— Монк очень осторожный человек, ваше величество. Он никогда не выступит на нашей стороне открыто.

Чарлз в задумчивости кивнул:

— Да, понимаю… Я тоже научился осторожности за прошедшие годы. Полагаю, нам нужно привлечь для обсуждения этого вопроса канцлера Хайда. Он опытный политик и в отличие от других придворных умеет держать рот на замке. Ну а тебя, мой друг, мне остается лишь поблагодарить за то, что не побоялся рискнуть головой и привез мне эти сведения. Однако впредь мы будем поддерживать связь только письменно. Так безопаснее. Что же касается твоих рапортов Монку, то пусть они будут так же правдивы, как прежде. Однако следует иметь в виду, что и правдивую информацию можно подавать таким образом, чтобы она играла нам на руку.

— Летом из всех развлечений у нас только посещения церкви — по пятницам и воскресеньям. Я больше не в состоянии переносить эти мрачные церемонии, на которых говорится лишь о грядущих адских муках, — заявила Кристин. — Вот в прежние времена англиканская служба в соборе Святого Ботольфа действительно возвышала душу, благодаря чтению молитв, песнопениям и красивой музыке.

— Музыка — это инструмент дьявола, — с усмешкой заметила Велвет. — А в душу может вселить страх Божий лишь ужас перед вечными муками.

— Все эти страсти — глупое ханжество! — воскликнула старая графиня. — Нам необходимы перемены. Давай-ка сядем в карету и отправимся за покупками. И Эмму с собой возьмем.

Сев в экипаж, дамы проехали по улицам Лондона, по которым то и дело проходили солдаты, и вышли у коммерческих прилавков, находившихся на первом этаже биржи. Велвет с восторгом смотрела на все товары, на каждую мелочь, Кристин же, напротив, не скрывала разочарования.

— Когда-то на этих прилавках лежали горы разноцветных лент и вееров. Помнится, в те годы я была без ума от всякой мишуры и, разумеется, от французских мод. А что теперь? Эти скучные пуритане только могут предложить воротнички и шерстяные чулки. Ни одного яркого перышка, чтобы порадовать взгляд, ни одного красивого веера… Но ты, Велвет, кажется, кое-что высмотрела?

— Не кое-что, а кое-кого. По-моему, я разглядела в толпе Грейстила Монтгомери. Надеюсь, вы не сообщили ему о нашей поездке…

— Конечно, нет, дорогая. Просто это счастливое совпадение.

Они подошли к нему со спины, когда он покупал бумагу и воск для запечатывания писем. Повернувшись, Грейстил тотчас увидел их.

— О, милые дамы, какой приятный сюрприз! — воскликнул Монтгомери, но смотрел при этом только на Велвет. — Между прочим, я знаю, что вы посещаете церковь Святого Ботольфа на Бишопсгейт. И я с удовольствием провожу вас туда на завтрашнюю вечернюю службу.

Велвет помрачнела, а Кристин, напротив, весело рассмеялась.

— Ах, милорд, мы уже дважды были там на этой неделе и покаялись во всех своих грехах. Так что нам сейчас нужны перемены, поэтому я подумываю о том, чтобы вывезти завтра Велвет за город на прогулку. Не желаете ли присоединиться? Или дела не позволяют вам покидать Лондон?

— Мы не должны навязывать лорду Монтгомери свое общество, — заметила Велвет.

— Напротив, я буду очень рад поехать с вами. Более того, буду счастлив! — воскликнул Грейстил с улыбкой.

— Стало быть — решено, — кивнула графиня. — В Роухемптоне у меня есть небольшое поместье и дом у озера. Там такой воздух, что от него можно опьянеть.

— Значит, до завтра, миледи. — Грейстил снова улыбнулся и мысленно добавил: «Похоже, графиня делает все, чтобы свести нас. При такой поддержке я непременно добьюсь желаемого. Надо только держать ситуацию под контролем».

Когда они на следующее утро ехали вдоль реки, Велвет вновь и вновь бросала взгляд на Монтгомери, гарцевавшего верхом на лошади рядом с каретой. Его безупречная посадка кавалериста и та легкость, с какой он управлял лошадью, завораживали ее. Она не могла не признать, что этот стройный и сильный мужчина с каждым днем привлекал ее все больше.

