмотрщик.
–Так отчего же ползают, словно сонные мухи? Не любят Большерунье и свободу, как их любим мы? Не возмущены бунтом чёрных недобитков? Народовластие в опасности. Каждый горожанин обязан самоотверженной работой помочь мне одолеть грязных мятежников!
–Святая правда, милостивец наш!
–А, быть может они предатели и втайне мечтают со своими мужиками переметнуться к этому... как его... Врану... Вруну? Тогда нужна с... с... строгость!
-Понял, господин волостной голова!
Cтарший надсмотрщик поотстал от возка. Пегая лошадь под ним захрапела и попробовала встать на дыбы. Подбежавшие младшие надсмотрщики едва увернулись от копыт.
–Ну всё, бездельники, допрыгались! -прошипел Грызь. -Дурака валяете, а Поползай на меня псов спускает!
–Батюшка, да только укажи, в чем мы провинились, исправим.
–Почему бабьё работает из рук вон плохо? Я вас самих заставлю носами землю рыть !
Надсмотрщики мговенно приободрились, сообразив, что не будет речи о воровстве продовольствия и ночных шалостях с согнанными на работу девками.
–Не извольте гневаться, сударь, –бодро рявкнули они, –Сейчас зашустрят!
Грызь с места в галоп рванул лошадь и, забрызгав ледяной грязью надсмотрщиков, понёсся
