сопричастность к далекой родине.

То он выходит из зала суда, напялив самодельную маску Путина. То организовывает демонстрацию из ста «Мерседесов», которые колонной проходят мимо здания российского консульства под похоронный колокольный звон в знак протеста против приговора Ходорковскому. То требует выдать ему новый паспорт – на имя Платона Еленина – и демонстративно летит по нему в Грузию. То заявляется на лондонский экономический форум, приводя в исступление российских министров.

Все, чем занимается Березовский, давно уже перестало являться политикой; это, скорее, политическая клоунада, жириновщина в чистом виде.

(Самая страшная для Березовского пытка – если ему запретят общаться с журналистами или вовсе вырвут язык, от перенапряжения он просто сойдет с ума…)

На своем последнем юбилее – в 2006-м ему стукнуло шестьдесят – Борис Абрамович устроил настоящее светопредставление. Установил при входе ледяной макет собора Василия Блаженного и выписал актрису, загримированную под английскую королеву; она даже открывала вечер коротким спичем о дружбе народов. Многие из гостей поначалу всерьез поверили, что перед ними Елизавета II, но лишь потом, когда всем желающим было предложено сфотографироваться с ней на память – точно с дрессированной обезьянкой на черноморских курортах – замешательство рассеялось…

Борис Абрамович давно уже не утруждает себя выстраиванием серьезных, многоходовых комбинаций, фабрикацией правдоподобных улик. Он, вообще, перестал теперь обращать внимания на детали и заметно поистощился на новые выдумки.

Большинство нынешних выходок Березовского – это римейки его былых операций. Добившись единожды какого-то успеха, он пытается повторить его снова и снова. (Певица Гелена Великанова тоже лет тридцать жила за счет исполнения одного-единственного своего хита «Ландыши».)

Еще до фальшивого похищения Рыбкина нечто подобное, например, он пытался проделать во время губернаторских выборов 2002 года в Красноярском крае, где баллотировалась тогдашняя его симпатия Сергей Глазьев. Борис Абрамович всерьез разрабатывал план исчезновения опального кандидата, типа – Глазьева похитят спецслужбы, но потом он вырвется на волю.

(Сам Глазьев факт сотрудничества с опальным олигархом отрицал категорически, однако Александр Хлопонин, нынешний губернатор края, прямо говорил журналистам: «Он (Березовский. – Авт.) вливал в Глазьева деньги, но делал так, что Глазьева поддерживали еще и коммунисты, и мы, и уссовцы!»)

Впрочем, вернемся к началу нашего рассказа – к истории с несостоявшемся на него покушением, той самой страшной тайне Березовского, к которой невольно оказался причастен Никита Чекулин.

…8 сентября 2003 года на заседании Лондонского магистратного суда, где слушалось дело об экстрадиции Березовского в Россию, его адвокат выступила вдруг с сенсационным заявлением. Клэр Монтгомери заявила, что российские власти планировали убийство Березовского прямо в зале суда.

Уже на другой день шеф британского МВД Дэвид Бланкет принял решение о предоставлении олигарху политического убежища. Когда Березовского спросили, в чем причина подобного непостоянства властей – весной 2002-го Англия уже отказывала ему – счастливый беженец честно признался: исход решила попытка его ликвидации.

12 сентября судебное дело о его экстрадиции было окончательно прекращено…

Подробности этого таинственного покушения официально не разглашались, но вскоре «Санди таймс» опубликовала пространную статью, в которой утверждалось дословно следующее:

«…покушение должен был совершить агент российской службы внешней разведки. Он привез в Лондон сильнодействующий яд, спрятав его в авторучке…агент должен был вколоть Березовскому яд во время судебного процесса по экстрадиции бизнесмена. Однако по каким-то причинам покушение сорвалось. Возможно, у него сдали нервы. Некоторые источники сообщают, что сотрудник российской спецслужбы сам рассказал Березовскому о готовящемся покушении».

Позднее, со ссылкой на анонимного сотрудника британской контрразведки МИ-5, пресса сообщила, что МИ-5, действительно, вступила в переговоры с неким иностранным агентом, расследование о попытке убийства Березовского проводится и контрразведкой, и Скотланд-Ярдом на самом серьезном уровне.