Сегодня на Бишопсгейт она опять заставила его ждать. Когда же наконец появилась, рассыпалась в извинениях и с улыбкой сказала:

— Прошу простить меня, милорд. Я понятия не имела, что вы уже здесь.

Он посмотрел на нее с некоторым удивлением, как бы давая понять, что не поверил ей. Следовательно, их дуэль продолжалась, и именно поэтому Велвет изо всех сил старалась показать, что совершенно равнодушна к Грейстилу Монтгомери.

Когда они приехали в Роухемптон, Грейстил сразу заметил, что это небольшое поместье очаровало Велвет. Девушка смотрела на дом и прилегавшие к нему угодья с восторгом. Выйдя из экипажа, она первым делом бросилась осматривать конюшню.

— Кристин, оказывается, у вас есть верховые лошади! Воистину, ваш Роухемптон — райское местечко! Вы не будете возражать, если я оседлаю одну из них и покатаюсь?

— А зачем, ты думаешь, я привезла тебя сюда? Надеюсь, лорд Монтгомери составит тебе компанию в этой прогулке… Можете отправляться хоть сейчас. Поверьте, здесь есть на что посмотреть. К примеру, там, в лесу, находится очень живописное озеро. Так что желаю приятно провести время. Ну а я пока пообщаюсь со слугами. Полагаю, им потребуется время, чтобы приготовить обед, поэтому не спешите возвращаться.

Велвет взялась за седло, но Грейстил остановил ее:

— Миледи разрешите мне приготовить вашу лошадь к верховой прогулке.

Девушка решительно покачала головой:

— Нет, сэр, я и сама могу справиться.

— Да, возможно. Но пока вы со мной, вам не придется седлать лошадей, потому что это мужское дело.

В конце концов Велвет уступила. Передавая Грейстилу седло, она со смехом проговорила:

— Вам нравится все держать под контролем, не так ли, Монтгомери? Позвольте, однако, предупредить: контролировать меня вам не удастся!

— Но я все-таки постараюсь, Велвет, что бы вы ни говорили. Да-да, даже не сомневайтесь в этом.

Монтгомери помог девушке сесть в седло, и Велвет, не дожидаясь, тут же выехала из конюшни и пустила лошадь в галоп. Каждый раз, когда Грейстил приближался к ней, она пускала лошадь еще быстрее и, оглядываясь на молодого человека, весело смеялась, а ее взгляд, казалось, говорил: «Поймай меня, если сможешь!»

Какое-то время Монтгомери скакал следом за ней — ему нравилось наблюдать, как уверенно она управляла лошадью. Наконец, поравнявшись с Велвет, он с улыбкой спросил:

— Как насчет скачек вокруг озера?

Она кивнула и помчалась со скоростью ветра, а ее веселый смех полетел за ней, словно шлейф.

Но Грейстил и на сей раз не торопился ее догонять — он по-прежнему любовался ею издалека. Затем, стремительно преодолев разделявшее их расстояние, он поравнялся с Велвет и, протянув руку, выхватил ее из седла и тут же усадил в свое седло, прямо перед собой.

Девушка вскрикнула от неожиданности, но уже в следующее мгновение радостно засмеялась — ей ужасно понравился безрассудный поступок Грейстила. А он вскоре отъехал от озера и помчался по лугу, по свежескошенной траве. Потом вдруг вскинул вверх руки, зная, что Велвет обязательно последует за ним. Когда же она упала в его объятия, они вместе рухнули на землю и принялись со смехом кататься по траве. В какой-то момент она оказалась сверху и, заглянув в глаза Грейстилу, заявила:

— Настоящий рыцарь обязательно позволил бы мне выиграть скачку!

— Но прежде всего я мужчина, Велвет, — возразил Грейстил. — Причем мужчина довольно гордый, так что я никак не мог позволить женщине одержать надо мной победу.

С этими словами он вытащил из ее растрепавшихся волос соломинку.

Велвет, вспомнив записи Бесс, осторожно коснулась кончиком языка своей верхней губы.

В следующую секунду Грейстил приблизил губы к ее мягкому рту и, поцеловав, застонал от страсти. Потом обнял своими мощными руками за плечи и прижал к себе с такой силой, что ее груди расплющились о