— Выходи! Становись!
Утро. 14 декабря. Члены тайного общества, штабс-капитаны братья Александр и Михаил Бестужевы и штабс-капитан князь Дмитрий Щепин-Ростовский взбунтовали лейб-гвардейский Московский полк.
— Выходи! Становись!
Распахнулись ворота полковых казарм. Устремились вперед солдаты.
Рядовой Епифан Кириллов чуть запоздал к командам. Бросился вслед за своей уходящей ротой. Почти догнал. Только хотел пристроиться. Но вдруг:
— Стой! Ни с места! Ни шагу вперед!
Замер, оцепенел солдат. Застыл столбом верстовым на месте.
Перед восставшими появился командир полка генерал-майор Фредерике.
— Кругом! — кричит Фредерике. — Быдло! Кругом! В казармы!
Хотел повернуться кругом Кириллов. Да только видит: никто из солдат не дрогнул. Не повернулся никто кругом.
Слышит Кириллов:
— Прошу, генерал, отойдите. — Это сказал Александр Бестужев.
— Прочь, прочь, убьем! — раздались солдатские голоса.
— Молчать! — вскипел Фредерике. — Слушай мою команду!
Озверел Фредерике. Рот до ушей от крика. И главное, смотрит именно на Епифана Кириллова. Оробел гренадер. Застыл по стойке «смирно». Ждет, какую ж команду слушать.
Только команду так и не успел прокричать Фредерике.
Штабс-капитан Щепин-Ростовский ударом сабли сбил генерала с ног.
Упал, замолчал Фредерике. Хотел Епифан Кириллов скорей подбежать к своим. Но тут же:
— Стой! Ни с места! Ни шагу вперед!
Вздрогнул солдат, снова застыл на месте.
Это бежал к воротам бригадный командир генерал-адъютант Шеншин.
— Кругом! — закричал на солдат Шеншин. — Кругом! В казармы! Молчать! Слушай мою команду! — и тоже, как генерал Фредерике, на Епифана Кириллова смотрит.
Застыл Епифан. Ждет, какую ж команду слушать.
Но не успел закончить команду Шеншин. Сабельным ударом сбил и его Щепин-Ростовский с ног.
Рухнул как сноп генерал на землю. Рванулся Кириллов быстрее к своим. Но тут же:
— Стой! Ни с места! Ни шагу вперед!
Снова застыл солдат. Даже пот у бедного выступил. Это подбегал к восставшим полковник Хвощинский.
— Кругом! В казармы! Кругом! Изменники! — кричит Хвощинский. Кричит и тоже, как на грех, на Епифана Кириллова смотрит.
Отдельно стоит Кириллов. Больше других приметен. Поежился под пристальным взглядом солдат. Хотел повернуть к казармам. Да в это время снова вскинул Щепин-Ростовский саблю. Однако хитрее других оказался Хвощинский. Не пожелал он на землю падать. Зайцем метнулся в сторону. Чуть Кириллова с ног не сбил. От неожиданности даже Кириллов вскрикнул.
— На Сенатскую, братцы. За мной! Вперед! — скомандовал Александр Бестужев.
— Наконец-то команда ясная, — просиял Епифан Кириллов.
Вышли солдаты на улицу. Идут на Сенатскую площадь. Чеканят шаг. Не двадцать, не тридцать идет солдат. В строю восемьсот гвардейцев.
Сенатская площадь. Берег реки Невы. Памятник царю Петру I. Вздыбил бронзовый Петр коня.
Кажется, что вот-вот сорвется рысак с огромного камня и стукнет копытами по мостовой.
Если станешь лицом к Неве — справа Адмиралтейство, слева Сенат. Сзади за памятником Петру I стройка Исаакиевского собора. Прямо перед тобой мост через Неву. На том ее берегу, если глянуть чуть-чуть правее, стены и шпиль Петропавловской крепости. Идут лейб-гвардейцы на Сенатскую площадь, а в это время в других местах…
— Стройся! Шибче! Не трусь, ребята! — Это морской офицер Николай Бестужев и лейтенант Антон Арбузов подымают моряков гвардейского экипажа.
— Дружнее, ребята, дружнее. Другие уже на площади. Нам ли в последних быть! — Это поручики Александр Сутгоф и Николай Панов выводят лейб-гренадеров.
Призывают декабристы к восстанию солдат и в других местах.
Пришел на Сенатскую площадь Московский полк. Построились солдаты в боевое каре — четырехугольником, перепроверили, хорошо ли заряжены ружья.
Тихо, пусто возле Сената. Беспечно кружит поземка. Ветерок по камням шныряет.
Смотрят солдаты, а где же кареты, где экипажи, где же сами сенаторы? Сейчас начнется присяга царю. Но почему никого не видно?!
— Почему никого не видно?!
Попался солдатам какой-то старик. В длинной енотовой шубе.
— Были. Разъехались… Состоялась уже присяга.
— Как состоялась?!
— Да вот так. По закону: присягнули, и все.
Что же случилось?
Накануне восстания великий князь Николай вдруг узнал о заговоре декабристов. Нашелся предатель — поручик Яков Ростовцев. Рассказал великому князю, что утром войска выйдут на Сенатскую площадь.
— А ты… того… не выдумал? — грозно спросил Николай.
— Никак нет, ваше высочество. Сам своими ушами слышал. Сам при уговоре злодеев был. — Сбавил Ростовцев голос: — Выйдут на площадь они пораньше. До начала присяги поспеть хотят…
— Ах, до присяги! — воскликнул великий князь. — Ну что ж, на всякое «раньше» бывает «еще раньше».
Разбудили, растолкали среди ночи в теплых кроватях сенаторов. Привезли их в Сенат сонных, небритых, не евших.
В семь часов утра великий князь Николай огласил манифест. Принесли сенаторы присягу. В семь двадцать стал Николай царем.
Пришел Московский полк на Сенатскую площадь. Ни царя, ни сенаторов. К этому времени все разъехались.
Двинул царь Николай I против восставших войска. Выступление на севере и на юге было раздавлено. Начались аресты декабристов. Задержанных немедленно доставляли в Зимний дворец к царю.
Вот схвачен Рылеев. Вот схвачен Каховский. Князь Трубецкой задержан. Штабс-капитан Щепин- Ростовский взят прямо в бою на Сенатской площади. В бою на юге взяты Сергей Муравьев-Апостол и Михаил Бестужев-Рюмин. Арестованы Розен, Сутгоф, Панов…
Царские сыщики искали Александра Бестужева.
Александр Бестужев был не только гвардейским офицером, но и известным в стране писателем. Печатался он под именем Марлинский.
Ворвались сыщики в дом Бестужевых.
— Где Александр Бестужев?
— Нет Александра Бестужева.
Бросились к месту военной службы.
— Где Александр Бестужев?
— Нет Александра Бестужева.
Стали вспоминать жандармские офицеры, с кем Бестужев был близок, с кем находился в приятельских отношениях. Ездили на Мойку, на Фонтанку, на Васильевский остров.
— Где Александр Бестужев?