Авторучка – это, конечно, не отравленный зонтик, хотя аналогии напрашиваются сами собой. Для полноты картины не хватало только одного: мандата – этакой лицензии на отстрел, подписанной лично Путиным, дабы слабонервный агент мог громогласно предъявить ее властям…

Но вновь всю малину испортил неугомонный Борис Абрамович, который ну никак не мог усидеть спокойно на месте, обязательно требовалось ему вставить свои пять копеек.

За каким-то чертом Березовский вдруг полез раздавать интервью журналистам и в очередной раз наговорил много лишнего.

Процитирую фрагмент его интервью «Коммерсанту» (12 сентября 2003 г.).

'Ъ':А мужчина в сером пиджаке, который крутился вокруг вас на экономическом форуме в апреле, а потом на суде и представился мне сотрудником «структур близких к Кремлю», имеет к этому (к покушению. – Авт.) отношение?

Березовский: Вам скажу. Да, имеет.

'Ъ':И вы сообщили об этом британским властям?

Березовский: Да, они об этом знают.

Тут-то и начинается самое интересное, потому что на суде «крутился» только один мужчина в сером пиджаке. Первым с этим загадочным человеком познакомился никто иной, как Никита Чекулин.

Для простоты понимания приведу часть своего интервью с Чекулиным, которое было сделано вскоре после его возвращения в Россию, из него суть очередной провокации Березовского становится ясной, как день:

– Осенью 2002-го российская прокуратура направила запросы об экстрадиции Березовского и Юлия Дубова. Чуть раньше такой же запрос ушел и на Закаева. Сначала Борис Абрамович никак не реагировал на это. Но 25 марта 2003-го их с Дубовым пригласили в МВД, отобрали паспорта и арестовали. Арест, конечно, был сугубо формальным: подержали несколько часов и выпустили под залог в 200 тысяч фунтов. Однако Березовский забеспокоился.

Внешне он старался держаться спокойно, но нервозность чувствовалась все равно. Олигарх не видел, как выбраться из сложившейся ситуации. Ясности не было никакой. Я наблюдал это воочию.

– Он боялся, что его этапируют в Москву?

– Такая возможность не исключалась. С одной стороны, Березовский понимал, что англичане не хотят его выдавать. Но, с другой, требовались какие-то формальные основания. А их не было. Идея спасения пришла, в общем, спонтанно, хотя и созревала долго. Еще с первых дней моего пребывания в Лондоне, Литвиненко, не переставая, твердил, что ФСБ готовит покушение на Березовского. Сам Борис внимания на это не обращал. Он-то человек вполне трезвомыслящий. Но потом, видимо, Березовский понял, что версия с покушением может оказаться той самой спасительной соломинкой. И в этом ему должен был помочь я.

– Вы? Каким образом?

– Однажды я проговорился Литвиненко, что в Москве у меня остался близкий друг – сотрудник ФСБ. Литвиненко вцепился мертвой хваткой. На пару с Фельштинским они обрабатывали меня, уговаривая пригласить этого человека в Лондон. Подавалось так, будто им нужен эксперт, знающий последние реалии спецслужб. За консультации ему будут платить 10 тысяч долларов ежемесячно.

Как-то разговор завел со мной и Березовский. Но я не хотел впутывать постороннего человека. Олигарх откровенно расстроился. Теперь-то я понимаю, почему. Они рассчитывали, что, выманив моего друга – его зовут Юра – в Лондон, им удастся организовать провокацию. Используя меня втемную, Березовский и Литвиненко представят все так, будто Юра приехал убить олигарха.

– Однако затея с вызовом чекиста Юры провалилась.

– Провалилась, да. Но свято место пусто не бывает. Роль убийцы взял на себя другой человек. Мой случайный знакомый…

2 апреля 2003-го после предварительного судебного заседания Березовский и Дубов давали пресс- конференцию в отеле «Меридиан». После ее окончания мы с Литвиненко направились к выходу, и тут ко мне подошел какой-то мужчина в сером пиджаке. Мы разговорились.