Наконец Джилл кончил. Билли немедленно схватился за молоточек.

- Джентльмены! Мы чрезвычайно рады увидеть сегодня среди нас нашего нового врача. Помню, совсем недавно, в тысяча девятьсот четвертом, я указывал, что нам необходим штатный врач-клиницист, прикомандированный к комитету для основательной помощи патологам, которых мы время от времени похищаем, джентльмены, - хи-хи! - которых мы похищаем у Исследовательского отдела. Я говорю это с полнейшим уважением к нашему молодому другу Гоупу, от великодушия которого - хи! хи! - от великодушия которого мы так сильно зависим. Помню, еще недавно, в тысяча восемьсот восемьдесят девятом...

Тут сэр Роберт Эбби перебил его:

- Я убежден, сэр, что и остальные члены комитета от всей души присоединятся к вашему поздравлению доктора Мэнсона с его работой о силикозе. Должен сказать, я нашел ее образцом терпеливого и оригинального клинического исследования, которое, как хорошо известно комитету, может иметь большое влияние на наши законы об охране труда.

- Слушайте, слушайте! - прогудел Челлис, желая поддержать своего протеже.

- Это самое я только что собирался сказать, Роберт, - ворчливо заметил Билли. Для него Эбби все еще был молодой человек, чуть не студент, которого следовало ласково пожурить за то, что он перебивает старших. - Когда мы на прошлом заседании решили, что необходимо такое исследование провести, мне тотчас пришло на ум имя доктора Мэнсона. Он первый поднял этот вопрос, и ему надо дать широкую возможность продолжать его работу. Нам желательно, джентльмены, - тут он через стол сощурился на Эндрью из-под косматых бровей, как бы давая ему понять, что это для его же пользы, - желательно, чтобы он посетил все антрацитовые копи в нашей стране, а потом, может быть, можно будет говорить и обо всех вообще угольных копях. Мы желаем также предоставить ему полную возможность клинического наблюдения шахтеров на наших производственных предприятиях. Мы будем оказывать ему всяческое содействие, включая и помощь такого ученого бактериолога, как наш молодой друг доктор Гоуп. Короче говоря, джентльмены, нет той вещи, которую бы мы не сделали, чтобы обеспечить нашему новому сотруднику возможность довести этот чрезвычайно важный вопрос о вдыхании пыли до его окончательного научного и административного завершения.

Эндрью тихонько и быстро перевел дух. Замечательно, чудесно, лучше, чем он ожидал! Комитет предоставит ему свободу действий, поддержит своим громадным авторитетом, даст широкую возможность проводить клинические исследования. Это не люди, а ангелы, все, все, а Билли - сам архангел Гавриил!

- Но, джентльмены, - пропищал неожиданно Билли, выгрузив новую партию бумажек из карманов пальто, - раньше чем доктор Мэнсон займется этим вопросом, раньше чем мы найдем возможным позволить ему сосредоточить на нем свои усилия, нам придется, я считаю, заняться другим, более неотложным делом.

Пауза. У Эндрью сердце сжалось и начало медленно падать, в то время как Билли продолжал:

- Доктор Бигсби из министерства торговли указал мне на ужасающий разнобой в деталях оборудования первой помощи на производстве. Существуют, конечно, официальные правила, но они весьма растяжимы и неудовлетворительны. Так, например, не имеется точных стандартов на размеры и толщину бинтов, на длину, форму и материал лубков. Так вот, джентльмены, это вопрос важный, и урегулировать его - прямая обязанность нашего комитета. Я решительно настаиваю, чтобы наш врач провел тщательное обследование и представил нам доклад, раньше чем он займется вопросом о пыли.

Молчание. Эндрью с отчаянием обвел глазами сидевших за столом. Додд-Кентербери, вытянув ноги, смотрел в потолок. Гэдсби чертил какие-то диаграммы на своем блокноте, Винни хмурился, Челлис выпятил грудь, собираясь держать речь. Но заговорил Эбби:

- Право, сэр Вильям, это дело министерства торговли или департамента горной промышленности.

- Но мы находимся в распоряжении обоих этих учреждений, - проскрипел Билли. - Мы - хи-хи-хи! - так сказать, приемыш и того и другого.

- Да, я это знаю. Но в конце концов этот... эти размеры бинтов - вопрос сравнительно маловажный, а доктор Мэнсон...

