— Хьюго, где Ричмонд? Вы его не видели?

Клод, вздрогнув, промахнулся и возмущенно воскликнул:

— Черт тебя подери, Винсент! Какого дьявола ты врываешься сюда, когда тебе прекрасно известно, что мы играем? Любой принял бы тебя за любителя, а не за профессионала, каким ты себя считаешь. Только посмотри, что я из-за тебя наделал!

Винсент не обратил на брата ни малейшего внимания, его хмурый взгляд был прикован к лицу майора.

— Его нет в своей комнате, — сказал он.

Майор ответил на это взволнованное обращение таким пустым взглядом, что Винсент предположил, что Хьюго полностью лишен сострадания. Через мгновение майор спокойно произнес:

— Ну, еще довольно рано.

— Сейчас одиннадцать часов!

— Так поздно? — Похоже, Хьюго взвесил это известие, но покачал головой. — Нет, не думаю.

— Тогда где же он?

Клод, который слушал этот диалог с возрастающим гневом, спросил тоном человека, раздраженного сверх всякой меры:

— Да кому какое дело, где он? Черт побери, что это на тебя наехало? Прискакал, когда игра в самом разгаре, просто для того, чтобы осведомиться, куда подевался Ричмонд! Если он тебе нужен, пошевелись и отыщи его сам. Лично мне он не нужен, да и Хьюго тоже, а, кроме того, ты тут лишний.

— Да успокойся ты! — раздраженно бросил Винсент.

— Разве это не чепуха? — выдохнул Клод.

— Эй, лучше попридержите язычок! — вмешался Хьюго. — Я не видел Ричмонда с тех пор, как мы все ушли из столовой. Я думал, он пошел с вами в гостиную.

— Да, пошел. Он взял книгу, когда мы начали играть в вист, но очень скоро отправился спать. Не знаю, сколько тогда могло быть времени, но это было задолго до того, как Чоллакомб внес чайный поднос, — возможно, было половина десятого или около того. Я тогда не обратил внимания: он так зевал, что чуть челюсть не вывихнул, а моя тетушка твердила, чтобы он отправлялся в постель. Не могу сказать, что я обратил на это особое внимание, тем не менее они оба чрезвычайно распалились — Ричмонд настаивал на том, что не устал, а его матушка отправляла его спать. В конце концов, я был уже готов предложить ему либо прекратить зевать, либо последовать совету матери, когда дедушка опередил меня и отправил Ричмонда в постель.

Винсент замолчал и сдвинул брови.

— Не может быть! — воскликнул его разгневанный братец. — Он приказал ему пойти спать? В жизни не слышал ничего более захватывающего! Ни за что на свете я не пропустил бы этого рассказа. На твоем месте я бы тоже отправился спать, поскольку если ты несколько перебрал, значит, перевозбудился, помяни мое слово. Есть вероятность, что к завтрашнему утру у тебя выступит сыпь.

— Черт бы побрал этого свежеиспеченного новобранца! — неожиданно сказал Винсент, проигнорировав реплику Клода. — Я ему покажу, как из меня делать осла!

— Вы думаете, это шутка?

— Мой маленький кузен Ричмонд оказался не так уж прост. Если бы он придумал какую-нибудь причину, чтобы удалиться, я был бы настороже, и ему это было прекрасно известно. Я спросил у него вчера, не попал ли он в беду. Удивительно — каждый раз, как я пытаюсь делать добро, оно оборачивается злом.

Хьюго слегка нахмурился.

— Не похоже, — сказал он. — Только не в этот час! Он что, последние мозги растерял? Винсент, вы только подумайте, какому он подвергается риску! Вы уверены, что Ричмонда не было в его комнате, когда вы отправились на розыски?

— Уверен: его там не было. Дверь была заперта, но я наверняка разбудил бы его, если бы он заснул, но из спальни не доносилось ни звука. С чего бы Ричмонду не открывать мне?

— Это я могу тебе сказать, — вмешался Клод. — Лучше бы я постучал в его дверь.

Хьюго отложил в сторону свой кий, подошел к окну и раздвинул тяжелые занавески.

