меня зацепило. Идейность – страшная вещь. Пашка может подтвердить. Не буду я прогибаться под какого- то урода, подкрепленного парой мертвецов, – Катя тяжело встала. – Тьфу, черт, покурить бы. И что из вас никто не курит? Слушай, прапор, ты бы посты проверил. Я и так копошусь чуть жива, а тут еще твои взгляды соболезнующие спиной чувствую. Пойди, прогуляйся. У нас там, считай, дети. Мало ли что.
– Они взрослые дети, – сказал Герман.
– Все мы взрослые дети. Так и помираем детьми, – командирша побрела обратно к могиле.
Посты Герман проверил. В лагере все было спокойно. Прот и Вита хозяйничали, поочередно патрулируя лощинку у болотца. Вооружены патрульные были «маузером» с пристегнутым кобурой- прикладом, что весьма мешало собирать грибы. Крошечные сыроежки после дождя перли десятками.
– Вы осторожнее собирайте, – строго сказал Герман, – следов оставлять нельзя.
Вита едва слышно фыркнула и нетерпеливо спросила:
– А що там? Нашли?
– Рано еще говорить. По-моему, дело туго продвигается. Меня она близко не подпускает, – честно признался прапорщик.
– Отроет, – уверенно сказал Прот. – Я с самого начала знал, что найдем и откопаем. Может, ей помочь чем?
– Чем тут поможешь? Одна работает. Воду пьет. Теперь вот покурить возжелала. Там запах – действительно задохнуться можно.
– Так сейчас, – Прот поспешно поковылял к бричке, принялся рыться в саквояже.
– Сигара? – изумился прапорщик.
– Почти целая, – мальчик осторожно понюхал окурок. – Пахнет гадостно. Должно быть, запамятовала Екатерина Георгиевна. Ведь из города еще курево.
– А що в том чемоданчике ще есть? – заинтересовалась Вита.
– Вот это не ваше дело, гражданка Вита, – с несвойственной ему прямотой отрезал Прот.
Герман усмехнулся. Ему тоже было интересно, что в саквояже. Прямо багаж бродячего факира какой- то.
– Вита, боюсь, шелковых перчаток в закромах больше нет. Вы не завидуйте, наша предводительница галантерейные изыски сейчас совсем не по назначению использует.
Девочка неуверенно улыбнулась. Изгиб губ у нее действительно был редкой красоты.
– То не завидую, Герман Легович. Просто интересно глянуть. Я тако дамского товара никогда не видывала.
Герман спустился к болотцу. В крошечном родничке тщательно помыл бутылку, наполнил свежей водой. Пошел в обход – проведать товарища большевика.
Красная гвардия не дремала. Пашка окликнул издали громким шепотом и вылез из кустов.
– Я уж тут озверел один. Пусто. Крадусь – тишина. Сяду – мыши чуть ли не по коленям шныряют, птицы на башке гнездо норовят свить. А у вас-то що?
– Возится. Злая, как тигр. Если бы того мертвеца воскресить можно было – уже бы расстреляла раз десять. А так злость на нашего Писклявого копит.
– Зря она подмогнуть не разрешает, – вздохнул Пашка. – Я же не тупой. Лопатой бы осторожненько – шик-шик.
– Ты же с минно-взрывными работами не больше меня знаком. Будет тебе «шик».
– Да какая там бомба? Перестраховывается Катька. Может, там у них, где по-шпионски… – Пашка неопределенно покрутил пальцами, показывая куда-то вверх. – А здесь лес. Здесь по-простому.
– А я все взрыва жду, – ни с того ни с сего признался прапорщик.
– Да? Ну, ты в таких штуках больше разбираешься, – Пашка заерзал. – Иди, что ли. Вдруг там нужно чего?
Поляну Герман обогнул с другой стороны, вспугнул пару сорок-трещалок. Катя сидела под деревом. В отдалении, на штыке, воткнутом в землю, висели перчатки.
– Где бродишь? Я здесь от жажды загибаюсь.
Герман протянул бутылку. Командирша залпом выдула половину, с облегчением вздохнула:
– Уф! Что там, вокруг? Сороки беспокоились.
– Это я нашумел. Обошел периметр. Все на постах. Происшествий нет.
– Вот и славно. Я, между прочим, продвинулась. Имею право требовать значок «Юный сапер- гробокопатель». Можешь пойти, глянуть. Мертвяка я ближе к его дружку отволокла.
– Екатерина Георгиевна, он же тяжелый и э-э…
– Грязноватый? Это уж точно. Да наплевать, он мне теперь как родной. Тьфу, гадость. Ну что, глянешь? Только морду все-таки завяжи. Носовой платок есть?
Могила теперь казалась просто ямой по пояс человека. Правда, ямой, порядком расширившейся в окружности. В сторону дерева с мертвецом и неопределенным, завернутым в шинель предметом прапорщик старался не смотреть. Здесь у могилы яд тления вроде бы слегка рассеялся, или Герман уже успел принюхаться.
Катя с ходу спрыгнула в могилу, стоя как в окопе, указала пальцем в драной перчатке на гребень рыхлого песка:
– Вон, смотри, сюрприз. Прямо под труп поставил, душманская морда. И еще оттяжку вниз сделал. Гадюка хитроумная.
Герман увидел темное металлическое яйцо и обрывок тонкой проволоки. Корпус гранаты был покрыт жирными потеками. Прапорщика передернуло.
– Да ничего, я запал вывернула, – заверила Катя.
Герман кивнул, показал на короткоствольный револьвер, валяющийся на взрытом песке:
– Тоже от покойника?
– «Смит-вессон»? Покойник в лапке держал. С взведенным курком. Ничего себе шуточка, да? Вот уродство, – Катя ухватилась за черенок лопаты.
Герман старался дышать исключительно носом. Платок помогал символически. То и дело дуновение слабого ветра накрывало густым смрадным облаком. Герман спохватился:
– Екатерина Георгиевна, – вот вам Прот передавал.
Катя с искренним восторгом глянула на окурок:
– Блин! Совсем я забыла – майорский чинарик. Как вовремя. Давайте-ка его сюда…
Она закурила, приподняв край косынки.
Герман присел на корточки:
– Вы отдохните. Давайте я покопаю. Кто знает, как глубоко рыть придется.
– Что тут знать? – Катя стукнула лопатой, донесся глухой стук удара по дереву. – Вот оно, золото партии. В смысле, павшей империи. Задача наша – очистить шире и идти вглубь. Осторожно, неторопливо. Возможны еще сюрпризы. Хорошо, песок чистый, копается легко и все заметно. Так как, ваше благородие, попробуете лопатой помахать?
Герман кивнул, очистил верхний ящик.
– Киевское Окружное Пробирное Управление Его Императорского Величества, – прочла Катя четкий трафарет на крышке и выпустила клуб дыма. – Ящик тоже раритет. Вот чудный был бы сувенирчик-сундучок. Вы, Герман Олегович, теперь чуть расширьте раскоп, и начнем вертикальный шурф вести.
– Давайте один ящик поднимем, сразу станет легче, – Герман ухватился за ручку ящика.
– Стоп! – рявкнула Катя. – Не вздумайте. Если еще одна граната, то, скорее всего, между ящиков. Копаем сбоку, ящики пока не трогаем.
Герман молча принялся за дело. Скоро амазонка потушила сигару и отобрала лопату:
– Вы, Герман Олегович, не обижайтесь. Здесь навык нужен и некоторые представления об основах подрывного дела. Насчет последнего, я, честно говоря, и сама не очень-то. Зато вдумчивому копанию в свое время подучилась.