- Уверяю вас, Роберт, это вопрос далеко не маловажный. Он будет поднят в парламенте. Мне об этом не далее как вчера говорил лорд Ангер.

- О! - подхватил Гэдсби, насторожившись. - Если уж сам Ангер этим заинтересовался, так нам не приходится раздумывать. - Гэдсби под маской грубой прямоты был подхалимом, и такому человеку, как лорд Ангер, особенно жаждал угодить.

Эндрью почувствовал, что ему необходимо вмешаться.

- Простите, сэр Вильям, - начал он, запинаясь. - Я... полагал, что приглашен сюда для клинической работы. Целый месяц я болтался без дела в своем кабинете, а теперь, если я...

Он не договорил и оглядел всех. Ему помог Эбби.

- Доктор Мэнсон совершенно прав. Четыре года он терпеливо трудился над своим открытием, а теперь, когда мы обещали ему всячески содействовать в разработке этого вопроса, мы посылаем его измерять бинты.

- Если доктор Мэнсон имел терпение четыре года, Роберт, - пропищал Билли, - то может потерпеть еще немножко. Хи! Хи!

- Верно, верно, - прогудел Челлис, - после этого он сможет окончательно заняться своим силикозом.

Винни откашлялся.

- Ну, - пробормотал Гоуп на ухо Эндрью, - наша Лошадь готовится заржать.

- Джентльмены, - начал Винни, - я давно предлагал комитету заняться вопросом о зависимости между мускульным утомлением и действием горячего пара - вопросом, который, как вам известно, меня глубоко интересует и которому вы, смею сказать, до сих пор не уделяли такого внимания, какого он, несомненно, заслуживает. Теперь я полагаю, что если уж отвлечь доктора Мэнсона от вопроса о вдыхании пыли, то нам представляется прекрасный случай двинуть вперед этот крайне важный вопрос о мускульной усталости...

Гэдсби посмотрел на часы.

- У меня деловое свидание на Харлей-стрит ровно через тридцать пять минут.

Винни сердито повернулся к Гэдсби. Его коллега Челлис поддержал его сочным: 'Недопустимая наглость!' Чувствовалось, что сейчас разразится скандал.

Но желтое лицо Билли, выглядывавшее из бакенбард, оставалось учтиво-спокойным. Он сорок лет вел такие собрания. Он знал, что его ненавидели и жаждали его ухода. Но он не уходил - никогда не уходил. Его большой череп, набитый проблемами, датами, очередными вопросами, какими-то неясными ему самому формулами, уравнениями, сведениями из физиологии и химии, действительными и вымышленными данными исследований, подобен был необозримому сводчатому склепу, населенному призраками котов с выпотрошенными мозгами, освещенному поляризованным светом, озаренному розовым сиянием великого воспоминания о том, как некогда, когда он, Билли, был еще мальчиком, сам Листер[*] погладил его однажды по голове. И Билли, как ни в чем не бывало, объявил:

- Должен вам сказать, джентльмены, что я уже почти обещал и лорду Ангеру и доктору Бигсби, что мы им поможем покончить с этими затруднениями. Шести месяцев вам для этого достаточно будет, доктор Мэнсон. Ну, может быть, чуточку дольше. Дело это не такое уж неинтересное, как вы думаете, молодой человек. Оно даст вам возможность познакомиться ближе с людьми и жизнью. Вспомните слова Лавуазье относительно капли воды! Хи-хи! А теперь, переходя к вопросу о патологическом исследовании доктором Гоупом образца, поступившего к нам в прошлом июле из Вендоверского рудника...

В четыре часа, когда все это кончилось, Эндрью со всех сторон обсудил вопрос с Джиллом и Гоупом в кабинете Джилла. Было ли то влияние комитета, или, может быть, он просто стал старше, но он начинал обнаруживать сдержанность. Он не бесновался, не сыпал крепкими выражениями, довольствуясь тем, что казенным пером портил казенный стол, старательно выцарапывая на нем узоры.

- Дело обстоит не так уж плохо, - утешал его Джилл. - Придется вам, конечно, разъезжать повсюду, но ведь это имеет свою прелесть. Вы можете даже взять с собой миссис Мэнсон. Вот, например, вы побываете в Бакстоне, это центр всего Дербиширского угольного бассейна. А через полгода вы сможете