— Облачно. Вот-вот пойдет дождь, — сказал он. — Ричмонд говорил мне, что иногда по ночам выходит на рыбалку на своей яхте. Я не специалист в ловле морской рыбы. Есть ли вероятность, что он отправился на рыбалку сегодня ночью?

— Одному Богу известно, — пожав плечами, ответил Винсент. — Сам бы я не поехал: меня не забавляет перспектива промокнуть до костей. И я не стал бы совершать прогулку на яхте, когда луна в облаках. Но я — не Ричмонд. Так, значит, он выходит в море по ночам? Интересно, почему он мне никогда не рассказывал об этом?

— Возможно, опасался, что вы положите этому конец.

— Я бы сказал, что опасаться ему нужно было скорее вас, а не меня, однако это не остановило его — он же вам рассказал.

— Ричмонд сообщил мне об этом, когда я поинтересовался, почему он всегда запирает двери. Я ему не поверил, но, похоже, он сказал правду.

— Возможно, но… Хьюго, мне это не правится. Черт побери! Что задумал этот отчаянный сопляк?

— Чтоб мне провалиться, не знаю! — сказал Хьюго.

— Никогда еще не доводилось мне встречать более тупоголовую парочку глупых простофиль! — воскликнул презрительно Клод. — Черт возьми, если юноша вышел погулять, то ясно как дважды два, что он задумал. И должен сказать, туго бы ему пришлось, если бы он не мог время от времени удирать и пускаться во все тяжкие, не поставив вас, сующих нос не в свои дела и поднимающих шум по пустякам, в известность. Послушать вас, так можно подумать, что он отправился грабить почтовую карету! — Тут Клод увидел, что оба его слушателя вытаращили на него глаза, и добавил с воодушевлением: — И не стойте тут и не пяльтесь на меня, словно вы никогда не подозревали, что у молодого парня могут быть амурные дела, потому что они делаются в темноте, черт вас побери!

— Боже мой, неужели он прав? — Винсент взглянул на Хьюго. — Я не думаю… хотя, полагаю, это не исключено.

Хьюго отрицательно замотал головой:

— Нет. Никаких признаков не было. Ричмонд пока еще не ступил на эту дорожку. Если бы он начал гоняться за юбками, вы бы об этом наверняка знали.

— Разрази меня гром! Не понимаю, что это с вами обоими? — недоумевал Клод. — Почему вы не можете оставить бедного мальчика в покое? Ничего с ним не случится. Да и с чего бы?

— Хьюго считает, что он связался с бандой контрабандистов, — оборвал его Винсент.

— Что?! — выдохнул Клод. — Думает, что Ричмонд… Нет, увольте! Никогда не слышал ничего более нелепого. И ты в это веришь, Винсент?

— Не знаю, во что теперь верить, — ответил Винсент, задвигая занавески на окне жестом, который выдавал его беспокойство. — Одно знаю точно: я вытрясу из Ричмонда правду! Пусть только вернется!

— Если ты спросишь, не связался ли он с бандой контрабандистов, надеюсь, он даст тебе надлежащий отпор. Я считаю это ужасным оскорблением. Нельзя говорить подобные вещи только потому, что он удрал от вас повеселиться.

— Не в этом дело, — сказал Хьюго. — Оттершоу следит за ним, как кот у мышиной поры, а он не стал бы этого делать, если бы не было веских причин подозревать Ричмонда. Пока у лейтенанта еще нет доказательств, или нам об этом неизвестно… Скорее бы он вернулся!

У Клода чуть глаза не вылезли из орбит.

— Вы говорите о том офицере из службы береговой охраны, беседе с которым я помешал вам в Рае? Он подозревает Ричмонда? Не может быть!

— Но это так! — хмуро возразил Хьюго. — И ничто не обрадует его больше, чем поймать Ричмонда с поличным. Уж в этом можете не сомневаться.

— Он не посмеет! Нет-нет! Черт возьми, Хьюго… Уличить представителя семейства Дэрракоттов!…

— На него это не производит никакого впечатления. И если Ричмонд попадет в западню — ему конец! Холера его побери! Я же предупреждал его, что Оттершоу не такой болван, как он думает. Лейтенант столь же упрям, сколь бескорыстен. — Хьюго взял себя в руки и сказал минуту спустя: — Что толку в разговорах: