определения мест, где тебя подстерегает беда, я считаю этот самым быстрым и верным.

– А я возвращаюсь в армию, – вздохнул Линкс.

– Проблемы?

– Ничего особенного. Справлюсь. Не присмотришь ли за Дамфрисом, пока меня не будет? Хотелось бы найти замок целым и невредимым, когда вернусь.

Брюс ухмыльнулся:

– Я же говорил тебе, что Аннандейл проникнет тебе в душу.

– Дело не только в этом. Я обручился с дочерью моего управляющего.

– Ах ты, похотливый лис! – оживился Брюс. – Быстро же ты! Или плод был так спел, что сам упал в твои руки?

– Поверь мне, похоть здесь ни при чем. Она из плодовитой семьи, в которой десять детей. Истина проста: я хочу ребенка. Увы, теперь с этим придется подождать.

– Но у тебя есть еще сегодняшняя ночь, – подмигнул Роберт.

Линкс рассмеялся. Приезд Брюса – настоящая удача. Теперь можно задержаться до завтрашнего утра.

Роберта Брюса одолевало любопытство. Ему хотелось посмотреть на женщину, которая завоевала симпатию Линкса де Уорена. Поскольку его избранница не принадлежала к знати, Роберт резонно решил, что, вероятнее всего, она опытная искусительница, но, увидев ее во время ужина, был застигнут врасплох. Джейн оказалась той самой красоткой с огненно-рыжими волосами, которая специально вылила горячий суп на его друга. Роберт не сомневался: она воспользовалась этой уловкой, чтобы привлечь внимание Линкса де Уорена.

Джейн заявила, что в ее жилах течет кельтская кровь. Миндалевидные глаза и высокие скулы подтверждали ее происхождение. Девушка была нежна, как молодая олениха, и Роберт, прежде намеревавшийся безжалостно дразнить ее, тотчас проникся к ней симпатией. Джейн Лесли была такой же воздушной, как Джори, но, наверное, не такой капризной, как его возлюбленная, по крайней мере пока.

Роберт посмотрел на Линкса. На первый взгляд они казались самой неподходящей парой – рысь и агнец на заклание. Но кто в действительности знает секрет и видит те тонкие нити, которые связывают мужчину и женщину и соединяют их в одно целое?

– Ты тоже носишь кельтский амулет? – спросил Роберт, заметив ремешок на ее шее. – На моем талисмане изображена кельтская лошадь.

– Эмблема власти и независимости, – сказала Джейн.

– Разреши посмотреть твой амулет. – Взглянув, он спросил, пораженный красотой рыси: – Кто нарисовал его?

– Я, милорд.

– У тебя редкое дарование! – воскликнул он, уже не сомневаясь, что избранница друга обладает и другими талантами.

Линкс сидел молча, но Роберт, почувствовав на себе испытующий взгляд друга, одобрительно улыбнулся ему.

Джейн, вне всякого сомнения, понравилась Роберту. Линкс это видел, и в нем взыграло чувство собственника. Кельтское происхождение обоих, общность интересов и легкость, с которой они вели беседу, встревожили его. Он почувствовал себя посторонним.

– Я слышал, у тебя много братьев и сестер, – сказал Роберт.

– Да, у нас большая семья. – Зная, что сестры и жены ее братьев очарованы Робертом Брюсом и были бы рады встрече с ним, Джейн предложила: – Пойдемте, милорд. Я представлю вас своей семье. Они будут польщены знакомством с вами.

Роберт последовал за Джейн к столу, где расположилось семейство Лесли. И был красноречив с мужчинами и обходителен с женщинами.

– Вы соблюдаете кельтские традиции? – поинтересовался он.

– Да, мы любим музыку и танцы, – сказала молодая жена Сима Лесли.

– У вас есть кельтские костюмы?

– Нет, милорд, но у нас есть амулеты, а у Джейн – пурпурная вуаль с мистическими символами. Хотите взглянуть? – с готовностью предложила она.

– Да, конечно. Еще хотелось бы посмотреть на настоящий кельтский танец. Не станцуете ли вы для меня?

Молодые женщины посмотрели на сидящего во главе стола Джока Лесли.

– В честь приезда графа Каррика – разрешаю, – важно произнес он.

Джок Лесли не признавал древние ритуалы кельтской культуры, и поэтому благосклонное решение отца удивило и порадовало Джейн. Женщины отправились за амулетами, а Джейн – в свою спальню за вуалью. Там она развернула полотняный фартук, в котором хранилась тонкая кружевная вуаль, затем набросила ее на голову и закрепила медным браслетом в виде змеи, которая являлась символом земной целительницы Сирони.

Джейн вернулась со священной вуалью в зал, где остальные женщины уже были в сборе и ожидали ее. На руке каждой из них поблескивал медный браслет с древними символами. На одних был нарисован кельтский крест, на других – священное дерево жизни, на третьих – переплетенные птицы или рыбы, и каждый из этих символов олицетворял единение небесных и земных сил.

Линкс, сидя на возвышении, наблюдал за Джейн. В этот вечер его избранница была особенно красивой.