руководить этим походом – как доказательство вашей лояльности.

– Моя преданность короне поставлена под сомнение? – тихо спросил Линкс.

– Сомневаются в верности Брюса, а поскольку ты дружишь с ним, то попал под ту же метлу. Теперь, когда ты ответил на призыв взяться за оружие, слухи и подозрения утихнут.

– А если Роберт откажется?

– Его английские поместья будут конфискованы.

– Боже милосердный! – Зеленые глаза Линкса прищурились. – Кто-то нашептывает королю ложь.

Тихий внутренний голос предупреждал его, что Роберт вполне мог быть связан с бунтовщиками.

– Позволь мне поговорить с гонцом, которого ты послал к королю.

Джон неожиданно смутился.

– Это был Фитцуорен? – Произнесенное имя повисло в напряженной тишине.

– Фитц появился на следующий день после твоего отъезда в Дамфрис, – нарушил молчание Джон. – Мой рапорт был готов, и он, любезно согласившись исполнить роль гонца, догнал Эдуарда, прежде чем тот успел покинуть Йорк.

– Понятно, – коротко бросил Линкс и крепко стиснул зубы, чтобы не разразиться потоком обвинений.

– У казначея Крессингема в Берике сосредоточены большие силы. Кроме того, я призвал Перси и Клиффорда, а легкая кавалерия Фитцуорена уже тут. Если Брюс откликнется на мой зов, то это докажет его лояльность, по крайней мере на данный момент. – Джон де Уорен потер покрасневшие от бессонницы глаза. – Линкс, я не хочу, чтобы между тобой и Роджером возникла ссора.

– А что заставляет тебя думать, что назревает скандал?

– С ним Алиса.

Линкс рассмеялся, но невесело. «Этот сукин сын вложил в уши короля ложь, касающуюся моей верности, а ты думаешь, что мы будем выяснять отношения из-за женщины?» – хотел спросить он. Но сказал только одно:

– Успокойся, Джон, меня больше не интересует Алиса Болтон.

Когда Томас зажег свечи в тесной комнатке Эдинбургского замка, где разместился Линкс со своими оруженосцами, Монтгомери запоминал сообщение, которое должен был передать Брюсу.

– Передай депешу от меня только Брюсу, и никому другому. Скажи следующее, и слово в слово: «Приказ Джона – это проверка лояльности. Эдуард Плантагенет готов конфисковать поместья Брюсов в Эссексе».

Линкс повернулся к своему оруженосцу:

– Томас, мои рыцари скоро узнают, что кавалерийские офицеры Фитцуорена расположились в казармах. Стычки будут неизбежны, но передай, что я не потерплю дуэлей, как бы их ни провоцировали. И присматривай за Кейси Лесли. Сделай так, чтобы он не встречался с людьми Роджера.

– У него есть голова на плечах, милорд. Может, он и выглядит простачком, но под этой рыжей гривой прячется мудрость старика.

Наконец Линкс впервые за весь день остался один. Он метался по комнате, как зверь в клетке, разъяренный тем, что Фитцуорен, видимо, прочитал все его донесения о действиях судьи Уильяма Ормсби и подозрения о том, что в заговоре участвует и шотландская церковь. Кузен мог продать эту информацию или использовать ее для шантажа.

«Чего ради, черт возьми, этот негодяй вызвался в самый разгар зимы проделать путь до Йорка? – спрашивал себя Линкс. – Что может получить Фитцуорен, дискредитируя меня в глазах короля? Кроме материальной выгоды и власти, должен быть другой мотив. Наверное, Фитцуорен делает это из мести!»

Линкс с облегчением вздохнул, когда Роберт Брюс выполнил приказ и привел с собой пятьсот воинов, вызвав еще тысячу из Каррика. Было уже далеко за полночь, когда он вошел в комнату друга, расположенную на верхних этажах Эдинбургского замка.

– Я твердо решил не браться за оружие и выполнил бы свое намерение, если бы ты не прислал Монтгомери.

– В моей преданности тоже сомневаются, – мрачно кивнул Линкс. – Я не удивлюсь, узнав, что кто-то нашептывает королю лживые обвинения. Но меня бесит, что король верит им.

– Это мой враг Комин. Король сглупил, освободив его в обмен на обещание подавить восстание Мори. В донесениях Комина королю говорится, что на севере все спокойно. Но правда заключается в том, что Комин в сговоре с Мори и совсем скоро заключит союз с Уоллесом. Они все просто тянут время, ожидая, пока Эдуард Плантагенет отплывет во Францию.

– Ты говоришь очень разумно. А я думал, что это мой кузен Фитцуорен пытается очернить нас в глазах короля, соглашаясь отвезти донесение Джона в Йорк.

– Возможно, мы оба правы. Комин мой враг, а Фитцуорен твой. Рано или поздно нам придется столкнуться с обоими.

Линкс отбросил эту мысль. Ему не хотелось пачкать руки кровью кузена.

В феврале и марте тридцатитысячная армия под командованием де Уорена, Брюса, Перси, Клиффорда и Крессингема совершила марш по всему приграничному району. Они не встретили вооруженного сопротивления, и казначей Крес-сингем был твердо убежден, что все это предприятие – пустая трата сил и казенных денег. Он вернулся в Берик и послал королю оптимистичные донесения о том, что сопротивление шотландцев окончательно сломлено.

В результате король Эдуард Плантагенет в апреле отплыл во Францию, вручив бразды правления Шотландией своему наместнику Джону де Уорену, графу Суррею.